Повести исконных лет. Русь до Рюрика
Шрифт:
В лето 6435 (927). Не платили волыняне дани руси, а жили своим законом. И торговали в Киеве, а иные гости их в Краков и Прагу ходили. Решил Олег, что не добро то и обложил мытом большим торговцев волынских. Те же, отошед к себе, хулили русь и князя ее.
Тогда разгневался Олег, собрал русь, и варяг, и полян, и северян, а радимичи на своих кораблях шли. И пошел на Лутеск [148] , город Волынский.
Вышел к нему князь Воибор волынский, и старейшины волынские, и волхв их главный, и стали они просить мира. Сказал Олег: «Не буду жечь город, коли отдадитесь на всю волю русскую». И согласились старейшины и волхвы, а князь волынский спорить стал. Тогда убил его Олег
148
Ныне Луцк.
А помог в том волхв волынский, хотел бы он старейшим стать на волынской земле, как прежде было. Считалась ведь земля волынская не княжеской, а священской, Велеса бога, а правили именем его волхвы, как то прежде у иудеев было и у других народов. Токмо иудейские священники именем Бога истинного правили, а волыняне же ложному богу поклонялись, идолу деревянному, иже и по сей день стоит в роще священной у них.
И был тот волхв силен колдовством своим, и думал Олега сразить волшбою своею. Попросил он суму свою поднять воина одного, самого сильного среди русов; и не смог тот содеять сего. Удивлялись люди силе такой бесовской; но Олег был сам князем и волхвом, как то у русов принято, посему не удивился он чуду. И урядился с волхвом тем, что служить он будет неложно под русью, и богу служит, а в княжеское же да не встревает.
А иные роды волынские под другим князем ходили, именем Перемысл. Сидел тот в городе Волине [149] и не хотел покориться Олегу. Пошел на него Олег прямо из Луческа и обложил Волин город, а Перемысл затворился в нем. И не хотел на мир идти, говоря Олегу: «Убил ты князя лучского; я же лучше голову в бою сложу». Ответил на то Олег: «Быть тогда всему городу полоняну, и семью твою в рабство продам».
И была сеча велика и кровава, и победил Олег, и князя Перемысла убил. И содеял, как обещал: попленил город, а волынян в Киев пригнал, где продали их иудеям и гостям хазарским. А сам пошел далее, на дулебов — объявили ведь те себя союзниками волынян. И разбила русь дулебов, и города их взяла. И воевали в то лето по Бугу и тоже города многие взяли, у бужан. И посадил там наместника своего, и назвал ту землю Червонной Русью, ибо осенью уже завоевал ее.
149
Ныне Волынь.
Так расширил Олег землю русскую киевскую: были под ним и поляне, и древляне, и северяне, и волыняне, и бужане, и дреговичи, и радимичи, и кривичи. А се народы, что дань платили Руси: греки, северы донские, кривичи полоцкие, уличи, тиверцы, дулебы, хорваты белые. А русь хольмгардская и плесковская в союзниках с ним были.
В се же лето скончал дни свои царь болгарский Симеон, мая 27 дня. Скончался он, готовясь воевать Константинополь-город, отчего иные говорят — отравили его греки.
Распас он землю свою и в Боге укрепил, и хотя много зла грекам сотворил, но не сам того хотел, а лишь отвечал им. Сам же он был мужем ученым и в Боге смиренным; многие грамоты и хартии в земле Болгарской собрал, и много людей ученых к себе звал — и Иоанна Экзарха, и Константина Преславского, и Черноризца Храбра, и иных многих.
Умерев, оставил Петра, сына своего, княжить. Петр же женился на внучке Романа-кесаря Марии и заключил с империей Ромейской мир, уступив земли до Стримона и Родопских гор, завоеванные отцом его. За то, однако, уставили грекам платить ему дань мира деля, а патриархия Болгарская стала автокефальной от Константинополя.
В лето 6436 (928). Была сушь великая, и погорели поля. Настал глад великий, и зверя
Степь погорела, и был мор велик у печенегов. И приходили роды их некоторые к Олегу, прося дать сесть им на Руси. И посадил их по Роси-реке, а других по Суле — не хотели роды харавои жить рядом с иртим.
