Правила качка
Шрифт:
— Слава богу, черт возьми, что я вас заметила. Я уже начала думать, что проведу весь вечер в одиночестве на веранде.
Они дружно визжат, когда видят меня, конечно, визжат, потому что они такие девушки. Визгуньи. Они всегда слишком взволнованы, когда видят кого-то. И я позволяю им обнимать меня, суетиться и вести себя так, как будто мы не пришли вместе на вечеринку сегодня вечером, как будто они не видели меня много долгих лет.
— Тэдди! Тэдди, где ты пропадала? Мы думали, что потеряли тебя!
У Тессы—блондинки,
Вот что делает с человеком опьянение, я полагаю.
Она вцепляется мне в плечо.
— Я пошла в ванную, и это заняло целую вечность. Извините, — кричу я, перекрывая шум, грохот музыки и всех остальных, кто пытается завязать разговор и бороться с набирающими обороты децибелами.
Обе понимающе кивают.
— Ну вот, теперь ты вернулась.
Кэм смотрит в мой красный стаканчик.
— Но ты не пьешь.
Я переворачиваю стакан вверх дном. Пусто.
— Я уже выпила.
— У тебя не может быть пустого стакана—таковы правила вечеринки.
— Что за чушь? — смеюсь я.
Кэм качает головой с мрачным выражением на лице.
— Да, так и есть. Так нам сказал парень у бочонка.
— Парни специально так говорят, чтобы девушки напивались.
— Но разве ты не хочешь еще пива?
Не совсем.
— Конечно. — Я пожимаю плечами. — Наверное?
— Они перенесли бочонок в гостиную, — сообщает мне Тесса, хотя я уже проходила мимо него на задний двор.
Бочонок в гостиной—классно.
— Не могла бы ты принести и нам еще немного, пока будешь там? — спрашивает Кэм. — Только захвати нам новые стаканчики, в этих все ещё есть пиво. — Она поднимает свой стаканчик, демонстрируя, что в нем все еще есть алкоголь, а затем указывает на мой. — Вылей это, чтобы получить новое пиво, это оскорбление алкоголя, даже если оно очень теплое.
— Я принесу вам новые стаканчики, если они позволят.
Мы должны были заплатить десять баксов за красный пластиковый стаканчик, и надеюсь, что они дадут мне новый, не заставляя меня спорить за него. Скорее всего, нет, но попробовать стоит.
— Они дадут тебе новый — ты просто прелесть! — восторженно восклицает Кэм, подмигивая сильно накрашенным глазом.
Она действительно очень милая, и я украдкой бросаю взгляд на Тессу.
— Если увидите Марайю, скажите, что я ее ищу.
Они обе пожимают плечами, словно привязанные к веревочкам марионетки.
— Конечно.
— Спасибо.
С этими словами я проталкиваюсь сквозь толпу в противоположном направлении, через которое уже пробивалась — назад через двор, через крыльцо, на кухню.
— Простите... простите меня.
Чтобы добраться до гостиной и бочонка, у меня занимает не меньше пятнадцати минут.
За ним никого нет. Никто не обслуживает гостей. Нет никого, кто мог бы накачать эту штуку из шланга или как
Никаких лишних стаканов тоже нет, даже на полу. Мой взгляд упирается в пол, и я непроизвольно морщу нос от сырого месива под серым металлическим бочонком. Под ногами.
Пиво пролилось на пол, пропитывая волокна уже грязного ковра, слегка хлюпая, когда я шаркаю по нему ботинками. Отвратительно.
Типичные мужчины — никакого чувства ответственности к разгромленному дому, в котором им посчастливилось жить, вероятно, за половину арендной платы, которую приходится платить мне. Фортуна всегда поворачивалась ко мне задом. Мне приходится самой заработать за все, что у меня есть, включая обучение, потому что моя мама не может позволить себе помочь мне, даже работая на двух работах — барменом и официанткой в туристическом городе, в котором мы живем.
Это отстой, но у меня никогда не было подачек. Я никогда не знала ничего, кроме тяжелой работы, поэтому видя, как разгромили этот дом…
Я сглатываю.
Меня не должно волновать, чем занимаются эти парни. Я здесь только для того, чтобы выпить пива и потусоваться с друзьями, и почему, черт возьми, меня это вообще волнует? Пусть они сколько хотят портят свой дурацкий ковер! Меня это нисколько не трогает.
Кип
Эта девушка слишком долго стоит рядом с бочонком.
Я, наверное, должен пойти сказать ей, что пиво закончилось, и мы просто ждем, когда кто-нибудь придет и уберет эту чертову штуку, но…
Нет, не буду.
Вместо этого прислоняюсь к стене и делаю большой глоток пива, которое принес с собой и которое заперто в холодильнике в задней части дома.
Она оглядывается по сторонам, ожидая со своим красным стаканом, переминаясь на каблуках, время от времени гримасничая, и на ее лице появляется выражение полного отвращения.
Надо сказать — на очень красивом лице.
Если вам нравится чистота, совершенство и отсутствие косметики.
Мне — нет.
Мне вообще не нравятся лица, ни красивые, ни милые, никакие.
Я не встречаюсь, не занимаюсь сексом, ни с кем не связываюсь.
Совсем.
Девушка довольно симпатичная, хотя и растерянная, и я вынужден изучать ее, пока она стоит там, ожидая пива.
Дом переполнен, мы знали, что так и будет. Кажется будто все студенты набились в нашу гостиную, иногда выскакивая на крыльцо, во двор и даже в недостроенный подвал. Там нет ничего, кроме шлакоблоков и затхлых запахов, но зато полно пьяных идиотов.
Я съеживаюсь, когда занавески в дальнем конце комнаты с грохотом падают, а затем жду последствий: громкий смех и кудахтанье. Чувак, который устроил этот бардак, заворачивается в штору, как в тогу, громко провозглашая себя императором вечеринки.