Правила одиночества
Шрифт:
— Ну, что дальше? — спросила девушка.
— Не знаю.
— Кажется, ты хотел чаю.
— Чаю? Нет, то есть да, — сказал Виталик и обнял ее.
— Какой чай? — зашептал он. — Неужели ты думаешь, что я при тебе могу пить чай?
— Я порчу тебе аппетит? — спросила девушка.
— Да, вернее, я забываю о еде, когда держу тебя в объятиях.
— А ты отпусти меня, — лукаво произнесла Джульетта.
— Лучше я останусь без чая, — самоотверженно сказал Виталик, сжимая девушку.
— Отпусти, мне уже дышать нечем, откуда у тебя столько силы? Вроде такой заморыш!
— Кто заморыш?
— Я хотела сказать — худой, то есть очень стройный.
— Пощупай мои бицепсы, — отпуская девушку, подставляя согнутую руку, сказал парень.
— Ого! — воскликнула девушка. — Как камень! А это точно рука? А то я в темноте не вижу.
— Что я могу еще подставить?
— Ногу или голову, — насмешливо сказала Джульетта.
— Нога у меня еще тверже, — ничуть не обидевшись, гордо сказал Виталик.
— Может быть, пройдем в комнату, или так и будем торчать в прихожей? — спросила Джульетта.
— Пойдем.
— Так отпусти меня.
Виталик разжал руки и пошел за девушкой в темноту комнаты.
— Ты точно ничего не хочешь?
— Хочу, тебя.
— А по губам?
— Лучше в губы.
— Я имею в виду чай — или покушать.
— Нет.
— Тогда садись сюда, на стул, а я лягу.
Джульетта легла на диван, где пыталась уснуть до этого, и потянула на себя плед.
— Ты всегда здесь спишь? — спросил Виталик.
— Нет, я смотрела телевизор перед сном — лень было перебираться в свою комнату.
Она лежала на боку, положив голову на подушку, и смотрела на юношу.
— Может, телевизор включим?
— Зачем, на рамку смотреть? Сейчас нет передач.
— А можно свет включить? Я не вижу твое лицо.
— Включи торшер.
— Хорошо, — сказал Виталик, не двигаясь с места.
— Ну, что же ты, включай.
— Я передумал — в темноте лучше.
— Даже и не думай, — помолчав, произнесла девушка.
— Я разве что-то сказал?
— Я и так знаю, что у тебя на уме.
— Ты ошибаешься — у меня в мыслях этого нет.
— Вот как, это что же, я тебе не нравлюсь?
— Пойми вас женщин после этого! Конечно, нравишься, но я ничего не сделаю против твоего желания.
— Ну, тогда сиди спокойно, а я посплю немного, не возражаешь? И между прочим, я девушка, а не женщина.
— Извини. Я об этом всю жизнь мечтал: сидеть рядом со спящей любимой девушкой.
— Очень хорошо, — сказала Джульетта и закрыла глаза.
Виталик глубоко вздохнул и огляделся. Сумрак комнаты был разбавлен светом ночных фонарей, проникавших с улицы. Комната была вся заставлена мебелью: диван с двумя креслами, «стенка», стол со стульями в центре комнаты, телевизор — и от этого казалась еще меньше, чем была на самом деле. Над дверью висели часы. Виталик некоторое время наблюдал за ходом минутной стрелки, затем вздохнул и перевел взгляд на спящую красавицу.
— Отчего ты так тяжело вздыхаешь? — спросила спящая красавица.
— От любви, — подумав, ответил Виталик.
— Долго думал — наверно, еще есть варианты.
— Да нет, просто хочу рядом с тобой сесть.
— Тебя не устраивает твое место?
— Устраивает, но хочется ближе.
— Между прочим, многие парни были бы счастливы оказаться сейчас на твоем месте, а ты недоволен.
— Я доволен, просто мне хочется побольше счастья. Можно я сяду рядом с тобой?
— Нет!
— Спасибо.
— Виталик поднялся и сел на краешек дивана.
— Я сказала — нет.
— Мне послышалось сомнение в твоем голосе. Такое бывает: человек говорит «нет», когда ответ на самом деле — «да». Ведь разница между двумя «да», может быть больше, чем между «да» и «нет».
— Какой ты психолог, однако, но тут ты ошибся: мое «нет» означает — нет.
Виталик соскользнул с дивана и оказался на полу так, что лицо его оказалось вровень с лицом девушки.
— Теперь тебе не в чем меня упрекнуть.
Джульетта улыбнулась и не ответила. Виталик приблизился к ее губам.
— Я чувствую твое дыхание, — едва касаясь губ, сказал он.
— У тебя ничего не выйдет, — еле слышно произнесла девушка и нарочито сжала губы.
— Ты такая красивая, что я не могу удержаться от желания поцеловать тебя, — продолжал юноша.
Джульетта, сжимая губы, хранила молчание.
— Знаешь, о чем я сейчас думаю? — спросил Виталик. Некоторое время девушка молчала, но затем любопытство взяло верх, и она поинтересовалась:
— О чем?
Юноша, преодолевая сопротивление, тут же впился в приоткрытые губы. Поцелуй длился так долго, что Джульетта едва не задохнулась: оттолкнув юношу, прерывистым голосом возмущенно сказала:
— Какой ты хитрец…
Новый поцелуй прервал ее слова, но на этот раз она ответила ему. Когда он оторвался от губ, девушка жалобно сказала:
— Ты обещал вести себя прилично.
— Разве я виду себя неприлично? — тяжело дыша, спросил Виталик.
— И где ты научился целоваться так, у тебя уже была девушка?
— Нет, я в первый раз.
— Врешь. Вот я не умею целоваться, потому что это у меня впервые.
— Честное слово! Наверное, это у меня инстинкт. К тому же, я бы не сказал, что ты не умеешь.
Джульетта слабо ударила его по губам.
— Прости, но я ничего обидного не сказал.
— Я невинна, — заявила Джульетта, — как ангел.
— Я не спорю.
— Но из твоих слов выходит, что я уже целовалась.
— Вовсе не обязательно — это от Бога.
— Во-первых, Бога нет, а во-вторых — не кощунствуй.