Правила Барби
Шрифт:
– Ты думаешь, что он любит тебя? – Она говорила это медленно, и такой интонацией, словно я только вчера научилась понимать человеческую речь. А после Дорис разразилась смехом. – Нет, он делает это ради компании.
Я сглотнула, чувствуя, как тяжесть снова начинает заполнять мою грудную клетку.
При чем здесь компания? Он ведь признался мне в том, что хотел заполучить меня. Компания и так принадлежит ему. Вернее…
Вернее половина контрольного пакета акций. А вторая станет моей после того, как я получу свое наследство.
…Мне безразлична твоя судьба, мне плевать, чего ты хочешь и ждешь, ты не имеешь для меня никакого гребаного значения. И ты находишься рядом, только потому, что это полезно мне!…
– Что? – тихо спросила я, тяжесть в моей груди вдруг перешла на легкие и сжала их с такой силой, что я не могла сделать вдоха.
– Ты не спрашивала у него, зачем ему ты – девушка разбившее его сердце? Ах, да, ты все это время считала, что он согласился на предложение Эванса из-за любви к тебе. Но чтобы стать управляющим ему нужен полный пакет акций и твоя поддержка в совете, только так компания отойдет ему.
Я прикусила щеки изнутри, чтобы физическая боль заполнила дыру, разрастающуюся на том месте, где должно быть сердце. Нос пронзила жалящая боль, к глазам подступали слезы.
– Нет. Ты говоришь это специально.
Дорис улыбнулась снисходительной улыбкой и опустила ладонь на мое плечо. Я даже не потрудилась сбросить ее руку.
– Милая детка, все чего когда-либо хотел мой сын, хоть и сам отвергал это – стать достойным наследником своего отца. Компанию рискуют разодрать по кусочкам, и Джефри хочет исправить это. А ты всего лишь еще одна пешка на шахматной доске, – с напускным сочувствием выдала она.
Первые слезы сорвались с моих глаз.
Все наконец сошлось в моей голове. Он не хотел, чтобы я показывалась перед советом компании, поэтому он взбесился, когда я прервала его презентацию. Джефри просто опасался, что его план сорвется. Вот для чего я нужна ему. Ничего не изменилось, он по-прежнему ведет двойную игру.
– Это все, что ты хотела сказать?
– Я хотела позлорадствовать. Ты ведь обречена на судьбу своей покойной мамаши. Но сейчас это желание пропало. В общем, я поздравляю вас.
– Зачем ты рассказала мне? Думала, я отменю свадьбу?
– О, нет, ты не настолько глупа. Просто хочу, чтобы ты не строила иллюзий. Это сделка, с какой стороны не посмотреть.
– Так недальновидно, Дорис. С чего ты взяла, что теперь я поддержу кандидатуру Джефри в совете?
– Если ты не выберешь его, главный конкурент твоего отца и Фостера просто потопит компанию. Именно этого он планомерно добивался в течение нескольких лет. Утопить «Эванс-Фостер» и выкупить ее за копейки, чтобы создать собственную империю. Если ты не выберешь Джефри, компании твоего отца придет конец, и ты понесешь огромные финансовые потери. Что недопустимо для кого-то вроде тебя, ведь даже трастовый фонд своих предков ты не смогла сохранить.
– Пошла вон!
Дорис ухмыльнулась и взглянула на мое платье в гардеробной.
– Это прекрасное платье, я уже говорила. Но оно действительно тебя полнит.
И только дверь за Дорис закрылась, я схватила первую попавшуюся под руки подушку, уткнулась в нее лицом и закричала, выпуская все, что пожирало меня заживо.
Глава 40
Джефри
Больше пяти минут я топтался у двери в ее комнату. Это было так не похоже на меня, ведь чертовы двери никогда не были для меня проблемой.
Мне столько всего хотелось сказать ей, но я не мог подобрать нужных слов. Казалось, что бы я ни сказал, все заранее обречено на провал. Она выглядела так, словно давно определилась со своими планами, и в этих планах не было меня. А после мне удавалось разглядеть в ее глазах тот самый огонек, который лучше слов говорил, что она не намерена ставить точку. Однако эмоции не позволяли ей пойти на контакт. Пожар тушат постепенно и только потом входят в сгоревшее здание. Именно поэтому я дал ей время остыть. И сегодня ее пламя стало чуть тусклее.
Я был слегка удивлен, когда узнал о клоунах и ритуальных барабанах, что она приготовила для свадьбы, однако не собирался давить на нее в этом вопросе. Свадьба будет такой, какой хочет видеть ее Барбара. Если быть совсем откровенным, мне было глубоко плевать на всю эту помпезность. Я хотел позволить ей чувствовать себя особенной, ведь именно такой она и была, но видимо, снова облажался.
Именно за этим я пришел к ее спальне. Я хотел выслушать ее, ведь если ей не нужна помпезность, я все отменю. И только я собирался войти в ее комнату, заметил поднимающегося по изогнутой лестнице Мейсона. Все эти дни он держался в стороне от меня, тем лучше для него, ведь мысли об убийстве брата не покидали меня ни на секунду.
Как этот сукин сын только посмел забраться в мою голову? Как мог с такой уверенностью рассказывать о сексе с Эванс? Как посмел поцеловать ее? И последний вопрос, который, однако, интересовал меня сильнее всех: как я мог поверить в то, что Барбара легла с ним в постель? Она всегда казалась мне необычной девушкой: немного легкомысленной и импульсивной, страстной и до чертиков изобретательной, однако она никогда не запятнала бы свою честь, прыгнув из одной постели в другую.
Я был идиотом – обиженным идиотом, который культивируя собственные комплексы, был готов переложить ответственность за них на нее.
Черт возьми, мне хотелось биться головой о стену от осознания собственного кретинизма. Я отвратительно обошелся с ней и все из-за того, что не смог вовремя включить мозг.
Мейсон не был виноват во всем этом, вина лежала только на мне, но это никак не сбавляло во мне желания свернуть его шею. Поэтому оторвавшись от пола, я направился к брату с твердым намерением обеспечить ему поход к дантисту в ближайшие дни.
– Эй, я с миром, – вскидывая руки, опередил меня Мейсон. Ну вот, не могу же я убить брата после этих слов. Суд посчитает это преднамеренным убийством.