На Северном пути состарился король Харальд. Призвал он к себе сына своего Эрика по прозвищу Кровавая Секира и поставил его соправителем своим и конунгом верховным над братьями. И недовольны тем были братья его.
Олег же, прознав про то, послал мужей своих под видом гостей русских, велев им хотя вызнать все про врага своего Аскольда, который убил отца его. Был ведь Аскольд при дворе Харальдовом, и не мог прежде Олег добраться до него.
В лето 6437 (929). Вернулись люди Олеговы из Норвегии и сказали, что стар совсем Харальд-конунг и слаб, а сын его Эрик с братьями не ладит и многих советников и ближников отца своего к себе не приблизил. А сам-де Эрик тот очень воинственен, а при том необуздан, жесток и неприветлив.
Тогда собрал Олег два корабля воинов верных из дружины своей и пошел на Северный путь, оставив вместо себя сына своего Игоря при жене своей княгине Забаве и брате ее Воисте, иже был при Олеге воеводою, и Асмунде, наставнике Игоря. И шел он тайно, не через Ладогу, а по Двине вниз от Полоцка, под видом гостей русских из Булгара. И так дошли до Хедеби, и оттуда, показавшись, через ночь высадились в Рюгафюльке, узнав, что от необузданности Эриковой сюда отъехал Аскольд.
И тогда окружил Олег со своими людьми двор и дом Аскольда и велел выходить ему с сыновьями его, коли не хочет быть сожженным в доме. И послушал его Аскольд, решив биться с Олегом.
Стали они друг против друга, и тут сказал Олег: «Не правильно то, что хочешь ты теперь хольмганг честный устроить. Убил ты отца моего подлостью, за то примешь смерть позорную». И выбил у Аскольда секиру из рук; а сыновей его связали русы его. Спросил Олег ближников Аскольдовых: «Кто-то считает неправою месть мою? С тем буду биться». И никто не вышел, но сказали: «Знал Аскольд, что придешь ты однажды; то дело семейное, не станем за него».
И привел Олег Аскольда на место гибели отца своего и сказал: «Воистину зря убил ты отца моего, польстившись на земли рода нашего; примешь ты страдание, какое я принял, узнав об убийстве Одда». И зарубил сыновей его на глазах его, а самого огнем заставил вокруг дерева ходить, где Одда убили, пока Аскольд кишки себе сам на дерево то не намотал.
И так вернулся Олег домой со славою великой и честью, ибо отмстил за отца своего.
В лето 6438 (930). Голод продолжился, и обезлюдела земля. Овые умерли, а иные избежали в Моравию и в Ляшскую землю; а стариков много зимою в лес свезли в дар богам своим бесовским, там и замерзли.
Ходили же по земле Волынской волхвы, проповедуя и говоря, что гнев богов то на русов и на людей русских. А волхв волынский Перунов подговаривал тайно против Олега, рассказывая, как не смог князь, мол, суму его поднять, ибо Велес ее своею рукою удерживал и тем знак давал против власти русской.
Узнав о том, сказал Олег: «Князь я великий и волхв сам; помолюсь богам нашим, и будет дождь». И ходила русь на гору, где истукан стоит и поныне Перунов, и клала требы, а Олег волшбу творил. И через три дня после требы той собрались облака, и дождь был. И славили люди Олега, и прозвали его паки Вещим.
То, думаю я, не от волхований чудесных было, а от воли Христа, Бога истинного. В старину всходил же на холмы эти святой апостол Андрей Первозванный и проповедовал тут, и говорил, что милость Божия простерта будет над Русью. Се стала Русь, и чудо Божие произошло по предсказанию св. Андрея — распасли князья землю Русскую, и народы многие под Русь пошли, и знамениями многими удивлена еси, и ныне немало уже христиан в земле Русской пребывает, и первая среди них Ольга великая княгиня. Зрю, зрю я уже свет Божий над Русью, скоро воссияет над нею!