Правила больших мальчиков

Урбан Марк

Генерал или старший офицер полиции, который хочет арестовать террористов, должен создать для этого подходящие обстоятельства. В деле Макэлвейна с помощью наблюдения добились то­го, чтобы люди были окружены в доме на изолированной ферме. Если бы это было необхо­димо, солдаты могли сидеть снаружи фермерского дома часами или днями, пока не сдадутся те, кто был внутри.

С другой стороны, столкновение с террористами во время фактического нападения, скорее всего, приведет к перестрелке. Военизированные группировки будут вооружены и могут находиться в таком состоянии духа, когда они готовы применить свое оружие. Неспособность перехватить их чрева­та для солдат риском того, что террористы могут скрыться. И, что наиболее

важно с точ­ки зре­ния закона о минимальной силе, изложенного в «желтой карточке», группа террори­стов, прибли­жающаяся к своей цели, вполне может представлять непосредственную опасность для жизни, которая оправдывает открытие огня силами безопасности.

Помимо общих правил поведения, касающихся огнестрельного оружия, содержащихся в «жел­той карточке», специфический характер приказов военных может иметь отношение к примене­нию силы в конкретной операции. Армейских офицеров и сержантов обучают отдавать приказы в стандартном формате. Приказы обычно предполагают, что группы солдат собираются вокруг офицера или сержанта, когда он объясняет план. Они перемещаются по различным разделам, например «дружественные силы» или «общий план». Наиболее важным в стремлении понять, подпадают ли такие операции под действие закона о минимальной силе, является то, что называ­ется «миссией». Использование слова «засада» в этом разделе будет иметь особое значение для большинства солдат.

Единственный опубликованный пример приказа САС о миссии в Северной Ирландии касается операции в мае 1976 года, последовавшей за обнаружением того, что, по-видимому, было управ­ляющим кабелем для бомбы ИРА вблизи пограничного перехода в Южной Арме. В ту ночь САС действовали под эгидой 3-го батальона парашютно-десантного полка, и командир решил пере­дать свой план на утверждение вышестоящим инстанциям. Его приказы были воспроизведены в книге, посвященной этой командировке. Он сказал своему бригадиру, что его целью было «вве­сти в тот вечер (23 мая) скрытый патруль, чтобы попытаться устроить засаду [курсив автора] на террористов, которым пришлось бы занять выбранную огневую точку и, вероятно, протянуть больше проводов».

По словам человека, присутствовавшего на таких брифингах, в устных приказах войскам САС для операций, в которых они намерены противостоять ИРА, обычно содержится ссылка на огра­ничения «желтой карточки» на применение огнестрельного оружия. Тем не менее, понимание солдатом своей задачи, если используется слово «засада», представляется ясным, даже если упо­минаются правила, касающиеся «желтых карточек», как следует из этого интервью с солдатом САС:

УРБАН: В чем заключается миссия в засаде?

ЧЕЛОВЕК из САС: Вы знаете, в чем заключается миссия в засаде, все знают, в чем заключается миссия в засаде.

УРБАН: Скажи мне, что ты об этом думаешь.

ЧЕЛОВЕК из САС: Я знаю, что когда ты устраиваешь засаду, ты убиваешь людей.

В 1980-х годах термин «засада» был заменен в приказах САС в Северной Ирландии на «НП/ГР», сокращение от «Наблюдательный пункт/группа реагирования», по словам служившего там бой­ца САС. Он говорит, что приказ на «НП/ГР» - это «во всех смыслах засада», и считает, что это было косметическое изменение, вызванное чувствительностью КПО к слову «засада». Очевид­но, что соответствующие солдаты все еще верят, что они вовлечены именно в это, поэтому я про­должу использовать этот термин в отчетах о действиях, которые, возможно, были официаль­но описаны как задачи «НП/ГР». Ключевым моментом является то, что, когда целью является за­держание вооруженных террористов, бойцы САС говорят, что в их приказах обычно говорится о «жестком аресте».

