Шрифт:
От автора
Я, Майя Леонидовна Тараховская (А. Котляр), родилась 15 августа 1963 года на Украине, в маленьком городке Изяслав Хмельницкой области, в обычной еврейской семье. Все мои родные занимались конкретными делами и достигали высот в обычных профессиях: одна из моих бабушек была поваром, другая – портнихой, мама трудилась
Клайпеда, в которой я имею счастье жить, – это портовый город с особенным микроклиматом: никому не удаётся точно предсказать погоду в нашем городе – ни народным приметам, ни астрологам, ни метеорологам. Дальше – всё как у большинства советских детей: детский садик № 43, средняя школа № 11, проблема выбора профессии: актриса, режиссёр, парикмахер или же учитель? Именно тогда в мои душевные метания вмешалась семья. Начавшаяся в конце семидесятых очередная волна антисемитизма коснулась в первую очередь еврейской, не совсем бездарной, молодёжи. Мы как-то сразу попали в разряд ненадёжных граждан и предателей Родины. Попали даже те, кто не собирался никуда ехать и кому на Руси хорошо было… Ну или в Литве. Проще сказать, в СССР. Тогда, в далёкие семидесятые и восьмидесятые, совсем наглухо захлопнулись двери юридических, медицинских и гуманитарных вузов. Зато, к нашему великому счастью, открылись другие двери: в технические, физико-математические, политехнические и прочие, всегда имеющие недобор. Я пошла в педагогику, поступив в Калининградский государственный университет.
Пока училась, вышла замуж и родила близнецов – мальчишек. Сейчас им по 36 лет, и они – замечательные дети. Через пятнадцать с половиной лет в нашей семье появился ещё один мальчик – Даник.
Закончив учёбу, вернулась в Литву и работаю в школе учителем математики вот уже 36 лет. Нужно отметить, что в преподавательской деятельности меня очень интересует педагогика. Математика как-то отошла на второй план, поскольку ничего нового я не изобрела и не доказала. Педагогика в преподавании математики – особенная тема, поскольку затрагивает очень важные аспекты современной жизни, ибо школа – это наше будущее: каких детей мы выпустим, то они с нами потом и сделают.
Театром была увлечена с самого детства. Сколько себя помню, играла. Писать начала не так уж давно – с 2007 года. В нашей школе имени Максима Горького мы, учителя, создали единственный в Прибалтике учительский театр. Название ему – «Перемена».
Три года назад я воплотила в жизнь ещё одну свою мечту: создала единственный в Прибалтике еврейский любительский театр «Шатиль», и мы сразу стали лауреатами фестиваля «Отблески» с моей пьесой «Мамки» о событиях на Украине.
Почему начала писать? Всё просто: женский коллектив, средний возраст которого приближается к отметке «пятьдесят», требует особой драматургии, и где её найти для пятнадцати желающих играть женщин? За эти годы мной написано больше сорока пьес различной тематики: драмы, комедии, фантасмагории, пьесы для детей, для подростков. Веду в Фейсбуке «Дневники учителя». Мной написано десять книг разной тематики. Вместе с моей подругой и коллегой Ириной Алексеенко пишем «Педагогические поэмы» – это особая страничка в моей творческой биографии, ибо писать вдвоём – великое счастье.
Наш театр очень полюбился городу, и на спектаклях у нас всегда аншлаги! Мы выезжаем на фестивали любительских театров, и я являюсь обладателем пяти номинаций за лучшие женские роли: две в Санкт-Петербурге (Международный фестиваль любительских театров «Театр начинается…»), три в Литве. Мои пьесы – как мои дети: не все удачные, но все правдивые и любимые, поскольку написаны мной искренне и честно. На данный момент пьесы идут в профессиональных театрах (Минск, Киев, Днепропетровск, Краснодар, Петрозаводск, Мурманск, Оренбург, Северодонецк) и уже более 500 постановок в
Пишу под псевдонимом Ася Котляр, взяв имя одной моей бабушки и фамилию другой. Псевдоним не выбирала – он пришёл точно так же, как приходят ко мне пьесы, рассказы, стихотворения. Мне комфортно писать именно под этим псевдонимом, и я постоянно ощущаю присутствие своих бабушек где-то рядом, хотя их давно уже нет на этом свете. Их любовь и поддержка со мной всегда, я в этом уверена. В этом году мне исполнилось пятьдесят семь лет. И мая 2021 года я по итогам всенародного голосования стала обладателем очень почётного титула: «Клайпедчанка года 2021».
Я люблю каждое мгновение своей жизни, даже самые тяжёлые, ценю каждый прожитый день, безумно люблю всё, что меня окружает: свою семью, свою работу, свой театр, свой город, три свои родины (Украину, где родилась, Литву, где проживаю, и Израиль, где никогда не жила) и свою маленькую планету, как бы пафосно это ни звучало. Я люблю жить!
Часть первая
Глава первая
Человеческий детёныш
– Нет-нет… не смотрите на меня так. Не нужно на меня так смотреть. Я вас очень прошу, Анна Генриховна! Не подходите, пожалуйста! Не подходите близко! Я боюсь вас, Анна Генриховна! Не берите в руки журнал. Он тяжёлый, и держать его в одной руке очень-очень тяжело. Журнал старый и истрёпанный, и, когда вы берёте его в руку, почему-то в левую, всегда в левую, я начинаю его жалеть. Ему, должно быть, больно и страшно. Папа сказал, что если кого-то бьёшь, то больно должно быть тебе тоже. Видимо, поэтому вы бьёте не рукой, а журналом. Журналом проще: это вроде бы и не ты. Папа сказал, что главное в ударе – это точность и сила. У вас есть и точность, и сила. Ну да, трудно промахнуться и не попасть в голову. Хотя вы иногда в голову не попадаете. И тогда я жалею журнал ещё больше. Нет, Анна Генриховна, вы не можете меня слышать. Не смотрите на меня. Папа сказал, что читать чужие мысли неприлично. Вы не можете меня слышать, потому что мои мысли от вас прячутся далеко-далеко. Я даже улыбаюсь. Папа сказал: «Девочка моя! Когда тебе станет страшно – улыбайся! Чем тебе страшнее, тем больше улыбайся». Вот я и улыбаюсь.
– Анна Генриховна, мне не весело. Почему я улыбаюсь, если мне не весело? Я не знаю… Мне папа велел. Нет, папа не велел мне улыбаться дебильной улыбкой – это как-то само собой происходит. Да, я позову папу в школу. Сейчас он работает, простите. Простите, пожалуйста, Анна Генриховна! Нет, не нужно! Только не за косу…
Коридор был моим спасением. Во время урока в коридорах школы тихо. Когда Анна Генриховна выгоняла меня из класса, я несколько минут стояла и не могла сдвинуться с места. Мне казалось, что сейчас она одумается, откроет дверь, выйдет из класса, посмотрит на меня своими серыми водянистыми, холодными глазами и скажет:
– Берман, войди в класс и сядь за парту. И сиди как человек.
Как человек… Мне десять лет. Я – человеческий детёныш. Именно так называет меня мой папа. Каждый вечер, когда я ложусь спать, папа укладывает меня, ложится рядом и читает мне книги. Первую книгу, которую папа мне прочитал, я запомнила почти дословно и на всю жизнь… «Маугли – человеческий детёныш». Когда папа закончил читать книгу, я заплакала.
– Почему ты плачешь, Тыковка?
– Потому что Маугли жил без мамы.
– Но у Маугли была мама, Тыковка! Волчица стала мамой маленького мальчика. У него были братья и сёстры, у него был отец, Балу, Багира, Каа…