Правила Барби
Шрифт:
Мейсон замахнулся и ударил меня кулаком по лицу. Я отшатнулся, чувствуя вспышку боли чуть выше подбородка, которая потухла также быстро, как и возникла. Даже физическая боль не способна была погасить нарастающее волнение и тревогу внутри меня, которые возникли после секса с Эванс. И эти чувства чертовски пугали меня.
Во рту возник стальной привкус крови. Мейсон разбил мне губу.
Ухмыльнувшись, я бросился на него в ответ. Мейсон повалился на пол, а я оказался на нем и, не раздумывая, несколько раз прошелся сжатым кулаком по его гладковыбритой
– Но не переживай, я даже позволю тебе облизать их, ведь это единственное, что ты получишь от нее! – зарычал я, собираясь нанести еще один удар брату, но он с силой оттолкнул меня, я перекатился и моментально встал на ноги.
– Пошел ты, кретин! Посмотрим, кто будет ухмыляться последним.
– Впустую потратишь время, но это не мое дело, а меня интересует ответ на мой вопрос. Почему у нее фиолетовые волосы? – небрежно утирая рот тыльной стороной ладони, спросил я.
– Узнай у своей подружки, кто как не она способна на подобное? – бросил Мейсон, прежде чем покинуть кухню.
***
Слова Мейсона чертовски разозлили меня. Пусть только попробует приблизиться к Эванс, я уничтожу его и не посмотрю на то, что он мой брат. Но этот вопрос я решил пока оставить, а сейчас была проблема поважнее.
Челси.
Я понятия не имел, как именно она провернула то, что провернула, но одного упоминания ее имени мне было достаточно, чтобы потерять контроль. Искать ее долго не пришлось, Челси в одиночестве плакала в моей спальне.
– Если за такое короткое время ты успела оставить какие-то свои вещи в этом доме, то советую тебе собрать их и исчезнуть, – бросил я, вальяжно опираясь о стену.
– Выгоняешь меня?
– А ты ожидала другого после того, что сделала с ее волосами?
Я не мог сдержать этого в себе. Злость поглощала меня. Никто не будет доводить Эванс до слез.
Кто бы говорил, да, Джефри?
Челси встала с кровати и направилась ко мне.
– Ее следовало поставить на место. Она сделала нам столько всего плохого.
– Нет никаких нас, Челси, – огрызнулся я. – И никогда не было. А теперь проваливай из этого дома.
Из ее глаз покатились новые слезы, я почувствовал короткую вспышку вины, но затем вспомнил, что никогда и ничего не обещал ей. Ее пустые надежды – не моя проблема.
– Все дело в ней, и всегда было в ней. Ты позволил мне остаться в этом доме как раз накануне ее возвращения. Потому что ты так одержим ею Джефри, что это стало не нормальным! – Это было подло, однако Челси не ошиблась. Все это время я держал ее на расстоянии, и позволил остаться в моей постели как раз тогда, когда ожидал появления Эванс. Я хотел, чтобы Барбара своими глазами увидела меня со своей лучшей подругой, потому что знал, что это глубоко заденет ее сердце. Потому что мне хотелось сделать ей так же больно, как когда-то сделала мне она.
Я не стал спорить насчет слов об одержимости. Черт, да я сам иногда ловил себя на подобных мыслях. Я словно был одержим Эванс.
– Не вини меня, Челси. Это ведь ты решила соблазнить бывшего своей подруги. Мы с тобой взрослые люди, и оба это понимали.
Челси небрежно утерла слезы и прошла мимо меня.
– Ты всегда знаешь, где искать меня, когда она снова разобьет твое сердце.
Знаю, где искать? Да я понятия не имел, потому что мне никогда не было это интересно.
Челси ушла, и когда я остался один, первым делом ушел в душ. Я чувствовал этот сладких запах вишневых карамелек повсюду, казалось, он приклеился ко мне, поэтому срочно нужно было что-то с этим сделать. Нельзя позволять этому овладеть мной.
Это был секс. Обычный горячий секс. Точка.
Вечером я направился на поиски Эванс. Произошедшее с ее волосами не давало мне покоя. Я чувствовал ответственность за это, ведь это я привел в дом Челси.
Барбара была на кухне, сидела на высоком стуле за барным островком, в ее руках я заметил блокнот и красный карандаш. Ностальгия захлестнула меня, вызывая в моей голове самые приятные воспоминания. Пирс, она впервые раздевается передо мной и впервые получает удовольствие от моего языка. Все в моем животе потяжелело, и я сдержался, чтобы не опустить руку и не сжать твердеющий член.
Черт.
Она заметила меня и резким движением захлопнула блокнот, я выдавил из себя ухмылку, она больше не доверяла мне, она не покажет мне свои рисунки, и почему-то это разъедало мои внутренности, причиняя нестерпимую боль.
Оранжевый свет от закатного солнца проникал сквозь витражные окна кухни и падал на ее лицо. Я не смог отказать себе в желании полюбоваться ею, бархатной чистой кожей с бледными веснушками на носу, полными губами и глазами, которые из-за солнечного света казались стеклянными и прозрачными, словно самый дорогой хрусталь.
На ней была все та же странная шапка и шелковый халат, только в этот раз он был запахнут очень сильно. Для меня это не было проблемой, ведь я помнил все в мельчайших подробностях: полные груди, сеточку вен под светлой кожей, маленькое розовое родимое пятнышко, круглые милые соски и мурашки на ее коже, появляющиеся от каждого моего поцелуя.
Хватит вспоминать это, Фостер!
– Что тебе нужно? – вскидывая правую бровь, спросила она. И тогда я понял, что как идиот, стоял и пялился на нее, не произнося ни звука.
– Я знаю, что сделала Челси. – Сложил два и два. Фиолетовые волосы, шампунь…
– Ты о том, что теперь по ее вине я похожа на одного из персонажей мультфильма «Корпорация Монстров»18? – Она была так несчастна, когда говорила это. Для Эванс ее волосы были святыней, а подобная проблема могла расцениваться как «смертельная». Я чувствовал себя кретином, вчера Барбара пришла ко мне на работу не для того, чтобы испортить презентацию, она хотела рассказать мне обо всем, но я не дал ей этого сделать.