Поющая раковина Одиссея
Шрифт:
Крыса юркнула в отверстие в стене.
Марина перевела дыхание, немного успокоилась.
Ну, крыса. Давно заброшенный отель. Удивительно было бы, если бы их здесь не было!
Марина относилась к тем редким женщинам, которые не боятся ни мышей, ни крыс.
То есть вряд ли ей приятно было на них смотреть, однако при виде серого зверька с противным длинным хвостом она не орала, не визжала и не собиралась падать в обморок.
«Это у нас семейное», – смеялась мать, сама она не боялась
Так что Марина быстро взяла себя в руки, пошла по коридору и очень скоро узнала его.
Она уже была здесь – была ночью, когда этот коридор был залит тусклым серебром лунного света.
Конечно, тогда, ночью, не было видно всех этих трещин и выбоин, лунный свет сглаживал и приукрашивал коридор, но его можно было узнать – по общим очертаниям и по царящему здесь запаху старости и запустения, запаху увядших цветов.
В конце коридора была неплотно прикрытая дверь – та самая, за которой пропасть, пустота, обрыв. Та, в которую ночью едва не вышла Марина. Та, в которую потом выпала незнакомка…
А вот за этой дверью Марина увидела женский портрет…
Она толкнула дверь, вошла в комнату…
Портрета на стене не было – но он точно когда-то здесь висел, на стене на его месте было большое прямоугольное пятно, такие пятна всегда остаются после картин и зеркал.
Марина удивленно рассматривала стену.
Ведь она точно видела на этом самом месте портрет женщины… Высокие скулы, хорошо очерченные темные брови, большие глаза, в которых виднелась печаль… Надо думать, это и была та самая Ариадна Одиссич, хозяйка отеля.
Сейчас портрета не было, и вообще не было никаких картин на стенах, и мебели не было, а раньше вроде бы она видела диван – старый, конечно, но не ломаный, и кресла, и стол… Впрочем, было темно, и она, Марина, была немного одурманена чертовой сигаретой.
Марина повернулась, чтобы выйти, и тут услышала в коридоре приближающиеся шаги.
Кто это может быть? Ей стало страшно.
Казалось бы, она не делала здесь ничего плохого, ничего предосудительного, но ей очень не хотелось, чтобы кто-то увидел ее в этом заброшенном отеле…
Здесь, конечно, спокойно, ничего ни с кем не случается, об этом говорили ей по приезде. Можно женщине гулять одной до позднего вечера, никто не пристанет, не обидит. Но все же здесь, в заброшенном здании, кого-то встретить… Нет, не стоит провоцировать судьбу.
А может, это Ариадна? Или кто там она на самом деле…
Шаги приближались…
Вот они остановились перед дверью…
Марина испуганно огляделась – и увидела в углу стенной шкаф.
Она метнулась к этому шкафу, юркнула внутрь и торопливо закрыла за собой дверцу.
В то же мгновение дверь комнаты скрипнула, и кто-то вошел.
Дверца стенного
Марина прильнула к одной из трещин, выглянула.
В комнате стояла высокая женщина средних лет, с властным лицом и тщательно уложенными платиновыми волосами.
Та самая женщина, которую Марина видела возле трупа на морском берегу, очевидно, какое-то гостиничное начальство. Крупное начальство, может, даже и директор.
Женщина взглянула на часы, нетерпеливо закусила губу.
Затем достала пачку ментоловых сигарет, закурила, небрежно сбрасывая пепел.
Несколько минут она молча курила, потом затушила сигарету, бросила ее на пол и снова взглянула на часы.
Тут в коридоре снова послышались приближающиеся шаги – торопливые, неровные.
Дверь открылась, и в комнату вошел Феликс – гостиничный охранник с тонкой ниточкой рыжеватых усов под унылым носом, Марина видела его сегодня утром. Только теперь он был в униформе, видно, заступил на дежурство.
– Опаздываешь! – процедила женщина.
Феликс что-то ответил – тихо, почти шепотом, но по интонации и по выражению лица Марина поняла, что он оправдывается.
Женщина тоже понизила голос, так что теперь Марина не могла различить слов, поняла только по интонации, что она о чем-то расспрашивает Феликса.
Он отвечал и от возбуждения немного повысил голос, так что Марина смогла разобрать несколько слов:
– Да, у нее был… но только один… я попытался, конечно, но не хотел, чтобы она насторожилась… да, я уверен, я не мог ошибиться… это точно он, не может быть никаких сомнений, я видел его близко, почти держал в руках…
– Почти! – женщина тоже повысила голос. – Лучше бы ты… хотя… нам нужно узнать точное место, где они все, так что… Ладно, я этим займусь в самое ближайшее время…
В это время Марина почувствовала какое-то движение возле самых своих ног.
Она скосила глаза…
И увидела на полу большую темно-серую крысу. Ту самую, которую она встретила в коридоре, или ее приятельницу.
Так она, конечно, в этом смысле девушка сдержанная, но крыса так близко – это уже перебор, никакие нервы не выдержат.
Она закусила губы, чтобы не завизжать, отступила, как могла, к задней стенке шкафа.
Крыса смотрела на нее с интересом, потом маленькими шажками двинулась вперед…
Еще немного – и она заберется на ногу…
Марина не выдержала и пнула крысу, хоть было ужасно противно к ней прикасаться голыми незащищенными пальцами. А что делать, если она в босоножках.
Большого вреда ее пинок крысе не принес, она возмущенно пискнула, но все же отступила, неприязненно оглянулась на Марину и выбралась из шкафа.