Повенчанный честью (Записки и размышления о генерале А.М. Каледине)
Шрифт:
ГЛАВА I. ВЕРУ – БОГУ, ЖИЗНЬ – ГОСУДАРЮ, ЧЕСТЬ – НИКОМУ.
Из Кодекса офицерской чести
Привольно жилось молодому казачьему сыну Алексею Каледину на отцовском хуторе.
Отец, участник турецких войск, старый казачий полковник, на хуторе жил безвыездно и души не чаял в сыне.
Всем вышел малец – и удалью, и разумом, и воспитанностью.
Не сторонился никакого труда.
И юные казачата, из простых семей, не видели в нём барчука, а верного товарища и надёжного друга.
Всегда признавали его верховенство за обширные знания и неотрывно слушали его ежевечерние рассказы об удалых казаках, их атаманах во всех войнах, на которые так щедра была история России.
Уже с детских лет Алексей заявил отцу, что иной стези, кроме военной, он для себя не мыслит.
И по окончанию начального курса гимназии будет держать экзамен в военную гимназию в Воронеже, о которой много слышал и много прочитал о ней. Из гимназии вышло большое число героев Отечества и их подвиг всегда вдохновлял молодого Каледина .
Манил его Воронеж и тем, что там проживал старинный друг его отца, который неоднократно приезжал к ним в гости. У него рос сын-погодок Алексея, с которым он очень сдружился, и оба мальчика поклялись служить Отечеству в рядах воинства.
Старый полковник Каледин выбор сына одобрил безоговорочно и в один из вечеров завёл с ним разговор о ратной службе:
– Дорогой сын! В роду Калединых, сколько я и помню из рассказов дедов-прадедов, все служили Отечеству в боевом строю.
Богатств не нажили, да и не стремились к ним. А вот шашкой отстаивали честь и правду, Отечеству нашему служили, Государю были верны всегда.
Твой прадед Алексей, в честь которого и нарекли тебя, был с Суворовым под Измаилом, весь род Калединых – и стар, и млад, встали на защиту Отечества при нашествии Бонапарта.
– Да, – усмехнулся старый полковник, – видишь, на стене шашки, – все были дарованы твоим предкам за геройство в войнах, основная их масса – за мужество и героизм в войне с Наполеоном. До самого Парижа дошли наши сродственники. И по Берлину гарцевали их кони, что были донской водой поены.
И никто, никогда не порушил присяги, никто бесчестья на ратном поле не допустил.
Только в войне с Наполеоном шестнадцать орденов получили твои предки. Горжусь, что и сам в турецких войнах не посрамил честь рода, знаешь, Георгиевской шашки и двух крестов Георгиевских был удостоен.
– Так что смотри, Алёша, – и отец затянулся душистым самосадом со своей знаменитой вишнёвой трубки, с которой он не расставался ни на миг, – клятву на верность Отечеству дают однажды, а вот подтверждать её необходимо всей жизнью.
Лишь два института государства отмечены высочайшей честью – служением Отечеству, это церковь и воинство.
За этими словами – огромный смысл заключён – к служению допускаются лишь те, кто всю жизнь живут
И служат ему истово и всю жизнь непорушно.
Замолчал надолго, а потом продолжил:
– Знай, любимый сын, ты у меня единственный, моя кровиночка.
Но я лучше оплачу тебя горькими слезами, ежели за Отечество живот свой положишь, нежели смирюсь с тем, что проявишь малодушие, бесчестный поступок свершишь, порушишь славу и честь нашего рода.
Сказать тебе это – должен был. Сын ты мне. А в сыне – продолжение чести и славы рода. Девка, что – вышла замуж и всё. Всё у неё уже в ином свете видится. И иную веру она исповедует. От рода отличную, коль замуж выходит за людей другой веры, другого уклада жизни, других традиций.
А сын – он опора роду, продолжатель его традиций и славы.
Твой дед, добрый казак, всегда мне говорил: «Жизнь – Государю, веру – Богу, а честь – никому!»
Именно так и отец мой напутствовал меня на службу. И тебе мой отцовский наказ, повторюсь: жизнь – Государю, а честью каледины не поступались никогда и никому её в угоду не приносили.
Так и ты, родимое дитя, помни это всегда и крепко держись славы и чести казачьего рода нашего.
Задумался на миг старый полковник, затем подошёл к стене, где среди множества славных клинков – висела и его Георгиевская шашка, снял её, обнажил клинок, благоговейно поцеловал и на вытянутых руках протянул сыну:
– Возьми! Пусть она всегда напоминает тебе о том, как должно служить Отечеству и пусть она сбережёт тебя в жарком бою с врагами Родины нашей. А войн, чую, и на твою судьбу достанет.
Не замирится с нами Европа, всё хочет захватить наши земли. Да и на турецкой границе неспокойно, Япония на Дальний Восток зарится.
Так что испытания не минуют и тебя, милый сын.
Благоговейно приняв боевой клинок от отца, Алексей поцеловал его холодную сталь и твёрдо, не по-ребячьи, заявил:
– За честь благодарю, господин полковник. И знай, дорогой отец, что не выпущу этот клинок из рук до самой смерти и буду служить Родине так, как ты наказал, как служили наши деды-прадеды.
Глубоко поклонился отцу, поцеловал его руку. И, ребёнок ведь ещё, кинулся в его объятия, да так надолго и застыли эти две родные души – недвижимо, спаянные единством родства, родной крови и общим пониманием значимости воинского долга.
В гимназии учился легко, завершил её с золотой медалью и без экзаменов был зачислен на первый курс Михайловского артиллерийского военного училища.
Удивился отец, всё же думал, как водилось в роду – пойдёт в Новочеркасское кавалерийское казачье училище. Но затем успокоился и понял сына – артиллеристы они всегда были самыми умными. Дело сложное, живое, требующее прочных знаний математики, физики.