Правило двух
Шрифт:
Проникая все глубже в крепость, он стал натыкаться на алхимические лаборатории Белии. На длинных металлических столах лабораторных залов стояли запечатанные колбы, наполненные странного цвета жидкостями. Вдоль стен покоились пустые чаны, соединенные вместе спиральными стеклянными трубками, предназначавшиеся для перегона или разделения различных смесей. В одной из комнат в склянках для образцов, надежно сохраненные на долгие века в бальзамирующей жидкости, плавали сердца и мозговые ткани тысяч существ различных рас. Еще одна лаборатория была отдана под записи и чертежи, сделанные Белией в процессе работ по преобразованию живых существ в органико–дроидных гибридов.
Бейн
Ближе к торцу здания он натолкнулся на узкую лестницу, ведущую на подземные уровни. Единственное, о чем солгали исследования Хеттона, — так это о внутренней планировке цитадели, но Бейн ощущал силу, идущую из глубин под его ногами. Не оставалось сомнений, что источник темной энергий, подобно смогу, висящему в каждом помещении и каждом коридоре крепости, находится у подножия ступенек. Именно там, и Бейн знал это, он найдет святую святых Белии Дарзу.
Он осторожно спустился по лестнице. Внизу его встретил очередной длинный и узкий коридор, в конце которого виднелась маленькая, деревянная дверь. Из–за двери проглядывал лучик бледного, флюорисцентного света. В отличие от верхнего этажа, в эту комнату генераторы по–прежнему подавали электричество — еще одно доказательство ее немаловажности.
Бейн подошел к двери и застыл у порога. Ощутить, что ждет по ту сторону, не представлялось возможным; восприятие Силы подавляла огромная концентрация мощи темной стороны. Глубоко вдохнув, он легонько толкнул дверь и в ужасе воззрился на то, что предстало перед его глазами.
За дверью скрывалось помещение небывалых размеров: как минимум, пятьдесят метров в длину и около двадцати в ширину. В центре комнаты одиноко стоял пьедестал, на вершине которого покоилась маленькая, до боли знакомая четырехгранная пирамидка: голокрон Белии Дарзу. Но не он привлек внимание Бейна. Все помещение было до отказа забито армией технотварей.
Казалось, среди чудовищ нашли свое место выходцы из всех известных рас Вселенной: бал правил зверинец гуманоидов и животных из различных уголков Галактики, всех, как один, павших жертвой техновируса Белии. Большая часть живых тканей технотварей, когда–то представлявших собой видоизмененное сочетание плоти и высоких технологий, давным–давно разложилась и отпала. То, что осталось, было не более чем высохшими лоскутами кожи и сухожилий, облепившими кости, которые не рассыпались лишь по воле стержней, проводов и искривленных кусков металла.
Руки и кисти существ, передвигавшиеся на двух ногах, были заменены на выпиравшие из локтей лезвия, плоские и зазубренные. Создания размером побольше — такие, как технотварь–банта, замеченная Бейном в противоположном конце комнаты, или ранкор, стоящий неподалеку от центрального пьедестала, — были превращены в машины войны, с приживленными в плечи бластерными пушками и шипованной листовой броней вместо шкуры.
Из записей Хеттона Бейн знал, что техновирус поражает лобные доли мозга, превращая своих жертв в тупые автоматы, не способные на высшую мыслительную деятельность — страшная участь для любого разумного существа. Осевшие в комнате создания пребывали даже в более печальном состоянии. Все минувшие сотни лет жизнь в остатках мозга технотварей поддерживали лишь наногены техновируса, но неизбежная долговременная деградация ослабила их моторные функции и превратила их в пустые оболочки из сухих костей и еле ворочающегося металла.
Бейн предположил, что эта армия когда–то господствовала в залах и коридорах цитадели, охраняя от нападения и исполняя любые приказания своей госпожи. После смерти Белии (ее отравил наемник Ордена Микроза, когда между ними и Дарзу разгорелась вражда) они были брошены на произвол судьбы, не имея ни цели, ни приказов. Долгие годы технотвари мало–помалу стекались в подземное помещение по мановению энергий темной стороны, исходящих от голокрона — последней уцелевшей частички их госпожи. Подчиняясь основным инстинктам, создания покорно повиновались приказу, пока, наконец, всем скопом не обосновалась в одной–единственной комнате.
Всюду вокруг таилась жуткая тишина; голосовые связки несчастных созданий разложились еще сотни веков назад. Единственными звуками, исходящими от покачивающихся в нерешительности существ, оставались еле слышное жужжание механизированных суставов и клацанье ржавого металла по каменному полу. Время от времени твари с гулким лязгом задевали друг друга, неуклюже передвигая конечностями в попытке подобраться к голокрону. Но, не смотря на явный зов артефакта, никто из технотварей не решался подойти к пьедесталу ближе, чем на пару метров. Все существа сбились в плотное, скрежещущее кольцо: армия живых мертвецов ожидала приказов, которые не отдадут никогда.
Бейн перешагнул через порог комнаты, приготовив светомеч. Технотвари игнорировали его, не спуская пустых глазниц с голокрона.
Он осторожно миновал их ряды, с каждым шагом подбираясь все ближе к центру комнаты и мимоходом вычисляя количество существ. Сколько их? Полсотни? Сотня? Сосчитать было невозможно; тела, состоящие из ржавого металла и высохшей плоти, казалось, слились в одну мерзкую массу.
Бейн потянулся к пьедесталу в самой гуще тварей и внезапно остановился. Откуда знать, что произойдет, когда он возьмет голокрон. Склонятся ли существа перед ним, сочтя его за нового повелителя, или нападут на него в бездумной ярости, чтобы защитить свое божество? Была лишь одна возможность проверить.
Как только пальцы сита сомкнулись на голокроне, до его ушей тотчас донесся шум, заставивший резко отдернуть руку. Звук походил на стон давно почившего Бога, восстающего из могилы; сотни механизированных конечностей ожили и сердито зажужжали, когда чудовища обступили незваного гостя.
Бейн потянулся к Силе, и дюжина наступавших существ разлетелась на тучу крохотных осколков покореженного металла. Но другие хлынули вперед, волной погребя сита под собственной массой. Их ноги топтали и пинали его; увенчанные лезвиями руки кололи его, распростертого на полу. Но ни одна из тварей не могла пробить хитиновые раковины орбалисковой брони.
Подняв руку за спиной, Бейн без разбора махал светомечом, с каждым ударом отсекая руки и ноги существ. Не раздавалось ни единого вскрика, не проливалась ни единая капля крови — тела врагов лишились ее еще столетия назад, когда сгнила плоть. Единственными звуками, хоть как–то напоминавшими звуки боя, были собственное напряженное дыхание темного повелителя, звон металла, ложащегося на каменный пол, да редкие снопы искр.
Даже восстав в общей ярости, создания были медлительны и неуклюжи. Яростные удары Бейна помогли расчистить пространство, достаточное, чтобы можно было подняться на ноги. Он встал с пола, встретив напор очередной волны существ, и пропустил через наступавших врагов разряды голубых молний. Вспышки электрических разрядов зазмеились по полуметаллическим телам; нанотехнологические приспособления, придававшие тварям движение, вдыхавшие в них жизненную силу, пустили дым и расплавились, опрокинув на пол еще дюжину противников.