Поймать молнию
Шрифт:
– Не бросай меня, Джейк.
Больше она ничего не сказала, но слова и не были нужны. Рената прильнула к Джейку и отдалась инстинктам своего тела. Он был частью ее, она поняла это с неотвратимой ясностью, затмившей все, что она знала до сих пор. Она все время считала, что нужна Джейку, но сейчас поняла, что он нужен ей ничуть не меньше. А может, и больше.
Джейк отнял свои губы как раз настолько, сколько времени ему понадобилось, чтобы стянуть с нее ночную рубашку и отбросить ее в сторону. Он наклонил голову и поцеловал сначала один
В мягком свете утреннего солнца Рената следила, как Джейк снял свои хлопковые брюки и бросил их в сторону, туда же, где валялась ее рубашка. Такого великолепия она никогда не видела, она поглощала его отуманенными страстью глазами. Она никогда раньше не видела обнаженного мужчину. Мужское достоинство Джейка, разбухшее от страсти, должно было бы испугать ее. Но нет, Джейк не станет причинять ей боль.
Глаза Джейка блуждали по ее телу, а он тем временем медленно и осторожно снимал с нее батистовые панталончики. Он провел руками от ее колен до талии.
– Ты прекрасна, – прошептал Джейк.
Его жаждущие губы вновь встретились с ее страстными, жадными губами, а когда он прижался к влажной глубине между ее ногами, она приподняла бедра, принимая его.
Он медленно вошел в нее, намного нежнее, чем она могла вообразить. Когда он нарушил ее девственность, Рената едва не задохнулась от острой боли. Джейк покрыл ее губы успокаивающими поцелуями и замер.
Слегка приподняв бедра и шевельнувшись под ним, Рената дала ему знать, что боль прошла. Она возвратила ему поцелуи с большей страстью, а руки, пробежав по спине, сомкнулись на его твердых ягодицах. Каждое проделанное ею движение, каждое покачивание ее бедер или ласковое прикосновение пальцев вызывало у нее какие-то глубинные ощущения, что-то словно сжималось в ней, ждало, пока Джейк освободит ее, снимет напряжение. Это была страсть, о которой он лишь намекал своими поцелуями.
Когда ее сотрясли спазмы, она прижалась к Джейку так, словно готова была умереть, если отпустит его. А когда конвульсии ослабли, она ощутила горячее, восхитительнейшее ощущение восторга, волной обдавшее ее с головы до ног.
Она почувствовала, как освободился от бремени Джейк, еще раз крепко войдя в нее. Он хрипло шептал ей что-то на ухо, называя ее Ренни. Никогда еще это детское прозвище не звучало так уместно, она улыбнулась ему и зарылась лицом в его шею, запоминая его запах. Мягкий утренний свет освещал их любовь. Она любила Джейка. Он был неотъемлемой частицей ее. Навсегда.
Любил ли он ее так же сильно, как она его? Что он скажет, когда она сообщит ему о своей любви? О том, что он для нее – единственный в мире?
Она смотрела в его синие глаза, которые сейчас были темнее, чем мгновения назад. Они опять стали непроницаемыми, и в глубине души она почувствовала страх. Он не любит ее… он совсем не любит ее. Вместо нее могла быть любая другая женщина… просто теплое тело в это холодное утро.
И словно подтверждая ее подозрения, Джейк опустил твердую руку ей на щеку.
– Прости меня, Ренни. Мне не надо было…
– Ради Бога, Джейк. – Рената отвернулась от него и подхватила свою рубашку. – Тебе не надо извиняться. – Она натянула тонкую рубашку через голову, вдруг застыдившись своей наготы, которая мгновениями раньше казалась такой естественной. – Не только ты… увлекся.
Джейк хмуро посмотрел на нее. Она так буднично говорила обо всем этом. Слишком буднично.
– И все же, мне надо было…
Рената вывернулась из его объятий и покинула свое убежище.
– Заткнись ты, Джейк. – Она повернулась к нему спиной. Голос ее был слишком ясным, резким.
Натягивая штаны, он смотрел на ее жесткую спину. Значит, она тоже об этом сожалеет. Ей надо сожалеть больше, чем ему… она ведь отдала свою невинность мужчине, который так стремится от нее избавиться.
Развод.
– Черт побери! – он отошел от пропасти и принес одеяло, бросив его на землю. А потом встал во весь рост. – Ты превзошла себя, Рената, – холодно произнес он.
Рената повернулась к нему лицом. Она прижала руки к себе, ее влажные глаза широко распахнулись.
– Не сейчас. Не надо слез. Я такой дурак. Такой полный, круглый дурак.
Рената отошла от него на шаг.
– О чем ты говоришь?
– Ты не была готова уезжать – ты ведь так говорила? – Он подошел к ней поближе.
– Да, – робко ответила Рената.
– А как же, черт побери, мы теперь получим развод?
Она заметно побледнела. Он решил, что она хорошая актриса.
Мы можем солгать, – прошептала Рената. – Никто не должен знать… никогда…
– А твой техасец не будет удивляться, почему его невеста – не девственница?
Рената вызывающе подняла подбородок:
– Я что-нибудь придумаю.
Джейк печально улыбнулся.
– Не сомневаюсь.
Он смотрел на нее, и улыбка его медленно угасала, потом он отбросил своими страстными пальцами волосы у нее с лица.
– А что, если… – Он почувствовал, словно под ногами его разверзлась пропасть —…младенец. Черт побери, я чувствую, что так может быть.
С лица Ренаты ушли страх и волнение, и место их занял гнев.
– Ты думаешь, что я… сделала это специально?
– А разве нет? – холодно спросил Джейк. – Ты выиграла себе дополнительное время. Нам придется подождать, чтобы убедиться, беременна ты или нет.
– А если да? – робко, нерешительно прошептала она.
– Тогда да поможет нам Бог, – ответил Джейк, отворачиваясь, ибо ему было невыносимо дольше смотреть на нее.
ГЛАВА 18
Рената ожидала, что Джейк будет спускаться с горы, однако он повернул на запад, и они продолжали взбираться все выше. Они ехали по земле, казавшейся совершенно дикой, неприрученной, не известной человеку. Но Джейк, казалось, шел по знакомой тропе.