Право на счастье
Шрифт:
— Господь наш всемогущий, — ответила заинтригованная событиями девушка.
— Мм, а если бы я сказал, что когда-то давно существовали иные боги.
— Например, Пресветлая Дева Ортанона?
— Например, Хранительница Острова, — он остановился, но в темноте не было видно ее лица, что несколько испортило момент.
— Хассиян, — Кати поежилась, — я предприняла все необходимые меры, яд не мог подействовать на ваш разум…
— Глупышка, — он нежно поцеловал ее, а затем продолжил путешествие по известной с детства тропе, — моя маленькая глупышка, которая на самом деле умнее всех на свете. Катарина… вероятно ты никогда не поймешь, как много значишь для меня, и иногда я рад этому.
Кати промолчала, крепче обнимая его за шею и подумывая о том, что какой бы ни был сильный мужчина, но так долго нести ее это испытание даже для очень сильного.
— Ян, вам не тяжело? — осторожно спросила Катарина.
— Нет, — и его спокойное дыхание было тому подтверждением. — Не беспокойся, еще недолго.
А вскоре непроницаемая мгла сменилась голубоватым мерцанием. Катарина заинтересованно вглядывалась в свет, и он становился все ярче, по мере их приближения. Еще пол сотни шагов и Ян отпустил ее, разворачивая к овальному подземному храму, в центре которого горел яркий синий огонь.
— Вечное пламя, — прошептал император, обнимая ее плечи. — Вечное пламя, вечная скорбь об утраченных драконах.
— Драконах? — переспросила пораженная как увиденным, так и услышанным. — О чем вы.
— Кати, — взяв ее за руку, он повел девушку вниз по витой лестнице, — что ты ведаешь о королевстве Айшеран?
Придерживая юбки, она задумчиво ответила:
— Когда-то давно, в прежние времена, Шарратас, Ратасс и окружающие государства входили в состав единого королевства Айшеран.
— Именно.
— Но это известно всем, — Кати усмехнулась. — Да и сложно скрыть подобное — единый язык, единая вера, единый стиль даже строений.
— Именно, — он обернулся, обнял ее за талию и проникновенно поинтересовался. — А скажи, жена моя, как по-твоему могла быть так, что два государства разделенные морем, когда-то могли быть единым целым.
— Мм?
— Более двадцати дней пути по морю, Катарина. Это значительная проблема для единения государства, не так ли?
— Ну… да.
— И возникает вопрос — на чем передвигались наши предки, что обгоняли корабли?
— На чем? — переспросила заинтригованная Катарина. Хассиян потянулся к ее губам, ласково поцеловал и прошептал:
— На драконах!
И он вновь повел ее за собой. Вниз по лестнице, что шла по кругу всего храма, словно лиана обвивая его. Когда они вступили на черный камень, устилающий пол, огонь вспыхнул ярче. Катарина испуганно вскрикнула, но Ян лишь сжал ее ладонь, и повел дальше. Туда, где в центральной чаше бесшумно пылало яркое синее пламя.
— Хорошо, — Кати постаралась успокоиться, — и что же вы желали мне поведать о драконах?
Он продолжал молча вести ее к огню, но только дойдя, Кати увидела широкую постель, покрытую чешуйчатой шкурой. Кожа древнего ящера была черной, чуть мерцающей и совершенно матовой.
— О, Пресветлый… — прошептала испуганная девушка.
Руки Хассияна легли на ее плечи, мягко провели вниз, дойдя до дрожащих ладоней и снова вверх, чтобы начать осторожно расшнуровывать ее платье.
— Что вы делаете?
— Расслабься, — прошептал он склонившись к ее шее и нежно покусывая сладкую кожу, — и доверься мне, Катарина. Я не прошу о многом, просто доверься.
Он осторожно потянул расшнурованное плате вниз, оголяя ее плечи и грудь, а Кати дрожала всем телом, не ведая чего можно ожидать от всей этой ситуации.
— Доверься мне, Кати, — его поцелуи спустились на спину, а платье Ян продолжал стягивать.
— И все же, — она прикрыла обнажившуюся грудь руками, — что же вы собираетесь сделать?
— Я? — он тихо рассмеялся. — Я собираюсь выпустить зверя, Катарина. И показать его тебе.
Девушка вздрогнула.
— Тебе холодно? — он развернул ее, вгляделся в побледневшее лицо.
А Катарина вдруг вспомнила другой храм, в котором горел теплый огонь свечей, и слова другого мужчины «Я согрею тебя, моя Катарина».
— Нет, — простонала девушка, — не надо… Давайте уйдем отсюда, я…
Ян стянул ее платье. Молча и решительно снял и нижнее белье и нижние юбки. И едва Катарина осталась совершенно обнаженной, подхватил на руки и отнес к ложу, покрытому несомненно шкурой дракона.
— Посмотри на меня, — потребовал император, нависая над перепуганной девушкой, — просто смотри на меня. Это я! Я никогда не причиню тебе вред. Я не сделаю тебе больно. И я буду с тобой, всегда, Катарина. А то, что произойдет сейчас это высшая степень моего доверия к тебе, это дар моей любви… Доверься мне.
Но Катарина дрожала, несмотря даже на то, что шкура дракона оказалась на удивление теплой и мягкой, и все же…
— Так не пойдет, — Ян склонил голову к плечу, — так совсем никуда не годиться. Ты боишься, а это неправильно, Кати.
— Отпустите меня! — она едва дышала. — Если вы так желаете соития, моя спальня всегда открыта для вас, но…
В черных глазах мелькнуло лукавое выражение. Чуть склонив голову набок, Ян загадочно прошептал:
— Спорим, пройдет совсем немного времени, и ты будешь умолять не останавливаться. Более того, ты будешь умолять войти в тебя… как можно глубже и двигаться все стремительнее. Ты будешь просить меня об это, милая.
— Я?! — Катарина покраснела под его многозначительным взглядом. — Я никогда не буду!