Поющие кости. Тайны д'Эрбле (сборник)
Шрифт:
– Вот это уже интересно, – заметил я.
– И не просто интересно. Как видите, в Докхеде обнаружилось сочетание производств, которые дают нам именно ту пыль, которой покрыт плащ, причем подобной комбинации нет больше нигде в Лондоне. Графит, какао и хмель лишь подтверждают наше предположение. Все они происходят от соседних фабрик. Трамвай, пересекающий Докхед, проходит по Роуэл-роуд, где находится графитная фабрика «Пирс Дафф и компания», и туда вполне могут занестись частицы графита. На Гоут-стрит, к востоку от трамвайной линии, имеется шоколадная фабрика Пейна. А к западу,
– А в Докхеде есть частные дома?
– Надо посмотреть в справочнике улиц. Ключ от американского замка указывает на наличие квартиры, а ее с единственным жильцом, имеющим привычки нашего незнакомого друга, уже вполне можно вычислить.
Пробежав глазами перечень домов, Торндайк повернулся ко мне со словами:
– Если все, что мы установили, всего лишь цепь случайных совпадений, то вот вам еще одно. В южной части Докхеда рядом с фабрикой специй и напротив рисовой фабрики находится многоквартирный дом для рабочих «Хановер-хаус». Он полностью отвечает условиям. Плащ, висящий в одной из квартир при открытых окнах (а в это время года их часто открывают), будет покрываться пылью, которую мы обнаружили. Разумеется, такие же условия могут быть и в других жилищах, но все говорит в пользу рабочего квартала. И это все, что мы можем сейчас сказать, причем без особой уверенности. Возможно, наши умозаключения в корне неверны. Но шанс, что этот ключ подойдет к одной из квартир Докхеда, чрезвычайно высок, и есть вероятность, что она находится в «Хановер-хаусе». А удостовериться в этом придется Миллеру.
– Может, стоит взглянуть на трамвайный билет? – предложил я.
– Господи, про билет-то я совсем забыл! Обязательно посмотрим.
Высыпав содержимое конверта на лабораторный стол, Торндайк поднял мятую бумажку и, взглянув на нее, передал мне. Билет был прокомпостирован от Тоули-стрит до Докхеда.
– Еще одно совпадение, – заметил Торндайк. – А вот и Миллер к нам стучится.
Действительно, это был суперинтендант. А вскоре шум мотора возвестил о приезде миссис Чатер. Мы встретили ее у открытой двери.
– Так что вы скажете, доктор Торндайк? – воскликнула она, входя.
– У меня есть предложение. Если детектив отправится в Докхед, прихватив с собой этот ключ, возможно, в многоквартирном доме «Хановер-хаус» найдется дверь, к которой он подойдет.
– Черт! – воскликнул Миллер. – Простите, мадам, но казалось, что я вытряхнул из этого плаща все, что мог. Что же я проглядел, сэр? Там было какое-то письмо?
– Вы проглядели пыль, Миллер, только и всего.
– Пыль! – воскликнул детектив, сделав круглые глаза. – Но я, как вам известно, не волшебник, а простой полицейский.
Подняв ключ, он спросил:
– Вы будете участвовать в развязке, сэр?
– Конечно, будет, – вмешалась миссис Чатер. – И доктор Джервис тоже, чтобы опознать преступника. Теперь он у нас в руках и не выкрутится.
Торндайк сухо улыбнулся:
– Мы, конечно, поедем, миссис Чаттер, если вы этого желаете, однако имейте в виду, что наши поиски могут не увенчаться успехом. Возможно, мы ошиблись в расчетах, и результат будет неутешительным. Мне самому интересно, каков будет финал. Но даже если мы разыщем злоумышленника, против него фактически нет улик. Только то, что он присутствовал на балу и поспешно уехал.
Смерив моего коллегу неодобрительным взглядом, миссис Чатер подобрала юбки и вышла из комнаты. Здравомыслие – черта, которая неизменно вызывает раздражение у женщин.
Переехав через Блекфрирский мост, мы свернули на Тули-стрит, ведущую к Бермондси. Добравшись до Докхеда, мы с Торндайком и детектив продолжили путь пешком, а наша клиентка, опустив густую вуаль, последовала за нами на машине. Подойдя к причалу, Торндайк остановился и обратил мое внимание на белый налет, видимый на соседних зданиях и палубах барж, груженных мешками с мукой и рисом. Затем, перейдя дорогу, он указал на деревянный фонарь над крышей фабрики специй, покрытый серовато-желтой пылью.
– Вот так промышленность содействует правосудию, – поучительно произнес мой друг. – Во всяком случае, будем на это надеяться.
Миллер тем временем скрылся в полуподвале здания. Когда мы вошли в подъезд, он уже шел нам навстречу.
– Внизу ничего похожего нет, – сообщил он. – Попробуем на других этажах.
На первом этаже его также постигла неудача, и он быстро побежал наверх. Но и на следующей площадке ничего интересного не обнаружилось – там были лишь рядовые замки с защелкой и задвижкой.
– Кого вы ищете? – спросил чумазый пролетарий, высунувшийся из двери одной из квартир.
– Маггса, – не моргнув глазом, ответил Миллер.
– Не знаю такого. Наверное, он живет выше.
Туда мы и пошли, но с каждой двери на нас с удручающей монотонностью смотрели одни и те же замочные скважины. Я несколько сник, а когда и четвертый этаж не принес ничего нового, мое уныние переросло в досаду. Попасть пальцем в небо всегда немного обидно.
– Надеюсь, вы не ошиблись, сэр? – проговорил Миллер, вытирая пот со лба.
– Очень может быть, – невозмутимо ответил Торндайк. – Я предложил поискать здесь только в качестве эксперимента.
Полицейский недовольно хмыкнул. Он, как, впрочем, и я, привык расценивать эксперименты Торндайка как нечто вполне обоснованное.
– Если мы не найдем злоумышленника, миссис Чатер совсем обозлится, – проворчал он. – Она ведь считает, что его песенка спета.
Миллер задержался у лестницы, еще раз оглядывая площадку, и вдруг схватил Торндайка за рукав. Указав на дверь в самом дальнем углу, он торжественно прошептал:
– Американский замок!
Подкравшись на цыпочках к двери, Миллер злорадно уставился на латунный кружок. Мы молча последовали за ним. Приложив плоский ключ к извилистой замочной скважине, он легко воткнул его по самое колечко. Детектив с торжествующей улыбкой оглянулся на нас и молча вытащил ключ.
– Вы все-таки достали его, сэр, – прошептал он. – Но мистера нет дома. Вероятно, он здесь еще не появлялся.
– Почему вы так думаете?
Миллер махнул рукой в сторону двери: