Правила Золушки

Кауффман Донна

На самом деле Дарби впервые видела, чтобы ее сестра так интересовалась чужой жизнью. Особенно жизнью своей старушки-сестры.

– Его здесь нет.

– Ладно. Но он здесь. Ну? Давай! Ты должна.

– Если тебе не терпелось пересказывать мне свою интимную жизнь в подробностях, то мне этого делать не хочется.

– Я всегда думала, это потому, что у тебя нет личной жизни. – Пеппер подняла руки, когда Дарби на нее пристально поглядела. – Шучу.

– Ага. Точно. – Дарби нахмурилась, ибо сестра была права. А теперь очень

даже есть о чем рассказать? Но вот только не хотелось, Это принадлежало ей – им, – и Дарби не желала делиться с кем-то еще.

Пеппер узнает потом. Через годик. Когда раны затянутся и воспоминания о Шейне превратятся в сладкую сказку.

– Ты не объяснила, почему прячешься, – настаивала Дарби. – Если волнуешься за Стефана, то не стоит. Ему будет только лучше. Из меня неважная спутница, он уже, наверное, хочет отменить свою сделку с отцом. – Она кинула платье обратно на кровать. – Кстати, о сделке. – Дарби уселась на туалетный пуфик. – Что именно сказал тебе отец о ней?

Пеппер на секунду замерла, но было очевидно, что вопрос не застал ее врасплох. Тревожное напряжение мелькнуло на ее лице.

– Пенелопа Пернелл Ландон! Что ты знаешь и не говоришь мне? Клянусь богом, если ты послала меня сюда и не сообщила чего-то, о чем знала...

Та подняла руку, затем снова уронила ее на колено и надула губки в своей излюбленной манере.

– Там есть еще одна сделка. Откуда мне было знать?

– А чего такое лицо сделала?

Пеппер не стала защищаться, спрашивая «какое лицо?». Она знала – это никогда не работало. Дарби прекрасно понимала, что ее сестра далеко не дура. Она же не пыталась залезть в постель к Дарби? Или спереть ее деньги.

Дарби колебалась, говорить ли Пеппер то, что они выяснили с Шейном о Стефане и в чем они подозревали ее отца. Ей не хотелось беспокоить сестру, но теперь она сама сюда заявилась. Кроме того, лишние глаза и уши не помешают. Да черт возьми, Пеппер же может просто нейтрализовать Бьорнсена, что позволит им с Шейном разузнать кое-что еще. Или послать все и просто побыть вдвоем. Пеппер помахала руками перед ее лицом.

– Дар-Дар. – Она ухмыльнулась, когда Дарби обратила на нее внимание. – Всегда работает. Опять будешь надо мной смеяться, ковбойша?

Пеппер побледнела, но Дарби улыбнулась.

– Ладно, слушай. Я расскажу тебе то, что мы выяснили с Шейном. Про нашего отца. И про сделку.

– Погоди момент. Шейн? Шейн Морган, наследник? – Глаза Пеппер расширились от удивления. – Так вот с кем ты...

– Да, Шейн Морган, – оборвала ее Дарби, не дав сестре закончить очередную колкость.

– Но ты утверждала, что вы встретились в аэропорте.

– Так и было. Выяснилось, что он крестник Мерседес Браунинг. Увидел лимузин их «Хрустальной туфельки» и решил на халяву прокатиться туда.

Дарби ждала, что Пеппер засыплет ее градом вопросов или, по меньшей мере,

выскажет пару нескромных замечаний. Но та была поражена. Скорее даже в замешательстве.

Дарби нахмурилась.

– Так трудно представить себе? Понимаю, я не унаследовала столько женского очарования в нашей семье...

Пеппер рассеянно махнула рукой, по-прежнему думая о чем-то.

– Нет-нет. Дело не в этом. Хотя я еще этого и не говорила, но, знаешь, ты не похожа на саму себя с такой прической.

– Спасибо, – сухо ответила Дарби. – Еще бы.

– Просто... – Пеппер тряхнула головой. – Не важно. Это не касается тебя. Ты всегда могла иметь то, что хочешь. Ты всегда была умная, самодостаточная и самоуверенная.

От удивления Дарби открыла рот: тон ее сестры был неправдоподобно искренним.

Пеппер улыбнулась, но Дарби впервые заметила, что лицо ее было серьезным.

– Да брось, если у тебя на лбу написано «Девочка-припевочка», это не значит, что все прекрасно. Куча своих проблем появляется.

– Пеппер, ты знаешь, я никогда...

– Давай позже поболтаем.

Ни с того ни с сего она стала очень деловая. Дарби не могла припомнить, когда же в последний раз видела сестру настолько сосредоточенной. Как будто она выросла или что-то в этом роде.

– Что случилось? – спросила Дарби. Потом вздохнула. – Если насчет сделки отца и Стефана, то я все знаю. По крайней мере, что-то. И тебе нужно было сказать мне все до того, как я сюда прилетела. Это помогло бы.

Взгляд Пеппер неожиданно стая колючим. Дарби показалось, что напротив нее сидит незнакомый человек.

– Что ты знаешь о сделке? – потребовала Пеппер. – Начни с самого начала.

Дарби нахмурилась и стала разглядывать эту незнакомую женщину.

– Так, теперь ты меня пугаешь. Кто ты такая и что ты сотворила с моей ненаглядной малюткой-сестрой?

Пеппер улыбнулась как-то тоскливо, что было ей совершенно несвойственно. Дарби всерьез подумала о том, что напротив нее сидит дублерша.

– Кто я такая? – Пеппер зажмурилась и потрясла головой, смеясь. Потом помолчала и глубоко вздохнула. Только это был не типичный вздох «я во всем виновата». Дарби показалось, что за ним стоят многие годы тяжелых и скрытых чувств. Когда Пеппер подняла голову, улыбка снова сияла на ее лице, но в глазах была такая мудрость, какую Дарби никогда не заподозрила бы в ней.

– Не поверишь, если я скажу тебе, – тихо сказала она. – Но, видимо, пришло время.

Шейн расстегнул манжеты рубашки и поправил старинный пиджак. В этом костюме недолго и свариться. Но Дарби одета официально, подобно Бьорнсену, а Шейн не хотел на их фоне выглядеть бомжом. Он не собирался бороться за внимание Дарби или что-то в этом роде. Стефан ему не конкурент и точка.

Шейн провел рукой по подбородку и подумал, что надо бы побриться. Снова.

Хорошо, он соперничал со Стефаном.