Поворот судьбы
Шрифт:
Псы терпеливо бежали по раскалённой земле. Переждать нет времени, да и негде. Тени отбрасывали только их собственные фигуры. Головы обжигало солнце. Ни деревца, ни камня, за которым можно спрятаться. Дышать нечем. От лесной прохлады не осталось и следа.
Они достигли входа в ущелье.
— А если там ловушка? — мямлил Балаам.
— У нас нет иного выбора, — ответил Мелк.
Разведчики спешились. Они решили осмотреться и передохнуть. Итер улучил момент и уснул. Чавканье Балаама прервал мощный звериный рык. Собаки залаяли в ответ.
— Это что ещё за беда? —
— Это лев, — пояснил Нур-Адад.
Громоподобный рык прозвучал вновь.
— Что-то мне совсем туда не хочется, — заскулил выплюнувший еду изо рта Балаам.
— У нас нет иного выхода. Либо забьют камнями, либо съест лев, — сказал Ашер.
— А ты умеешь утешить, Ашер, — фыркнул Балаам.
— Да ладно тебе, толстяк. Всё будет как по маслу, — усмехнулся Ашер.
— Что вы ведёте себя, как бабы? — фыркнул Кефа и, взяв удила пса, вошёл в ущелье.
Никто не рвался входить. Оставаться снаружи желания тоже не возникало. Выбора не было. Весь отряд поочерёдно ступил в неизвестность. Страх завладел большинством из них.
Рычание звучало с различной периодичностью и тембром. Трудно понять, далеко ли хищник? Каждый поворот сулил им встретить жуткую смерть. Они обнажили оружие. Собаки скулили, пятились и лаяли. Горы обступили их. Солнце спряталось, стало прохладнее. Отряд обдувал сквозняк. Их захватили камни, они играли с воображением. Половина была готова дать дёру. Лишь трое чувствовали себя спокойно: Кефа, Ашер и Адад.
— Говорят, тут водятся призраки, — подначивал Ашер.
— Какие такие призраки? — поддался на провокацию Валаам.
— Ничего особенного, просто неупокоённые души князей Пипта, — продолжал подтрунивать над Валаамом Ашер.
— Прекрати, Ашер! — не выдержал давления Валаам.
— А что? Их наказал Мардук за поклонение ложным богам.
Кефа остановился, перегородив проход своим телом. Все столпились за ним.
— А вот и он.
Перед глазами лежал совсем не тот великий и страшный зверь, какими обычно бывают львы. Он внушал отвращение. Огромный самец с облезлой шкурой. Он страдал. Тело покрывали многочисленные волдыри и наросты. Предсмертная агония. Скалы придавали его голосу то, что он давно утратил. Дыхание прерывалось. В глазах читалась жажда собственной смерти.
— Похоже, призраки тут и правда есть, — обомлел Балаам, — он огромен. Говорю перед Всевышним, этот лев больше того, на котором ездит царь Навуходоносор.
— Этот лев бывал в проклятых землях, — сделал вывод Адад.
— Я дальше не пойду — и точка! Пусть меня камнями побьют, но я не хочу такой смерти! — взвыл Балаам.
Дух разведчиков поник. Каждый оценивал шансы, представлял себя на месте зверя.
— Вы серьёзно? Этим проходом пользовались очень многие, пока берсерки не захватили север. Никогда не было тут проклятых земель, — вышел из себя десятник.
— Датапатиш прав, — сдался Ашер.
С этими словами он спустил курок. Болт арбалета добил льва. Несчастное животное закончило свои страдания. Всем стало легче. Отряд оставил страхи.
Мелкицедек хотел пообщаться с Нур-Ададом, но тот не соизволил промолвить и слова. Тогда он оставил попытки
Ашер остановился. Разведчики прислушались, стали тщательно разглядывать скалы. Стало тихо. Даже завывающий ветер умолк, будто они покинули землю живых. Балаам грыз ногти. Послышался какой-то треск.
— Это призраки! — не унимался толстяк.
— Заткнись! — сказали ему.
И вновь треск, сопровождаемый скрежетом и прерывистым дыханием. Все насторожились. Ашер скомандовал оседлать псов. Шум усилился. Адад выхватил арбалет, прицелился и выстрелил в пустоту. На землю упало тело. Отряд пришпорил собак и устремился вперёд. Следом посыпались камни. Их могло накрыть валунами и насыпью. Праздновать рано.
Они мчались изо всех сил. Поднялась непроглядная пыль. Видимость ограничивалась густой серой пеленой. Повылезали разбойники. Стрелы и копья свистели со всех сторон. Кефу ранили в плечо. Из-за поворота показался выход; они летели, как ветер. Вновь послышался грохот. Прозвучал злобный хриплый голос, отдающий приказы нападающим. Это был главарь разбойников. Начали сыпаться камни. Всем не успеть, но миссия важнее жизни. В пса Балака попала стрела, и он полетел кубарем, преграждая дорогу большинству отряда. Мафусаил и Балак также упали. Кефа, Ашер и Итер успели проскочить до того, как ловушка захлопнулась. Облако пыли вновь накрыло всех. Главарь вновь заговорил. Его не было видно, зато прекрасно слышно.
— Опираться бессмысленно!
— Ты нас пощадишь, если мы сдадимся? — взмолился Балаам. — Ты призрак?
Смех разбойника заставлял горы дрожать. Громко и раскатисто. Вдоволь усладив своё эго, он замолчал. И вновь всё стихло.
— Я Кёль Твердолоб, командир банды Змеиных Призраков. Мы тут давненько. Слухи о нас продолжают собирать зевак и наёмников, чтобы схватить меня и моих ребят. Это мне льстит.
— Не хотелось бы тебя разочаровывать, но мы не за тобой пришли, — сказал Мафусаил.
— Ах вот как?! — разозлился тот.
Десятник дал знак всем молчать и сам стал говорить с обиженным бандитом:
— Не слушай моего подчинённого. Мы здесь за тобой. Я хочу вызвать тебя на бой один на один. Хочу испытать свои навыки.
— Ты, молокосос, желаешь биться со мной? Вавилонянину не по силам тягаться со мной. Перевелись воины на юге!
По ущелью послышались смешки бандитов. Пыль недостаточно осела. Кёль появился очень близко к отряду. Огромный воин. Необъятный живот, крепкие могучие руки, густая русая борода. На плече лежала секира.
— Я наполовину берсерк. Ты готов к этой встрече, малец?
— Ты будешь драться или болтать? — провоцировал его Мелк.
— Мелкий прыщ!
С этими словами он отрубил голову искалеченной собаке Балака. Кёль понёсся в атаку. Страшное орудие разрезало воздух, угрожая страшной смертью. Барабовцы расступились, прижавшись к стене. Мелкицедек не стремился прятаться — он с лёгкостью уворачивался. Подобно листу на ветру. Десятник даже не спешил обнажать саблю. Твердолоб мычал, как бык. Он свирепел с каждым взмахом и ударом. Мелк почувствовал уверенность.