Правая рука князя Тьмы
Шрифт:
Когда я проснулась, солнечный диск успел подняться достаточно высоко, чтобы утратить рассветную красноту. Раштанг стоял поблизости и делал вид, будто щиплет траву, как и подобает приличной лошади. В действительности же он то и дело принюхивался и раздувал ноздри, словно учуял запах крови.
Я вскочила, поскольку лежать на колкой траве оказалось не слишком приятно. Отряхнулась и только тут заметила Эйтана. Замерев в нескольких ярдах от меня, он гневно сверкал глазами, словно выявил преступницу. Неужто догадался о моем демоническом происхождении?
– Ты – девственница! – обличительно выдохнул он в ответ на мой вопросительный
Ах ты ж… Теперь кое-что стало понятно. И повышенный интерес раштанга, и рыжеватые пятна на траве. Надо же, а я ничего такого не почувствовала. И вообще совсем об этом забыла. Но, если вдуматься, в данном конкретном теле я ни разу не имела дела с мужчинами – до прошлой ночи.
– Теперь уже точно нет, – безразлично пожала плечами я.
– И что все это значило? – выдохнул парень. С моей точки зрения, намного эмоциональней, чем следовало. – Ты с самого начала все подстроила? Чего ты хочешь? Чтобы я на тебе женился? Я же как честный человек теперь обязан это сделать, верно?
– У-у-у, кажется, у кого-то выработался пунктик после вчерашнего, – понимающе протянула я. – Не беспокойся, честный человек, не всем женщинам этого мира приспичило захватить тебя в мужья. Так что не страдай.
Теперь он взирал на меня менее уверенно, но все еще крайне подозрительно. Я, по-прежнему нагая, шагнула вперед и вытянула в его сторону руку.
– Меч есть? Или хоть что-нибудь более-менее острое?
– Зачем?
Эйтан, похоже, отчаялся гадать, каких поступков ожидать от моей персоны.
– Хочу тебя зарезать, чтобы никому не достался, – тоном «Что здесь непонятного?» откликнулась я.
Он недовольно поджал губы: кому же понравится, когда над ним смеются?
– Меч остался у моего дорогого несостоявшегося тестя. Не тащиться же с ним было на свадьбу. Кинжал есть.
Меч, значит, на свадьбу нельзя, а клинок покороче – пожалуйста? Очередная непонятная человеческая выдумка. Но в принципе мне было все равно: сгодится и кинжал, даже удобнее.
– Давай сюда.
Эйтан для порядка еще немного посверлил меня глазами, но затем все же наклонился к своему поясу, по-прежнему валявшемуся на земле, вытащил оружие из ножен и передал мне. Не раздумывая и не колеблясь, я сделала на своем запястье довольно глубокий порез. Раштанг всхрапнул, кровь обильно заструилась по руке, закапала на траву. Красное на зеленом – красивое сочетание, тем более когда и то, и другое символизирует жизнь. Нет, даже не так: является самой жизнью.
– Клянусь перед лицом князя Тьмы, что не стану выходить за тебя замуж, – торжественно объявила я. – Пусть шрам, который останется у меня на руке, будет тому свидетельством. – Потом подошла к ошалевшему Эйтану и, сунув рукоять в его ладонь, будничным тоном полюбопытствовала: – Так подойдет?
– Ты точно ненормальная, – покачал головой он, глядя мне в спину, пока я, оттолкнув морду раштанга, шагала к своему платью.
Я фыркнула ненамного тише, чем незадолго до этого моя мнимая лошадь.
– Как по мне, это вы здесь все ненормальные.
– Кто «мы»? – недоумевающе переспросил Эйтан и даже огляделся на всякий случай. Не обнаружил никого, кроме раштанга, и убежденно подытожил: – Ты странная.
Глава 4
Следующим городком, через который мы проехали, оказался Таун. Пришлось заложить порядочный
Таун немногим отличался от Вилля, разве что был чуточку крупнее. Те же узкие улочки, лишь немногие из которых удостоились чести быть вымощенными неровными камнями. Те же дуги деревянных мостиков над мелкими речушками. Такая же площадь перед центральным городским храмом с высоким черным шпилем, врезавшимся в небо наподобие острого копья. Правда, здесь в придачу имелся небольшой фонтан, изображавший странную пирамиду из рыб, которым отчего-то вздумалось запрыгнуть одна на другую. Изо рта верхней текла тонкая струйка воды.
– Пожалуй, я подожду здесь, – бодро заявила я, опуская руку в бассейн, чтобы умыть лицо после пыльной дороги.
Моему спутнику приспичило зайти в местную церковь. Причину он объяснил: дескать, хочет отблагодарить принца Света за свое счастливое спасение от брака. Я, со своей стороны, не понимала двух вещей: во-первых, при чем здесь принц Света, а во-вторых – почему для этого нужно обязательно тащиться в храм. Ну, сказал бы «Спасибо!» в сердце своем – и все, пошел заниматься насущными делами. Так нет, Эйтан настаивал, более того, ему взбрело в голову зазвать меня с собой.
– Почему? – недоуменно спросил он. Наивная реакция, которая заставила меня раздраженно возвести глаза к небу. – Это совсем ненадолго, а в здешнем храме, говорят, очень красивые фрески. И еще вроде бы хранится какая-то реликвия, точно не помню, кажется, что-то, связанное с пророком Иокином.
Я прыснула со смеху. Помню этого пророка, тот еще был зануда. Интересно, что у них здесь хранится и подлинное ли оно.
– И потом, тут приезжих не так много, на тебя все будут пялиться, – выдал очередной аргумент Эйтан.
Все доводы в совокупности заставили меня скрепя сердце согласиться. Но к церкви я приближалась медленно и неохотно. Спутник то и дело оборачивался, останавливался, поджидая, когда я его нагоню, и удивленно хмурил брови. Однако особого значения моей неторопливости не придавал: должно быть, решил, что я устала с дороги.
К счастью, когда мы переступили порог (действие, давшееся мне нелегко), он занялся своими делами: прошел к одному из отведенных для молитв мест, начертил указательным пальцем невидимый круг в центре своего лба и опустился на колени. Я же начала потихоньку осматривать внутреннее убранство. Чувствовала себя при этом крайне напряженно. Нет, здесь мне ничто не угрожало. Я не могла рассыпаться в пыль, принять форму дикого зверя или заверещать от невыносимости одновременной молитвы десятков праведников. Все это не более чем выдумки и суеверия. Просто мне было неуютно – как гостю, без спросу вошедшему в дом, где ему не рады.