Не существует политики «стрелять на поражение» в смысле общего приказа расстреливать тер­рористов ИРА на месте. Скорее, дело заключается в том, чтобы заманить террористов ИРА, во­оруженных и проводящих операцию,

в ловушку. Убийство безоружного члена ИРА может сде­лать из него мученика, но если бы у того же человека было оружие, даже убежденные республи­канцы могли бы счесть операцию в некотором смысле справедливой. Питер Мортон, командир парашютно-десантного полка, который позже написал о своем турне по Северной Ирландии в 1976 году, говорит о смерти Питера Клири: «Конечно, жаль, что первый случай, когда террорист был убит САС, не был более однозначным; идеальным было бы застрелить вооруженного терро­риста». Некоторые из тех, кто проводил тайные операции в Ольстере, называют примене­ние смертоносной силы таким образом, чтобы это выглядело справедливым и в рамках закона, «чи­стым убийством».

Идея о том, что именно видимость произошедшего может, с точки зрения подрыва поддержки ИРА, быть важнее реальности, не ограничивалась бойцами САС или Специального отдела. В письме, направленном «Международной амнистией» в 1985 году по поводу спорных убийств, совершенных армией и полицией, отделение Северной Ирландии заявило: «Правительство и са­ми силы безопасности признают, что в их интересах избегать споров по поводу применения си­лы со смертельным исходом сотрудниками сил безопасности». Ошибка по Фрейду, если ее мож­но так назвать, заключается в том, что государственный служащий предпочел сделать упор на избежание разногласий, а не на само ненужное применение смертоносной силы.

Армейское командование понимало, что инциденты, в которых были задействованы силы специ­ального назначения, могут стать предметом пристального внимания средств массовой информа­ции и республиканских пропагандистов. Некто, занимавший ключевой пост в силах безопасно­сти, признает, что в операциях типа засады САС против ИРА очень важно общественное восприя­тие произошедшего и что права на ошибку нет: «Если мы не схватим их и не уничтожим полностью или не срежем подчистую, то всегда предполагается, что это было сде­лано неправильно. Если это не воспринимается как безукоризненно чистое убийство, то автома­тически предполагается, что оно было неправильным».

В период с декабря 1983 по февраль 1985 года, то есть чуть более одного года, группа разведки и безопасности застрелила десять человек в Северной Ирландии, восемь из которых были члена­ми ИРА, после пятилетнего периода, в течение которого САС никого не убивала. Почему же то­гда начальники службы безопасности выбрали вариант со стрельбой?

Ответ частично кроется в деятельности ИРА и в способах, которые, по мнению руководителей служб безопасности, были доступны им для противодействия. В 1980 году число террористиче­ских актов было самым низким за многие годы. После общественных беспорядков, спровоциро­ванных кампанией голодовки в 1981 году, число инцидентов снова начало расти. Тенденция не была заметной, но руководители служб безопасности были встревожены повышением эффектив­ности атак, как говорят те, кто в то время принимал участие в разработке политики. ИРА, по су­ти, смогла в ходе каждой из своих атак убивать больше людей.

Что еще более важно, лето 1983 года, ознаменовавшееся успешными апелляциями против мно­гих обвинительных приговоров, вынесенных на основании свидетельских показаний суперсту­качей, стало удручающей неудачей для тех, кто считал, что лучшей ареной для подавления ИРА был зал суда, а не перестрелки. Суперстукачи Шон Мэллон и Джеки Гудман отозвали свои пока­зания в 1982 году. Патрик Макгарк, человек Данганнона, в октябре отказался от своих показаний против восьми человек. А Роберт Лин, который, по утверждению КПО, был старшим «времен­ным» Белфаста, в течение того же месяца не только отказался от своих показаний, но и выступил на пресс-конференции, высмеяв то, как полиция пыталась изобличить людей. Хотя правитель­ство продолжало выдвигать обвинения на основе показаний «суперстукачей», ИРА преуспела в их пресечении.