Повесть о генерале Данне, дочери Маары, Гриоте и снежном псе
Шрифт:
— Ты поправишься, Данн… господин.
— Ты думаешь? Что ж, может быть. И тогда… — Настало продолжительное молчание, и Гриот даже не мог предположить, как Данн собирается закончить фразу. — Гриот, ты когда-нибудь задумывался о… о городах — тех городах, что сейчас затоплены? Ты знал, что они — всего лишь копии городов, которые давным-давно — очень давно — стояли по всему Йеррапу? Это было еще до ледника. Они были построены здесь, на вечной мерзлоте. Вечная мерзлота… То есть наши предки думали, что почва будет вечно скована льдом, потому что, понимаешь ли, Гриот, мы, люди, почему-то уверены, что все всегда будет так, как есть сейчас. Но это не так. И города утонули. Мы все живем здесь, а под нами, прямо под нашими ногами, — древние мертвые города. — Теперь Данн подался вперед и смотрел прямо в глаза Гриоту, стараясь донести до собеседника суть того, что он говорит. Однако при первых же словах Гриота Данн понял, что все его усилия были напрасны.
— Данн, господин, ты забыл, у меня ведь тоже в жизни случались трудные времена. Когда ты голоден или напуган, то в голову поневоле лезут дурные мысли. Но какой в них смысл? Они ни к чему не приведут.
— Ну да. Какой смысл начинать все сначала? Правильно, Гриот, в самую точку. Снова и снова, столько усилий, борьбы, надежд, но все заканчивается ледником или наступлением болот, и города тонут в грязи.
Тут уже Гриот перегнулся через стол и взял Данна за руку. Она была ледяной и подрагивала.
— Это все мак, господин. Он все еще сидит в тебе. Тебе нужно прилечь, отдохнуть, отоспаться.
Снежному псу не понравилось, что Гриот прикоснулся к Данну; он зарычал. Гриот убрал свою руку.
— Мы живем в таких руинах, Гриот, в таких жалких руинах, а вокруг нас полно вещей, пользоваться которыми мы не умеем.
— Кое-какими из них мы научились пользоваться. И пока тебя не было, я обнаружил здесь кое-что. Я бы хотел поговорить с тобой об этом, когда ты проснешься.
— Мусор, древний мусор, Гриот. Все-таки я был прав, когда хотел спалить Центр. Ну-ну, не бойся, я не собираюсь повторять свою попытку.
— Есть нечто такое, чего ты не видел.
— Мы с Маарой изучили тут все.
— Я нашел тайник. Старики о нем не знали. Да и о таких вещах они вовсе не думали. Все, что им было нужно, это ты и Маара… ну, это в прошлом.
— Да. Это в прошлом.
— Но вот слуги… В Центре служили из поколения в поколение, создавались целые династии.
— Правильно, так и было.
— Да. Так вот, слуги хорошо знали и Центр, и тайники. Старикам они ничего не рассказывали. Это было известно только слугам. А там…
— Такой же хлам, как и все остальное.
— Нет, там настоящие чудеса. Ты сам увидишь.
Данн с трудом поднялся, опираясь о спину снежного пса, который подвинулся, чтобы хозяину было удобнее.
— И ты еще не слышал о том, что происходит на ферме.
— Весь вопрос в том, хочу ли я знать об этом? Да, конечно, я должен знать.
Данн стоял у стола, одной рукой держась за стол, а второй — за шерсть на спине Раффа. Именно в такой позе он и выслушал рассказ Гриота.
— То есть моей дочери вроде ничего не угрожает? Рэя, так ты сказал? Потому что она и дочь Кайры.
— Опасность угрожает дочери Маары. Но Лета и Донна не выпускают ее из виду ни на минуту.
— Я хотел попросить тебя позвать Лету в Центр. Она очень пригодилась бы нам с ее знанием трав.
Гриот хотел сказать, что в лагере есть люди, тоже разбирающиеся в лекарствах, но решил не возражать Данну, а потому кивнул:
— Я пошлю за Летой. Донна сможет и одна приглядеть за девочкой.
— Если Шабис надумает вернуться в Агре, то ребенок может пойти с ним.
Гриот повторил то, что сказал ему Шабис.
— Тогда… значит, так тому и быть, — ответил Данн, выбрасывая из головы еще и эти проблемы, потому что для него это было уже слишком. И Гриот тоже понимал, что Данн пока не в силах заниматься всем одновременно.
Данн двинулся к своей комнате с той осторожностью, которая свойственна людям, когда они боятся упасть. Снежный пес потрусил вслед за ним.
Гриот остался сидеть в пустом зале. За фигурными окнами под самым потолком закружились легкие снежинки.
Снег. Подавляющее большинство из той массы людей, за благополучие и само существование которых отвечал теперь он, Гриот, никогда раньше не видели снега. И все, что они могут противопоставить холоду, это красное шерстяное одеяло. Вскоре солдаты сплошным потоком потекут в зал с жалобами; так и произошло. Как им разводить огонь, если дров нет, а тростник сгорает так быстро, что превращается в пепел, не успев отдать тепло? Что ж, по крайней мере, все отвлеклись от постоянной тесноты.
Гриот ждал, что Данн вновь выйдет и присоединится к нему. Он нуждался в своем командире. Такой груз лежит на нем одном, на Гриоте, столько сразу возникло всяких трудностей. Но Данн не появился, и Гриот пошел проверить, как он там. Оказалось, что Данн лежит неподвижно, вытянувшись, как оглушенная рыбина, и даже дыхание его едва заметно. Охранники дремали. Снежный пес привалился к хозяину и тоже спал.
Гриоту подумалось, что, возможно, ему следует умерить свои ожидания. Данн пока не способен их выполнить. Может, через день или через два… А ему пока есть о чем подумать. Он проговаривал в уме то, как будет рассказывать о своих открытиях.
Когда Данн ушел на восток, Гриот решил занять себя изучением Центра. Этот план просуществовал всего пару дней. Гриот не представлял себе, насколько огромно это сооружение: чтобы его исследовать, потребуется время. Конечно, какие-то его части были разграблены подчистую, и можно было не рассчитывать найти там что-либо интересное. Залы, такие длинные и широкие, что из одного угла не видно другого, стояли пустые. Раньше в них хранилось оружие — такое, которое встречалось в Ифрике повсюду. Оставались лишь единичные образцы. В помещении, которое вместило бы целую армию, можно было обнаружить одинокий меч необыкновенной красоты, воспроизвести который сейчас никто не сумел бы; или мушкет; или лук, сделанный из неизвестного дерева; ружья, которые Гриот видал в действии, — они стреляли огненными шарами. Но конечно, многое уже пропало навсегда. Пустые залы. А им так не хватает места. Однако эти пространные помещения имели существенный недостаток: их крыши протекали. Кое-где виднелись целые лужи воды, натекшей откуда-то снизу, а не с крыш. То есть основания для того, чтобы не селить здесь солдат, имелись. Хижины, в которых они обитали, были суше и теплее, чем эти стылые, подавляющие своей величиной залы. Даже бродяги и воры, нашедшие убежище в пустующих просторах Центра, со временем просачивались в лагерь, и Гриот делал вид, будто не замечает этого.