Позволь мне решить
Шрифт:
– Но магии нет!
– воскликнул Януш.
– Сам Единый...
– Да-да, уничтожил тёмные силы, явившись к нам во плоти, - отмахнулась Дина.
– Я помню, папенька мне рассказывал эту байку. Ты попробуй убеди в этом уважаемых магов! Они ж пожирают смерть этого камня, питаются его силой, и такие фокусы вытворяют!..
Януш вспомнил тёмные фигуры на пристани, исчезнувшие вместе с грузом, и вынужденно согласился: фокусы колдуны вытворять могли.
– Но знаешь что?
– доверительно нагнулась к нему Дина.
– Чем дальше они от камня, тем они слабее. В Саксе колдуны почти бессильны! Чтоб свою
– Но почему невидимая смерть камня их не убивает?
– задумчиво спросил Януш.
– Они к нему только на ритуалы приходят. Один мародёришка сунулся было на Парадис, так еле ноги оттуда унёс! Говорит, колдуны появляются из ниоткуда, молятся на камень этот, и снова исчезают.
– И много их, колдунов-то?
– В последнее время расплодились, гады, - задумчиво кивнула Дина.
– Стекаются отбросы с материка, точно ждут чего... а потом припёрлась эта... твоя...
– Виверия, - едва слышно вытолкнул из себя лекарь.
– Виверия? Ну, как угодно...
– передёрнула плечами девушка.
– Брюхатая уже приехала... вместе с целым отрядом колдунов. И прямиком на Парадис! Дура, - в сердцах бросила девчушка.
– Своего выродка у камня смерти родить хочет! Будто без неё проблем не хватало...
– Не говори так, - резко перебил Януш: «выродок» резануло слух.
– Как давно она сюда прибыла?
– Уж месяц как, - подсчитала Дина.
– Месяц, - тихо повторил Януш.
С того дня, когда он покинул такую далёкую теперь Валлию, прошло уже полгода. Ровно столько потратил он, чтобы добраться до крайнего западного побережья материка, и разыскать того самого капитана пиратского корабля, который оказался единственным безумцем, ведущим дела с изгоями Туманных Островов. Значит, до рождения его сына оставалось всего пару месяцев...
– Ещё вопросы будут?
– нетерпеливо затормошила его рыжая девчонка.
– Мне нужно попасть на Парадис, - кивнул лекарь.
– Как мне это сделать?
– Нет ничего проще!
– сощурила жёлтые глаза Дина.
– Топаешь на северо-западное побережье Стилоса, там сооружаешь себе лодку или договариваешься с местными рыбаками, плывёшь к Шоту или Иру, без разницы, они между собой соединены лишь небольшим проливом — вброд перейти можно; пытаешься выжить, и если сумеешь выбраться на ту сторону, тут тебе сразу и Парадис! К нему тоже небольшой пролив ведёт, вплавь переберёшься, коли рыбки не сожрут... А хочешь ведьму свою найти — так тебе, сокол мой, прямиком в сердце острова, в славный город Нектарис, который ты узнаешь по горам пепла... и вот там-то, где-нибудь поблизости от небесного камешка, тебя и ждёт твоя принцесса... если, конечно, тебя по дороге не скосит дыхание смерти.
– Расскажи мне про него, - попросил Януш.
– Что за дыхание смерти?
– Сам поймёшь, - отмахнулась Дина.
– Вот как покроется кожа бронзовым загаром, да как пойдут ожоги по лицу да рукам, как начнут лопаться твои аппетитные сосуды, как примешься блевать на каждом шагу да терять свои такие роскошные, такие густые волосы...
Януш нахмурился. До сих пор он думал, что небесный камень принёс на Острова какую-нибудь неведомую хворь — но симптомы, описываемые Диной, оказались ему незнакомы. Что же это за болезнь-то такая? И как от
– А мародёры?
– припомнил Януш.
– Они-то как спасаются?
– Заматываются с ног до головы мокрыми тряпками, натырят чего по окраинам — да обратно, вприпрыжку, пока нутро на месте... потом у папеньки в таверне вино бутылками глотают, говорят, мол, легчает им... ага, как же, легчает!
– брезгливо дёрнула плечиком Дина.
– Кровавый понос да рвота — вот и всё их облегчение.
– Безумцы, - поразился Януш.
– Так рисковать!..
– А что им ещё делать, - пожала плечами Дина.
– Одна радость в жизни — натырить добра да пропить его. Они же даже... с женщинами не могут!
– хихикнула девчушка.
– Те, кто на Парадисе задерживается, мигом мужскую силу теряют...
– Ужас какой, - пробормотал лекарь.
– Сокол мой, всё ли узнал?
– вновь затеребила его девчонка. Ноздри у Дины раздувались, тонкие пальчики с острыми коготками, которые впились в рукав, подрагивали от нетерпения, язычок то и дело облизывал пересохшие губы.
– Платить когда будешь?
– Да хоть сейчас, - отмахнулся Януш.
– А вот скажи ещё...
Но Дина уже не слушала. Она метнулась вперёд, впиваясь неожиданно длинными, острыми клыками в его шею; оседлала колени, руками и ногами оплетая жертву...
Януш даже вскрикнуть не успел. Сдавленно застонал, когда Дина с утробным рычанием вгрызлась в кожу, попытался и не сумел оттолкнуть её от себя. Тело будто разом лишилось всех костей, обмякло, расслабилось, пульсируя болью в ответ на каждый жадный глоток вампирши...
Силы утекали стремительно. Лекарь лишь вздрагивал, пытаясь поднять руки — но не мог и пальцем пошевелить, лишь бессильно наблюдал, как дрожит от голода и нетерпения тельце Дины, внезапно такое сильное, такое злое; слушал, как она сыто чавкает над ухом, причмокивает, утробно урча от наслаждения...
Комната дрогнула перед глазами. Первая острая боль прошла, осталось ощущение ноющей раны и бесконечной, безразличной, отстранённой слабости...
...Дверь распахнулась, впуская в блекнувшую перед его взором комнату харчевника. За его спиной возвышался широкоплечий молодой мужчина, в недоумении уставившийся на слившуюся воедино парочку.
– Дина!
– ошарашено выкрикнул мужчина.
– Доця, ты зажралась, - без обиняков заявил харчевник, кивая своему сопровождающему.
Тот метнулся вперёд, схватил Дину за горло, надавил, заставляя разжать намертво зажатые челюсти. Девчушка остервенело замахала руками и ногами, пытаясь отбиться от мужчины — но постепенно её взгляд, застывший, остекленевший, прояснялся, а на крошечном личике застыли недоумение и обида.
– Леван! За что?!
– Да ты ж его едва ли не до смерти!
– гаркнул тот в ответ, встряхивая девчонку и отталкивая её к двери, в руки неодобрительно глядевшего на них харчевника.
– Глянь, припадочная! Чуть с мясом сосуды не вырвала! Эй, как там тебя... эй, слышишь меня?!
Леван хлопнул Януша по щеке, раз, второй, отмечая замедленную реакцию белого, как мел, мужчины. Лекарь слабо выдохнул, пошевелился, но не смог даже ровно сесть, развалившись в стуле с откинутой назад головой.