Повести и рассказы

Цзицай Фэн

После беспорядков люди жили в тревоге, вокруг было неспокойно. Волосатые срыли стены Тяньцзиня, территория иностранной концессии расширилась, волосатых в Тяньцзине стало еще больше. Некоторые разобрались, что к чему, и перестали бояться волосатых. Некоторые лишились рассудка и стали еще больше бояться волосатых. Они думали, что боги спустятся с небес и разгонят волосатых, а в волшебном кнуте и вправду обитают души предков.

Цзинь Цзысянь был человек довольно аккуратный. Дурня-Второго, этого взрослого, ростом в пять-шесть чи и шумного человека, он прятал в своем доме почти год, и о том никто не прознал. Плечо Дурня-Второго зажило, а вот коса так и не отросла. Коса была перерезана заморской пулей, попавшей в плечо, от нее остался хвост длиной чуть больше полчи. Он ее отращивал полгода, она выросла на два чи, но чем больше она росла, тем тоньше становилась, а кроме того, она стала отливать желтизной, словно шерсть на бараньей ляжке, и к тому же кончики волос стали раздваиваться. Когда волосы раздваиваются, они больше не будут расти. Так его коса уменьшилась на целый чи и оказалась недостаточно длинной, чтобы ею бить, да и сила в ней пропала, ударить такой человека — все равно что конским хвостом хлестнуть.

Все это время Цзинь Цзысянь с дочерью и сам Дурень-Второй пребывали в расстроенных чувствах, словно разбилась какая-то бесценная, доставшаяся от предков старинная вещь. Цзинь Цзысянь бегал по городским аптекам и искал какой-нибудь тайный рецепт для отращивания волос. Когда от этой беготни он уже здорово похудел, то прослышал, что такой рецепт был у хозяина Фэна, владельца аптеки «Чудесный гриб» на улице Гуицзе. Цзинь Цзысянь тут же помчался на улицу Гуицзе. Кто же знал, что хозяином той аптеки давно уже стал Цай-Шестой? Цай-Шестой сказал ему, что полгода тому назад, когда иностранцы ломали стены, хозяина Фэна задавило обрушившейся от взрыва стеной. Цзинь Цзысянь не оставил своей затеи — на лице Цая-Шестого играла уж больно подозрительная улыбочка — и в конце концов отыскал хозяина Фэна за пирожковой «Один дракон», что у северной заставы. Теперь хозяин Фэн варил леденцы в крошечной комнатке. Услыхав про свою аптеку, хозяин Фэн расплакался.

Оказывается, во время беспорядков на улице Гуицзе квартировалась охрана ворот Мабяньмэнь. Во время перестрелки начался пожар, загорелась и аптека «Чудесный гриб». До приезда пожарной команды Цай-Шестой бросил все документы в огонь. Хозяин Фэн уже давно доверил Цаю-Шестому вести счета, и тот наверняка его обсчитывал. А как счета сгорели, так и концы в воду. После пожара Цай-Шестой подкупил одного приятеля, и тот заявил, что он давал взаймы хозяину Фэну, и потребовал, чтобы тот вернул ему долг. У хозяина Фэна под рукой никаких счетов не было, а Цай-Шестой стал утверждать, что аптека действительно задолжала этому человеку. Пришлось ему дать столько, сколько он требовал, и хозяин Фэн оказался на грани разорения. Чтобы с этим долгом рассчитаться, хозяину Фэну пришлось в конце концов продать аптеку; кто же знал, что аптека перейдет в руки не кого-нибудь, а Цая-Шестого? Утирая слезы, хозяин Фэн сказал:

— Вот уж верно гласит старинная поговорка; верней всего тебя угробит близкий человек.

Цзинь Цзысянь и сам был расстроен до невозможности. Человек прожил на свете пятьдесят лет, прошел через огни и воды, а теперь сокрушается о том, чего уже не исправить. Вот и с косой Дурня-Второго: он очень сожалел о том, что во время беспорядков позволил Дурню-Второму и Цзюйхуа жить на отшибе. Если бы они жили рядом с ним, он ни за что не разрешил бы Дурню-Второму лезть на иностранные винтовки и пушки.

Видя, что хозяин Фэн человек робкий, запуганный и мягкий и что он не будет болтать почем зря из страха нарваться на неприятности, он рассказал ему о том, что случилось с косой Дурня-Второго. Он понимал, что, если соврет хозяину Фэну, будто какому-то его родственнику во время бритья случайно отхватили косу, тот не скажет ему свой секрет. Он не стал много сочинять, а сказал только, что Дурень-Второй однажды напился пьяным и его коса опалилась в огне лампы. Услышав об этом, хозяин Фэн взволнованно заговорил:

— Ой! Волшебный кнут сломался, ну и дела! Ты, уважаемый, не беспокойся, у меня есть один семейный рецепт, которым пользовалась даже наша высокочтимая императрица. Я его никому не открывал. В прошлом году, когда начальник уезда Жуань облысел, я даже ему не раскрыл этот рецепт, а написал для него только указание. Указание и тайный рецепт — это разные вещи. Когда мой отец передавал мне рецепт, он на словах добавил две самые важные фразы: «Зеленый дракон и киноварный феникс вместе рождают божественную силу; черный пес и белая курица — сколько ни пользуйся, пользы не будет». Дурень-Второй — человек необыкновенный, и коса его — сокровище, доставшееся ему от предков, воспользуйтесь этим рецептом да оградите его от дурного глаза, и у него снова отрастут самые лучшие черные волосы!

— Прекрасно! — воскликнул Цзинь Цзысянь. — Я верю тому, что досталось нам от предков! Мне сказали, что в немецкой аптеке в Цзычжулине продается какая-то «животворная мазь Байэр», будто бы очень помогает, а я вот не верю. Не верю, что иностранцы понимают больше, чем наши предки.

У хозяина Фэна брови поползли вверх, и он засмеялся. Он запер дверь, открыл стоявший в углу комнаты сундук, разрисованный цветами и грушами, достал из сундука шкатулку из сандалового дерева, щелкнул замочком и извлек на свет завернутый в сунскую парчу мешочек. Он снял опоясывавшую мешочек ленточку, одну за другой развернул несколько шелковых и бумажных оберток и наконец вытащил из мешочка старинные рецепты, лежавшие под яшмовыми пластинками. Бумага, на которой они были написаны, пожелтела, но аккуратно выведенные иероглифы были видны все так же отчетливо. Хозяин Фэн бережно положил эти листки на стол, придавил их прессом, взял бумагу и кисть и принялся переписывать их, подробно разъясняя, как применять каждое лекарство:

— Это снадобье «тысячи цзиней». Крапивный лист, кунжутный лист… по три ляна… Варить в рисовом отваре… когда он станет теплым, господину Дурню-Второму следует мыть в нем волосы. Помогает росту волос и укрепляет их корни. А вот «Снадобье божественной мудрости», высокочтимая императрица любила его больше всего. Состоит из трех частей: орехи торреи, три штуки, очищенные; косточки персика, две штуки, в кожуре; иглы кипариса, один лян, сырые, смешать и вскипятить. Запомни, для этого нужна талая вода, ни в коем случае не берите обычную воду из реки или колодца. Когда все хорошенько выварится, макать в нее гребенку и расчесывать ею волосы. От косточек персика получается «мягкая кожа, черные волосы». Если волосы с рыжинкой, прибавь одну косточку персика… Запомнишь?

Цзинь Цзысянь, потирая от удовольствия руки, сказал:

— Замечательно, уж теперь мы сбережем волшебный кнут!

Потом он спросил:

— Сколько это стоит, я заплачу!

Хозяин Фэн хоть и бесхарактерный, но и его легко зажечь. Увидев, как радуется Цзинь Цзысянь, он тоже воодушевился. Вежливо сложив руки, он сказал:

— Денег не возьму! Сберечь волшебный кнут — значит сберечь дух, завещанный нам предками. Я дарю эти рецепты!

Потом он переписал для Цзинь Цзысяня еще два рецепта: «Мазь богов» и «Аромат богов». Первое снадобье надо было втирать в волосы, а другим надо было брызгать на них. Хозяин Фэн попросил Цзинь Цзысяня купить все необходимое для приготовления снадобий в разных аптеках, чтобы никто не мог тайком списать рецепты. В аптекарском деле кража чужих секретов самое большое зло.

Цзинь Цзысянь подумал, что он и впрямь повстречался с хорошим человеком. Осыпав хозяина Фэна благодарностями, он обежал аптеки и быстро подобрал все, что было записано в рецептах. Лечение пошло успешно. В этих снадобьях словно сила волшебная сидела. Через несколько дней волосы Дурня-Второго уже были черными и лоснились, будто их облили тушью и смазали маслом. Потом глядят — они разбухли и выросли, точно стебли травы весной. Прошло полмесяца, и вдруг на кончиках волос появились черные и блестящие стрелки, словно молодые побеги на старом стебле. От их вида члены семейства Цзиней кричали от радости. К тому же лечению, казалось, сами небеса помогали: частенько шел снег, раза два или три выдался такой снегопад, что снегу навалило больше чем на чи. Цзинь Цзюйхуа готовила лекарства в талой воде и каждый день расчесывала Дурню-Второму волосы, глядь — а они каждый день растут на три фэня [35] . Пришла весна, и лоснящийся, черный, как воронье крыло, толстый и длинный волшебный кнут стал словно прежний.

35

Фэнь — мера длины в Китае, 3,2 мм.