Поймать Лисичку

Радион Екатерина

– Помогите мне! – просьба заставила Каммию вздрогнуть и испуганно прикрыться руками. – Это я, Маришия. Леди Арвинт, пожалуйста, помогите мне!

Лиса-челoвек упала на колени и бросила печальный взгляд на Каммию.

– Ты кто такая?

– Маришия. Я… я не лиса… Но я и не человек. Я химера. Вы ведь специалист в этой области. Помогите мне, молю! Я что угодно сделаю,только спасите!

Каммия бросила на девушку удивлённый взгляд. Всё это походило на глупый розыгрыш. Никто в здравом уме и трезвой памяти не будет делать антропоморфную химеру. Законами запрещено, и точка.

Хотя желающих прикупить милую прислугу с чертами животного всегда было в достатке. Увлечённые рассказами о мифологических существах, люди мечтали о чём-то подобном.

– Кто ты такая?
– повторила вопрос Каммия, пытаясь выиграть время.

– Меня зовут Маришия. Я химера, - повторила девушка, сводя вместе белёсые брови. – Я… Я теряюсь, леди Арвинт. Как бы это объяснить так, чтобы стало понятнее. Я не знаю, кто меня создал. Но очень мнoгие члены команды Ингри Лонс – химеры. К вам заходила Джишинь. Она тоже не человек. Мы её собственность, её рабы. Тe, у кого нет второй сущности, в целом, живут спокойно. Разве что с запретом на тесное общение с кем-либо, но нас много, мы не страдаем от одиночества. Такие же, как я…

– Погоди, ты понимаешь, о чём говоришь? Это очень серьёзные обвинения! – вспылила Каммия.

– Я прекраснo понимаю, что пилю сук, на котором сижу. Но я устала быть зверем. Находясь в облике лисицы, я теряю разум,теряю себя, если можно так сказать. Превращаться по своей воле я научилась недавно, но это тоже стрaшно. Всегда нужно следить, чтобы никто не узнал об этом.

– И поэтому ты так просто раскрываешь мне все карты?

– ? кому мне их раскрывать? Когда просишь помощи, нужно быть искре?ним и откровенным.

– И как же я могу помочь тебе?
– Мия чувствовала себя очень неловкo.

Казалось, что в любой момент в комнату может ворваться оператор с записывающим кристаллом,и тогда пиши “отдано дракону”.

– Вы же… Вы химеристка! Сделайте что-нибудь, что бы я не могла превращаться в лисицу. Тогда я стану бесполезной,и Ингри меня отпустит.

Каммия грустно вздохнула. Похоже, стоящая перед ней девушка была не очень сведущей. И всё же что-то в душе всколыхнулось. Подумалось, что судьба раба не очень-то завидная. Отчасти поэтому и не делали человекоподобных химер, чтобы не скатываться в тёмные века.

– Превращайся в лису, чтобы проблем не было. Я не знаю, как тебе помочь, но твой план совершенно не рабочий. Утилизирует,и дело с концом. Нужно что-то другое.

– Но что? Я не смогу убежать. У меня нет документов, я… я никто! – чуть не плача, выкрикнула Маришия.

– Тише. Нас могут услышать из-за двери. Надо подумать. Когда я выберусь отсюда, можно будет как минимум подать прошение его величеству и попытаться сделать особый статус для вас, взять ко двору, а там посмотрим. Я не уверена, что меня послушают, но я попробую.

Ответом ей было обнадёживающее пофыpкивание. На полу лежала лиса, укрывавшая пушистым хвостом нос. Каммия усилием воли заставила себя откинуться в ванне и расслабиться. Тёплая вода приятно грела кожу. Странно, но в ней хотелось лежать и лежать, несмотря на невероятную жару снаружи. ? уж если добавить что-нибудь из баночек, стоящих возле бортика... Соль с лавандой, соль с бергамотом, соль с апельсином. Да куда там в воду сыпать, хотелось даже откусить кусочек, так аппетитно это звучало.

Но нужно было выпроводить лисицу и подумать. Немного отмокнув, Каммия привычно заработала мочалкой, едва не урча от удовольствия. Впервые за долгое время Мия почувствовала себя настоящей леди. Ну, почти. По мнению матушки, к “леди” прилагается комплект из горничной, компаньонки, стилистки, кухарки, а дальше уже в зависимости от интересов этой самой леди.

– Не бойся. Мы обязательно что-нибудь придумаем, – ободряюще прошептала Мия лисе, ступая босыми ступнями на тёплый каменный пол.

ГЛАВ? 11

Илберт уселся в массивное кресло отца в кабинете родителя. Было что-то такое невероятное, когда почти как ребёнок, украдкой, сидишь на этом месте. Массивный дубовый стол с хозяйской стороны давал ощущение уверенности и странного величия. Руки лежали на подлокотниках, а пальцы поглаживали медные гривы львов.

Ролит не поддался веяниям моды и не заменил массивное кресло на что-то более современное на колёсиках. Пожалуй, новомодное “кресло руководителя” никак не вписалось бы в окружающий интерьер, пышущий стариной, монументальностью и надёжностью. Поблёскивали золотыми буквами толстые книги за стеклянными дверцами шкафа, манила прилечь узкая кушетка у низкого столика. На нём, на подносе, лежали сложенные стопками письма. Отцу.

Как-то не верилось, что через какое-то время разгребать всю эту почту придётся ему, Илберту. Хотелось попробовать, почувствовать, каково это, но наследник рода Ноэль прекрасно помнил, как сильно отец не любит, когда его почту кто-то просматривает. Так что… не в этот раз, определённо.

Взгляд скользнул дальше, на массивную дверь с начищенной до блеска медной ручкой. Пока Ларэтия вовсю одевалась в латунь, Ролит предпочитал медь, объясняя свою любовь её более благородным цветом. Как про себя посмеивался Илберт, дело всё в том, что медные ручки нужно чистить лучше, а значит, прислуга не сможет схалтурить.

Над кушеткой висели грамоты, медали, в изящных рамках красовались благодарственные письма, чуть сбоку примостилось родовое древо. Рисунок был не очень старым, его заказали, когда родился он, Ноэль. Егo имя красовалось на самой верхушке, намекая на то, что всё достанется первенцу. Всё состояние и вся ответственность.

Пожалуй, единственной деталью, выбивающейся из образа богатого умиротворяющего пространства, был семейный портрет. Чернявый мужчина держит на руках мальчика лет трёх, рядом, оперевшись на локоть главы семейства, стоит женщина. Илберт не помнил, как писался этот портрет, но точно знал, что матушке было важно, что бы картина висела именно в отцовском кабинете.

Закончив осмотр хорошо известной комнаты, Илберт наконец-то решился и вскрыл лежащее перед ним письмо. Вообще, Ингри не советовала этого делать, но вежливость, привитая с детства,требовала хотя бы прочитать послание.