Повелительница с клеймом рабыни
Шрифт:
Ориан отвернулся от него, посмотрел на Сандалфа:
– Ты молчал двадцать лет. Почему решил заговорить сейчас.
Дракон поклонился ещё раз и заговорил:
– Все это время я думал, что дядя ошибся, отдав такой приказ, он же не военный. Он – глава моей семьи, и как бы не была тяжела эта ошибка, я не мог предать его.
Одоасер презрительно хмыкнул, показывая, что он думает о верности племянника семье, но смолчал.
– Но недавно мне дало известно, что при локализации того прорыва погиб Дэлгер Эсторай. Долгие годы он был политическим противником дяди. Я понял, что это не была ошибка…
– Глупец… – сквозь зубы выдохнул Одоасер.
–
Братья снова переглянулись. О Дэлгере Эсторайе они знали, как и о любом лорде Малого Совета, когда либо заседавшие в оном. Эсторай был лордом-военным, и во времена конфликтов предпочитал командовать войсками, а не отсиживаться в кабинетах. Он обладал холодным расчётливым умом, что позволяло ему составлять достойную оппозицию всем не согласным с ним. Но в горячке боя трезвость рассудка уступала первобытной ярости – сказывалось родство с красными богами-драконами. На волне этой ярости дракон не редко совершал невозможное, одолевая в разы превосходящего противника. Но того прорыва не пережил.
– И как бы я мог знать, что Дэлгер не переживет этого прорыва? – едко, с вызовом, поинтересовался у племянника Одоасер. Тот лишь степенно пожала плечами:
– Ты всегда мог превосходно просчитывать ситуацию, дядя. Но тогда ты поставил личные интересы выше интересов своего мира… А на твоём посту такое не приемлемо…
– Я ошибался, Сандалф, – холодно сказал Одоасер. – Ты не глупец… Ты – конченный идиот…
Младший Даймирр не ответил. Ориан уже собирался задать очередной вопрос, но…
– Одоасер, – вдруг подал голос Террелл. Даймирр даже вздрогнул – он уже решил, что младший сын повелителя был здесь просто для массовости. Этот молодой дракон вообще не отличался многословием, а при старшем брате вообще предпочитал отмалчиваться. – Что это у тебя?
Всё время допроса Террелл неотрывно следил за обоими Даймиррами. Обоим явно было что скрывать, что, в принципе не удивительно. Оба старались держать лицо, но выдержка потихоньку оставляла их. Террелл обратил внимание, что Одоасер периодически неосознанно касается пальцами нефритового тубуса, висящего у него при поясе. Словно проверяя, на месте ли он. Насколько Террелл знал этого дракона, подобные нервозные жесты были не в его привычках. Это заставило его приглядеться к тубусу внимательнее. И увиденное его заинтересовало.
– Простите, господин Террелл? – непонимающе глянул на него Даймирр.
– Что у тебя в тубусе?
Дракон опустил взгляд, снова коснулся пальцами нефритового цилиндра:
– Документы с последнего заседания Совета, господин Террелл.
Младший сын Ферокса скептически приподнял брови:
– Под чарами, замыкающими силу в кольцо? Заклинанием «зеркало»? Защитой от воровства и потери? И маскирующими чарами, призванными скрыть всё это нагромождение?
Ориан с удивлением глянул на брата – таким словоохотливым он был только в кругу семьи, удостаивая остальных лишь короткими фразами или выразительными взглядами. Но смысл сказанного уловил, и повернулся к Одоасеру:
– Документы – это важно. Но не слишком ли мощная защита? Что ты носишь в тубусе, Одоасер?
Мельком глянув на Сандалфа, Ориан увидел, что тот растерял всю свою невозмутимость, и таращится на дядю, буквально, открыв рот.
– Ты с ума сошел… – сдавлено прохрипел младший Даймирр.
– Заткнись! – не сдержался Одоасер.
