Поющая все песни
Шрифт:
— Вот мои врата, — они остановились у высоких стен. Он робко сказал. — Поможешь еще немного? Там моя мастерская.
Калвин придержала калитку открытой, Траут неловко вкатил телегу внутрь, врата были узкими, они не могли пройти в них вдвоем. Внутри был зеленый луг и деревья. Траут вел ее к низким зданиям, что напоминали сараи.
— Меня выгнали сюда, — бодро сказал он. — После пожара.
Калвин придерживала машину, пока он искал ключи в карманах. Он отпер ближайший сарай, помог ей вкатить телегу.
— Просто
Калвин послушно отпустила сооружение и огляделась, глаза привыкали к теням. Траут обеспечил свет, комнату озарило белое сияние от невероятно яркой лампы. Мастерская была полна разных вещей, кусочков изобретений, колес и шестеренок, как внутри мельницы, многие предметы она не узнавала. Там были инструменты и гвозди, склянки и камни с сияющими венами минералов, ряды флаконов с пробками, полных разноцветных жидкостей, клубки нитей и проволоки лежали на столе, стульях и на полу. На одном столе было выжженное пятно. Она сказала:
— Похоже, тут была буря.
— Да, так часто говорят, — Траут огляделся. — Спасибо за помощь. Стоит тебе предложить что-то поесть, — он с надеждой огляделся, но ничего подходящего не видел.
— Просто немного воды…
Он принес кувшин и чашку, смотрел, как она пила. Но покалывание в голове и пальцах не отступало.
Траут вдруг сказал:
— Ты точно из Антариса? Почему тогда одета как мальчик?
Он был не так глуп, как выглядел. Калвин с дрожью сказала:
— Как глупо. Как я могу быть из Антариса?
Траут посмотрел на нее.
— Наверное, ты прав. Я слышал, все в Антарисе заперты в горах, и им запрещено выходить под угрозой смерти.
— Не стоит верить всему, — сказала Калвин. — Пара способов сбежать должна быть. Для тех, кто хочет увидеть мир, — она вдруг подумала о матери.
Траут снял шапку и потер волосы, и они стали еще грязнее.
— Мир? Нет, спасибо. У меня тут работы в четырех стенах на всю жизнь, — он постучал по столу с разными приборами. — Это мой мир!
— А твоя машина? Она может унести дальше Митатеса.
Он удивленно задумался.
— Да, думаю, она может унести путника дальше, чем он сам пройдет. Я о таком не думал.
Калвин рассмеялась.
— Зачем тогда ты ее строил?
— Чтобы доставлять припасы в бою. Или носить послания между командиром и солдатами.
— Бой. Конечно. У тебя тут все сделано, чтобы помогать убивать людей?
— Конечно, нет, — возмутился он. — Много изобретений у нас и для защиты.
Он взял плоскогубцы и склонился над искореженным сооружением. Калвин тоже склонилась, гудение в голове усилилось. Что-то звало ее, кричало ей, и она поняла, что это. Она коснулась рожка, что свисал на проволоке с руля. Когда ее пальцы дотронулись его, крики в голове стали яснее. Она прошептала:
— Что это?
Траут растерялся.
— Я нашел на полу рожок. Никто его не хотел.
Она лишь кивнула. Она понимала теперь боль в голове, словно она коснулась плотью священной Стены, не зная о ее силе. Этот маленький потрепанный предмет, явно древний, был артефактом, так заряженным магией, что ей было плохо. Колдуны Митатеса, может, и пропали, но они оставили ценный дар. И этот Траут привязал его к телеге проволокой, словно игрушку! Она с дрожью отцепляла рожок.
— Можно его взять?
Траут пожал плечами.
— Наверное. Хоть я не знаю, зачем…
Он не закончил. Калвин боролась с проволокой, дверь мастерской открылась. Фигура стояла на пороге, озаренная красным светом заката.
Траут хмуро оглянулся.
— Эй! Кто там? Закроете, может, дверь?
Поздно, лампа потухла от ветра.
— Прости, — послышался голос с порога, и сердце Калвин подпрыгнуло.
— Дэрроу! — она радостно бросилась к нему. К ее удивлению, Дэрроу крепко обнял ее. На миг, пока ткань его жилета прижималась к ее щеке, она ощущала себя в безопасности, радостной, и остальное не было важно. Ее голова кружилась, как перед обмороком.
Но сильные руки Дэрроу держали ее. Она попыталась увидеть его лицо в сумерках. Он мягко сказал:
— Ты что-то нашла, кроха. Отдай мне.
— Ты про рожок? Что это?
Дэрроу сказал едва слышно:
— Это Горн Огня.
Пять
Горн Огня
Калвин слышала, как Траут пытался зажечь лампу, раздался грохот, он упал на пол. Мальчик раздраженно цокнул.
— Как так вышло? Я его не задел. Кэл, у двери есть свечи, принеси одну.
— Кэл… Калвин, — тихо повторил Дэрроу. — Калвин, беглянка моя. Где Горн?
— На полу. Я обронила его от удивления, — голова гудела от смятения и тревоги. Калвин упала на колени и слепо искала его среди обломков телеги. — Где остальные?
— Ждут нас.
— Передайте свечу… о, забудьте, я сам возьму, — Траут пошел по мастерской и споткнулся о груду металла на полу. — Ай!
Калвин рылась среди обломков.
— Дэрроу, ты нашел колдунов огня? Откуда ты узнал о Горне?
— Владеющие силой знают предметы силы. Я шел по запаху, как и ты.
— Я не знала, что это, пока не коснулась…
Траут у двери зажег свечу огнивом, от искры Калвин увидела блеск маленького рожка. Она подняла его. В свете свечи она видела, что поверхность его украшена узором огня, трепещущим, отражая свет. Узор отчасти стерся, но Горн мерцал и сиял сам, словно угли костра, горевшего тысячу лет. Калвин задержала дыхание, он был как живым в ее руке. Это точно был предмет с большой силой, древнее камней и шпилей Митатеса, башен Антариса, полный тайн и магии. Странно, что это был просто маленький потрепанный рожок, чуть больше ее ладони. Казалось, искра Траута озарила мир.