Право на льготы
Шрифт:
Сзади обхватывает меня за туловище девчонка, кричит:
– - Нет! Не надо оставь ...
От отчаянного крика, я как трезвею.
– - Хватит!
– тоже хватая меня за руки, визжит и вторая светловолосая девушка Лена.
Хватит, вы правы девочки, хватит. Довольно крови, к черту войну, пора мне уже и душой домой возвратится. Легко стряхнув их руки, я развернулся и молча ушел. В институтском сквере моего родного города, я ушел с войны и наконец-то возвратился домой.
Через неделю меня зачислили на первый курс. Пошла совсем другая жизнь, та о которой я когда так мечтал. Веселые студенческие гулянки,
Нормально я отошел от войны. Ничего не забыл, но и не мучился. Живи пока живой. Нельзя все время на фронте быть, а уж тем более в памяти. Свихнешься. А многие из нашего брата свихнулись, спились, стали наркоманами, присели на нары. Мне повезло. Мне и в Афгане везло, хоть и ходил всегда в передовом дозоре. Мне везло потому что рядом всегда были нормальные люди. Не герои. Обычные солдаты в Афгане, как правило хорошие ребята и девчата дома. А еще я точно знаю, что при нужде каждый из них мог совершить и совершал свой личный подвиг. Не думая о нем и не считая его таковым.
В одна тысяча девятьсот восемьдесят втором году никаких законных льгот бойцам сорокой армии не полагалось. О всяких там синдромах и реабилитациях никто даже и не заикался. Но есть одна льгота которую один человек дает другому, имя ей: совесть. Этой льготы я сполна получил. И совсем не мне, бесцеремонному можно даже сказать нагловатому и частенько пьяному парню, помогали люди о которых я рассказал, они отдавали свою дань уважения всем кто воевал выполняя свой долг. Не давая оценку той войне, каждый из них для себя определял и от своей совести давал льготы тем кто вернулся. И когда впоследствии мне не раз пришлось столкнуться с подлостью и равнодушием, я никогда не забывал об этих людях.
Эти люди, я и сейчас вспоминаю их с благодарностью:
Иван Андреевич Дорохов представился в одна тысяча девятьсот девяностом году. Ему повезло. Он не увидел как погибла страна, которую он защищал и защитил.
Вовка Сухов - Цукер стал спасателем, последнее время он командовал отрядом МЧС, сейчас он уже на пенсии. Вот только с Олей они развелись. Теперь у него другая жена.
Колька работает на железной дороге, у него уже внуки. А что вы хотели? Годы то летят.
Врачи из госпиталя? Больше увидеться не пришлось.
Декан факультета "русского языка и литературы" принимавший у меня устный экзамен? Она прабабушка, недавно видел ее, катает коляску с младенцем. Неплохо выглядит. Веселая, ироничная, бодрая хоть и немолодая женщина.
"Злой" экзаменатор? Это кандидат наук и заведующий кафедрой истории древнего мира. Он станет моим научным руководителем по написанию дипломной работы, а чуть позже будет помогать мне при подготовке к защите диссертации. Но картечью из бандитского обреза выстрелят по стране девяностое годы и я бросил свои мечты о научной карьере, диссертация так и осталась не защищенной. А он сейчас работает в институте усовершенствования учителей.
Майор из КГБ? Ничего о нем не знаю, больше не встречались.
Дважды награжденный орденом "Красной Звезды" подполковник Шумов, муж Ирины Константиновны поступит в академию, с ним она уедет в Москву. Теперь уж небось генеральша ...
Всех перечислил? Нет. Есть много и других без всяких кавычек замечательных людей с которыми мне довелось повстречаться в этой жизни. Вот только ... сами знаете золото редко встречается и всегда тонет, зато говна на всех хватает да и плавает оно на поверхности. Но дерьмо к золоту хоть и липнет да не пристает, а золотых россыпей у нас в стране пока хватает.
Промелькнули годы, я уже давно не молодой парень, а зрелый человек и сейчас думаю, что все эти безудержные пьянки, наглое вранье, развеселые гулянки, фривольные приключения о которых я вам рассказал ... наверно это была просто защитная реакция психики. Переход от чувства войны к ощущению мира, нравственно довольно сложная и тяжелая вещь. Этот переход каждый преодолевает как может, у меня вот так получилось ...
Постскриптум
Первое лето нового тысячелетия. А жарища стоит, как в июле восемьдесят второго года. Я опять сижу на экзамене по истории России, вот только ... только теперь я старший преподаватель юридического факультета, кафедра: "Теория государства и права". Репутация среди студентов у меня "не ахти". Если с новорусского сленга перевести на обычный язык, то что говорят обо мне, то получится: "Зануда. Боже ты мой какой же он зануда! Ну кому спрашивается на хер нужна эта история?!"
Мучаясь от духоты помещения я уже второй час довольно равнодушно выслушиваю ответы абитуриентов. Пиво я уже не пью, а вот от холодного зеленого чая сейчас бы не отказался.
– Основной причиной войны России на Кавказе в девятнадцатом веке являлась необходимость защиты южных рубежей империи от ... - заунывно бубнит, продолжая отвечать на экзаменационный вопрос очередной абитуриент - рослый коротко остриженный светловолосый парень. Выступают капли пота на его круглом лице, на легкой с легкомысленным рисунком майке хорошо заметны мокрые соляные разводы. Запах дешевого дезодоранта, не может перебить исходящую от него тяжелую потную вонь. Как его там зовут то? Смотрю на экзаменационную ведомость: Петр Венин.
– - Перечислите основные этапы этой войны, - раздраженно прерываю я его расплывчатый совершенно неконкретный ответ.
– - Э...
– замялся парень и с тяжелой злобой смотрит на меня.
"Чего ты дое...ся?" - ясно читаю я в его взгляде.
– - Смелее, - иронично подбадриваю я его, - я же не прошу вас перечислить поименный состав полков русской армии.
– - А я могу! Назвать их по именам могу, - неожиданно громко хриплым баритоном вызывающе отвечает Петр и не давая мне открыть рот читает военную поминальную молитву:
– - Валька - убит в Дагестане в девяносто девятом; Сёмка - убит в Грозном; капитан Дичин - Сверчок убит в горах; Сашка - оторвало ногу; Булат - перебит позвоночник ... убит ... ранен... вынесли ... разорвало ... подорвался ... нарвались ... засада ... ну и мы им дали ...
Загрохотала война. Не моя война, а ведь все так похоже. Рвутся мины и снаряды, клекоча разлетаются осколки, высвистывают пули и умирают солдаты. Не все. Те кто остался жив, сгорбившись под тяжестью амуниции и оружия опять идут в горы. Усталые, голодные, в рваном обмундировании. Непобежденные в бою, израненные, убитые, потерпевшие поражение в своих домах. Ненужные. Забытые.