Ориан и Террелл снова переглянулись. Никто из них не сказал ни слова, но в следующий миг двое драконов из приставного отряда шагнули вперед. Секунда – и руки Одоасера оказались заведены за спину. На его плечи опустились жесткие ладони, а на взметнувшуюся было на защиту хозяина магию, оказалась накинута ментальная сеть.
– Как вы смеете?! – дернулся тот, но из рук специально обученных стражей могли бы вывернуться разве что черные или красные боги-драконы. – Я лорд Малого Совета! Уберите руки!
Сандалф сделал движение, как будто хотел помочь дяде, но наткнулся на предупреждающий взгляд одного из стражей, и замер.
Террелл неторопливо поднялся из-за стола, спустился с возвышения, и приблизился к Одоасеру. Тот смотрел на сына повелителя драконов едва ли не с ненавистью. Чувствовалось, что если бы не стражи, он сменил бы ипостась, и атаковал. Террелл невозмутимо протянул руку, и сдёрнул с пояса чиновника тубус, оборвав цепочную петлю, на которой тот висел. Одоасер снова дёрнулся, приглушенно зарычав. Террелл не обратил на него внимания. Он осмотрел тубус, слега встряхнул его. Внутри предсказуемо зашуршал пергамент, и что-то глухо стукнуло. В футляре явно были не только документы. С тубусом в руках, Террелл вернулся к столу. Ориан наблюдал за всем с непроницаемым лицом. Он видел, что Одоасер уже взял себя в руки, и укоротил свою вспышку ненависти, и теперь смотрел прямо перед собой с выражением легкой досады. Его племянник владел собой хуже. Он переводил ошарашенно беспомощный взгляд с дяди, на тубус в руках Террелла и казалось, был не в силах поверить в происходящее. За ним бдительно посматривали драконы из приставного отряда.
Террелл сел за стол, еще раз встряхнул тубус, и открыл его, вытряхнув на черную столешницу содержимое. В центре нескольких свернутых в трубку пергаментов, обнаружилась деревянная флейта. Обычная на вид, невзрачная. Сделанная из просто куска дерева, довольно грубой работы... Единственным её украшением были вырезанные символы на неизвестном языке.
Ориан взял флейту в руки, покрутил её, оглядывая. Теперь и он видел, что на эту невзрачную деревяшку были наложены колоссальные защитные чары. Он поднял взгляд на Одоасера. Тот снова выглядел спокойным. Повинуясь едва заметному жесту Ориана, стражи отпустили его, и отступили за границу алого круга. Чиновник выпрямился, с достоинством пригладил волосы, и поправил мантию на плечах, и устремил на эксента наследника прямой взгляд.
– Что это? – спросил Ориан, кладя флейту на стол перед собой.
– Семейная реликвия, эксент наследник, – ответил лорд. – Очень ценная для моей семьи.
Ориан не успел задать следующий вопрос. Сандалф вышел из своего странного оцепенения. Его глаза сфокусировались на флейте. Он весь передёрнулся, оскалился, и рванулся вперед – прочь из круга, к возвышению, к судейскому столу, к флейте. Рванулся бы… Но стражники приставного отряда были на чеку – уже на втором шаге дракона схватили, скрутили, поставили на колени, заломив руки за спину, почти уткнув носом в пол.
– Я вижу, что очень ценная, – скептически заметил Ориана, глядя на рычащего от бессилия Сандалфа. – Но ты не ответил. Я спрашиваю – что это такое? И учти, в третий раз я повторять вопрос не хочу…
Одоасер открыл рот, но его опередил Сандалф.
– Зачем? – безнадежно провыл он. – Зачем ты вытащил её из тайника, и таскал с собой, старый дурак?!
Одоасер нервно дернул головой, посмотрел на Ориана:
– Эксент наследник, я отвечу на все ваши вопросы, но позвольте моему племяннику покинуть зал суда. Скорбно признавать, но, похоже, он повредился рассудком…