Правда
Шрифт:
– Эрик, пожалуйста, передайте мистеру Роулингсу, что я больше не даю представлений по королевскому указу. Если он хочет увидеться со мной, он может прийти ко мне.
Схватив локоть, Эрик направил её к лифту, чьи двери были по-прежнему спокойно открыты. Его голос был низким, но, тем не менее, решительным:
– Мисс Клэр, вокруг ошивается слишком много людей. Может быть, в этот раз вы могли бы сделать исключение?
Удивлённая его напористостью и поражённая его захватом, она послушно двинулась в сторону лифта. Когда двери закрылись, она выдернула свой локоть из его захвата, и почувствовала,
Это не был лифт, которым пользовались гости, это был лифт для производственной необходимости, которым преимущественно пользовался персонал Сент-Реджиса. Стены из нержавеющей стали, вымазанные отпечатками пальцев, и пол, покрытый большим чёрным ковриком, напомнил служебный лифт в доме Клэр.
Когда дверь открылась, Эрик галантно повернулся и спросил:
– Мисс Николс, могу я оказать вам помощь?
Она задалась вопросом, имелось ли в виду следующее: Не хотите ли вы, чтобы я силой вывел вас из этого лифта?
Её мужественное выражение лица сохранилось, слова прозвучали сухо:
– Спасибо, я полагаю, что в состоянии самостоятельно пройти.
Её не приводил в восторг этот человек. Но, тем не менее, она знала, что Эрик делал только то, что делал любой, кто находился рядом с Энтони Роулингсом – следовал приказам. Выйдя из лифта, они ступили в ярко освещённый пустой коридор. Звук её каблуков на бетонном полу эхом отражался в коридоре.
– Я буду следовать за вами, так как вы, кажется, имеете представление о том, куда мы направляемся.
Эрик кивнул:
– Да, мэм, сюда, пожалуйста.
Какой у неё был выбор? Лифт уже закрыл двери. Сенсор у дверей указывал, что необходим ключ, чтобы получить доступ. Коридор предлагал несколько вариаций для побега. На нескольких дверях, которые они проходили, были таблички с названиями, на которых отображалось содержимое за ними: отопление/ кондиционер, средства для уборки и предметы снабжения для личного потребления. Пункт назначения в конце прохода был без опознавательных знаков. Эрик открыл дверь и придержал её для Клэр, чтобы та вошла. Она так и сделала, каждый шаг становился всё тяжелее. Больше, чем что-либо она хотела позвонить Гарри, но он был занят проблемами СиДжо. Она распрямила плечи и вошла в элегантный роскошный холл. Клэр понимала, кого она обнаружит в конце этого путешествия. Перед ней было два варианта - лифт и комплект двойных дверей. Данный лифт был декорирован золотыми зеркальными дверьми.
Эрик поместил карточку под электронный датчик возле двойных дверей, и она услышала реверс рычажка. Водитель Энтони Роулингса и его верный помощник открыл одну из больших дверей. Клэр послушно пересекла порог роскошного пентхауса на верхнем этаже Сент-Реджис Отеля в Сан-Франциско.
В то время, как каждая жилка в её теле говорила о том, чтобы она бежала к золотому лифту, туфли на четырех с половиной дюймовых на каблуках Клэр от Джими Чу двигались вперёд. Она слышала щелчок каждого шага, пока следовала за Эриком через коридор в купе с винтовой лестницей в сторону красивой зоны отдыха. По ту сторону искусно обставленной комнаты с многочисленными диванами, столиками и проходами, ведущими в другие комнаты, располагались окна, покрывающие стену от отполированного пола до потолка,
Клэр увидела его затылок, волосы, идеально уложенные гелем, а также его привычные брюки от смокинга Армани и идеально отглаженную белую шёлковую рубашку. Она не могла вспомнить, сколькими он владел. Она знала, что их было много. Крупное очертание Тони казалось незначительным в сравнении с высотой стеклянного окна. За ним небо заполнялось цветом, создавая великолепный вид с мостом Золотых ворот на переднем плане.
Злость, растущая в её груди, улеглась, когда она услышала его голос. Источался нехарактерный гнев. Он орал на какую-то бедную душу по телефону, трубку которого он крепко держал в правой руке. Своей левой рукой он вертел шнур. Это была завязка, удерживающая портьеры на краю панорамы изумительного вида.
– Она не должна быть здесь. Он должен был остаться. Нет, это не приемлемо. Это было планом давным-давно. Если ты не в состоянии, я найду кого-нибудь, кто сможет с этим справиться.
Он повернулся, услышав, как вошли Эрик и Клэр. Его глаза тлели. Вопреки тёмной черноте в его радужках, огонь сверкнул из глубины недосягаемой бездны. Клэр поискала в его выражении лица признаки гарантий, не обнаруживая ни одной; она задрожала, зная глубину темперамента этого человека.
Слова протеста, которые она молча репетировала с момента, как вошла в лифт, испарились в облаке ярости Тони. Всей своей душой, Клэр молилась, что она была не той, кто должен исчезнуть или не являлась причиной его ярости.
– Двадцать минут. Я буду ждать.
Он нажал на отбой и положил телефон в карман своих брюк от Армани.
– Спасибо, Эрик. Мисс Клэр останется со мной. Пожалуйста, позаботься обо всём остальном. Я опаздываю на благотворительный приём, и это меня очень расстраивает.
– Да, мистер Роулингс. Двадцать минут?
– И ни секундой более.
Эрик кивнул и направился обратно к двери.
– Да, сэр.
До того, как Клэр смогла моргнуть, Эрик исчез в коридоре, и она услышала, как закрылись большие двойные двери.
Клэр сжала свою сумочку и нервно пробежалась пальцами по шёлку палантина, теперь лежащего на её руке. Эрик был источником тревоги, но его уход был более пугающим. Она напряжённо замерла перед своим бывшим мужем. Выпрямившись, она пыталась сделать тон своего голоса формальным, она старалась создать видимость грозного, но почтительного тона:
– Тони, пожалуйста, объясни …
Он не позволил ей закончить предложение. Мгновенно его грудь впечаталась в её, а её подбородок взлетел вверх, управляемый его сильным захватом. Его тёплое дыхание ударило ей в лицо, когда хлынули резкие слова:
– У меня нет ни малейшего намерения быть на общественном сборище или где-либо ещё, где будешь ты с другим мужчиной. И ты глупа, если допускаешь такую возможность.
Клокотание желчи в её желудке вызвало дрожь веё коленях, но всё же её голос остался прежним:
– Я согласилась посетить данное торжество недели назад. И я не знала о том, что ты будешь здесь, до сегодняшнего вечера.
Его захват усилился, пока он удерживал её изумрудные глаза прикованными к его глубинам темноты.