Поворот судьбы
Шрифт:
— Никогда! — вскричал Макт и обратился к гвардейцам: — Секваны, князь сильно приболел. Пусть он отдыхает.
Воевода остался верным не только князю, но и Родине, ради которой был готов отдать свою жизнь.
Послевкусие
Солнце клонилось к закату. Птицы спрятались в гнёздах, готовясь к страшной ночи. Сердца людей отбивали ритм боевого марша. Облака заслонили солнце, скрывая южан в тени, придавая им мрачности. Время остановилось.
Накануне первой битвы за Оик Мелка призвали
Царь восседал на резном стуле из красного дерева. В руке сверкал кубок с вином. Визирь стоял справа от правителя, ожидая прихода десятника. В палатке они были одни.
— Мелкицедек, сын Иеффая, из дома Кира! Датапатиш отряда Бараба! — объявил раб.
Вошёл ожидаемый гость, и министр одарил его всепожирающим и злым взглядом. Десятнику стало не по себе.
— Из дома Кира? Я думал, что его давно не существует, — удивился Навуходоносор.
— Я тоже так думал. — заявил визирь.
— Можно сказать и так, господин царь и великий визирь. Я последний из своего рода.
Титглат задумчиво сложил пальцы, а царь почесал бороду. Разведчик замялся.
— Перейдём к делу. Титглат, поясни мальцу, в чём состоит его задание.
— Разумеется, ваше величество, — отвесил поклон визирь. — Отряду Бараба оказана великая честь — вы отправитесь прямо во дворец. Захватите в плен князя и княгиню. От этого зависит скоротечность победы наших войск над врагом. С их помощью добейтесь сдачи города.
Глаза Мелкицедека округлялись с каждым предложением. Он боялся спросить. Титглат понял его без вопроса.
— Прямо под Князь-Горой пролегает тоннель. Вот ключи от потайной двери. Скачите во весь опор на восток к Змеиному Каньону. Ближайший путь лежит на север. Вы попадёте на земли берсерков, так что будьте осторожны. У вас три дня. Я думаю не стоит объяснять, что при успехе вы станете героями.
— А при поражении?
— Жив Мардук и помазанник его, вы умрёте в тот же день.
Мелк вышел с привкусом желчи во рту. Он не боялся смерти. Его пугало бесславное поражение. Его тошнило от общения с великим визирем. Он осознавал свою беспомощность. Теперь он личная пешка в руках знаменитого политика. Что же до Навуходоносора. Молодой воин ожидал вдохновения от аудиенции с царём, но не ощутил ровным счётом ничего.
— Племянник! — окликнул юношу Каштилиаш. — Как прошла встреча с царём?
— Меня пугает визирь. Он спрашивал о моей родословной.
Пожилой офицер склонил голову. Его мучила совесть. Когда он поднял взгляд на Мелка, в его глазах читалась печаль.
— И не просто так, — молвил он. — Твой отец был…
— Господин Каштилиаш, вас призвал царь. — обратился раб.
— Позже поговорим. Пусть Мардук хранит тебя в пути! — пожелал дядя.
Мелк с нетерпением ждал этой встречи вновь, а пока решил узнать всё про
— За последнее время сменилось много десятников. Только пятеро оставались неизменными членами отряда: Ашер, Кефа, Итерпиша, Нур-Адад и Балак. Большего я сказать не могу, — сообщил ему собачник Шимон.
Итак, Мелк теперь знал тех, кого следует опасаться.
Хам не смог присоединиться к отряду в походе. Рана ещё не зажила. Десятнику придётся рассчитывать только на себя.
В отряде появились близнецы — Дан и Мафусаил. Они держались особняком. Весь отряд делился на группировки.
«Необходимо найти сторонников», — подумал десятник.
Они отправились в путь ночью. Ехали шустро. Позади эхом отдавался шум осады Оика. Горы усиливали звук. Звон стали, треск пожара и летящие камни — всё это создавало ощущение, что сражение шло за углом. Сердце тянуло Мелка назад. Жаркая битва заставляла часто оборачиваться. Разведчики устали. Привал устроили почти под утро, чтобы хоть немного поспать. Десятник распределил дежурство. Он желал кинуться в бой на сотню врагов, а не сидеть в лесу с этими негодяями. С этой мыслью и уснул.
Датапатиш проснулся, когда лагерь свернули, а следы замели. Солнце ослепляло сонного лидера. Его помятое лицо побледнело от гнева.
— Разведчик не должен любить спать, — заявил уже сидевший в седле своего пса Ашер. — Даже Итер уже в седле.
Отряд пробирался сквозь заросли, ведя псов под удила. Мелку пришлось спешно догонять.
— Десятник остался голодным, — смеялся Кефа.
К обеду они всё ещё ехали по древнему лесу. Новобранцы весело смеялись. Они высмеивали дурацкие названия пиптов:
— Лес Лаат. Ну что за название?
— Подожди-подожди — Оик! Звучит, как икота.
Отряд расхохотался. Ашер остановился.
— Тихо, олухи! — зашипел он.
Природа жила своими заботами. Птицы пели оды. Комары с аппетитом искали своих жертв. Пчёлы собирали нектар. Ничего не предвещало опасений, но не для Ашера.
— Балак, можешь отлить.
Худощавый воин с бегающими глазками спрыгнул с седла. Он улыбался. Дойдя до молодой сосны, он бесцеремонно стал мочиться. Все с презрением отвернулись. Когда журчание стихло, Балака нигде не было видно. Все оглядывались по сторонам. Мастерство пряток вызвало уважение собратьев по оружию. Восхищался даже Мелк, но недолго. Балак вернулся с подростком. Он обнимал мальца за плечи и хихикал, как полоумный.
— И кто у нас здесь? — полюбопытствовал Ашер.
— Сдаётся мне, разведчик Навуходоносора! — заметил Кефа ухмыляясь.
— Кто? Я? — испуганно пролепетал мальчишка.
— Ну не я же…
— Началось, — тихо шепнул Итер.
— Что началось? — спросил десятник.
— Датапатиш, тебе ли не знать?
Кефа прижал мальчика к дереву и смотрел ему в глаза. Отряд расположился на привал, пока шёл допрос.
— Что ты делал в лесу, мальчик? — спросил Кефа, ставя ударение на последнем слове, как он делал это всегда.