Право на поединок
Шрифт:
Когда стихло громогласное пение, Йарра любопытно спросил:
– Они что, так все и погибли? Никого не осталось?
– Никого, – сказал Волкодав.
– А что было потом? После этого боя?…
– Иди сюда, малец, я тебе всё расскажу как оно было! – позвал Левзик. На сей раз он говорил по-нарлакски. – Неча слушать враки всякого венна!… Что он понимает в сражениях?
– Давай, Левзик! – поддержал Гарахар. – Ври лучше ты, у тебя складно выходит!
Йарра умоляюще вскинул глаза. Волкодав молча пожал плечами: ступай, если охота. Йарра даже не стал обходить скамью – юркий и гибкий, как ящерица, он нырнул прямо низом и выкатился
– Те ребята и вправду погибли все как один, – начал рассказывать рыжий Левзик. – Я мог бы всех перечислить, поскольку брат одного из них был моим предком. Но мы не помним, как звали вождя, который бросил их под вражий удар. Это был плохой, неудачливый кунс, а значит, незачем и сохранять его имя. Как говорят старики, он собирался захватить ещё город-другой, основать небольшую державу и со временем прибрать к рукам весь Халисун. Может, у него бы что-нибудь и получилось, ведь тогда происходила большая война и нигде не было крепкой власти. Но так вышло, что он вдруг умер всего через полгода, и люди рассказывали, будто его смерть была странной. Как ты думаешь, паренёк, что с ним случилось?
– Его, – твёрдо заявил Йарра, – убил твой пращур и другие родичи тех, кого он предал на смерть. Это долг крови, и я слышал, будто вы, сегваны, всегда его отдаёте!
Левзик и гребцы на ближних скамьях снова захохотали.
– Тебя, краснозадый, выбелить бы в коровьем навозе, и получился бы отличный сегван!… – сказал Гарахар.
Йарра улыбался, польщённый.
– Мы в самом деле отдали долг, – продолжал Левзик. Весло в его руках между тем взмывало из синей воды, уносилось, роняя капли, за спину и опять погружалось, бросая вперёд тяжёлый корабль. – Нелегко было это сделать, ибо в дом вероломного кунса сегванов более не пускали. Тогда мы собрали деньги и отдали их убийце из клана Безликих… Но не думай, малыш, что это была месть чужими руками. Когда Безликого спрашивают, кто он такой, он отвечает: «Никто». Это значит, что он лишь телесное выражение воли пославших его, продолжение их возмездия… Понимаешь, о чём я говорю?
Йарра важно кивнул:
– Понимаю.
– Тот Безликий, которого мы наняли, он ещё и был когда-то сегваном. Прежде чем стать Безликим, я имею в виду. Он даже взял с нас не так дорого, как они обычно берут. А потом проник в дом вероломного кунса и подсыпал ему в еду волокон одной травы, растущей, как говорят, только на островах Меорэ, где из недр изливается ядовитый огонь. Мы слышали, кунс страшно мучился, когда испускал дух. Это была позорная смерть.
Йарра радостно согласился:
– Ещё какая позорная!…
– Дельфины! – закричал кто-то с левого борта. – Дельфины!
Весь корабль повернул головы посмотреть, не исключая и сидевших на вёслах.
Пять гладких серо-белых тел то скользили в хрустальной толще воды чуть ниже поверхности, то взвивались в воздух, чтобы, пролетев несколько саженей, с шумом и брызгами обрушиться обратно в волны.
– Привет вам, добрые странники! – нараспев провозгласил Эврих. – Знаешь ли ты, Йарра, откуда появились дельфины?
Йарра отрицательно замотал льняными вихрами.
– Однажды, – поведал ему Эврих, – моряки некоего корабля узрели Прекраснейшую, выходившую из воды, и усладили свой взор Её несказанными прелестями. Это так сильно прогневало Владыку Морей, что неба видно не стало из-за Его развевающихся усов.
– Правду святую говорят люди: «Врёт, как аррант»! – высунулась из-под скамьи рыжая голова Левзика. Как и сам Эврих, сегван только что передал весло напарнику и теперь отдыхал, валяясь на палубе. – У вас, голоногих, только и разговоров, что про Прекраснейшую и других баб!
Эврих не задержался с ответом:
– По мне, лучше воспевать женскую красоту, чем убийства и сражения, как ваши сказители…
– Наши сказители, – рявкнул Левзик, – гораздо лучше ваших! Ваш Царь-Солнце когда-то правил половиной населённого мира, а где он теперь? Ему и свои-то города не особенно подчиняются! Мы же, сегваны, родившиеся на маленьких островах, скоро будем обладать всем тем, что вы потеряли! Вот куда ведут нас наши сказания!
Он свирепо топорщил кудрявую бороду, но Волкодав, сидевший на весле, больше не опасался, что арранта вот-вот придётся избавлять от расправы. То, что происходило, было обратной стороной молчаливости мореходов. Шуточная перепалка, в которой не принято обижаться, даже если тебя прилюдно смешивают с дерьмом. Болтай что угодно, лишь бы от души хохотали и веселились все, кто вместе с тобой взялся измерять грозное море на крохотной деревянной скорлупке и неизвестно, выберется ли на берег живым.
Если тебя втянули в подобную перебранку – считай, приняли за своего. Понял ли это Эврих, Волкодаву знать было неоткуда, но вот смутить учёного арранта оказалось вправду непросто.
– Великие державы суть прах! – назидательно сообщил он Левзику. – Я слышал, длиннобородый Храмн советовал поменьше гоняться за властью и земными благами и больше заботиться о взращении славы, способной пережить людей и народы!
Йарра заворожённо смотрел то на одного, то на другого. Со дня гибели матери и отца никто не разговаривал с ним так много, ни от кого он не узнавал сразу столько важного и занятного. Теперь странно было вспомнить, как поначалу, только попав на этот корабль, он всех боялся и не смел ни на шаг отойти от своих спутников. Если так пойдёт дальше, под самый конец путешествия ему, чего доброго, дадут даже постоять на носу!…
– Храмн ещё говорил, – сказал Левзик, – что славу добывают деяниями, а не пустой болтовнёй. Вот слушай, малец, откуда на самом деле берутся дельфины. У Повелителя Глубин есть жена, чьё имя столь же священно и непроизносимо. Верные люди называют Её почтительным прозвищем: Бездна…
– Что можно истолковать очень по-разному… – вставил Эврих. На всякий случай он произнёс это вполголоса, однако люди услышали, и от хохота у гребцов чуть не вывалились вёсла из рук. Самым осторожным, усмотревшим в словах Эвриха излишне дерзкий намёк, велели протереть глаза и увидеть, как улыбается море. Неужто Богиню, породившую столь многие жизни, обидит восхваление Её женского естества?…