Право на счастье
Шрифт:
— Ева, кто из нас ведет дело, ты или я?
— Извини, мне казалось, что я здесь уже так давно, что… А как насчет повышения?
— Я прибавила тебе зарплату в прошлом месяце.
Грэйс улыбнулась. Она испытывала к этой милой, доброй женщине самые теплые чувства. Они были знакомы давно. Ева несколько раз делала попытки завести собственное дело, но ничего не получалось, и возвращалась обратно. Ей нравились красивая обстановка салона, нарядная униформа и возможность общения с голливудскими знаменитостями.
Грэйс, однако, со всеми клиентами вела себя с должной долей уважения и понимания, и каждый, кто работал под
Грэйс пригласила Гэри в кабинет, объяснила, что он должен будет остаться после обеда, и была крайне удивлена его негодованием.
— Вы же знаете, что я не могу, — начал он.
Но Грэйс всего лишь на секунду задержала взгляд на его мужских достоинствах. Этот прием всегда заставлял Гэри нервничать, возможно потому, что содержимое брюк было гораздо меньше, чем можно было ожидать. Он был удивительно красив и обаятелен, клиентки души в нем не чаяли, и многие делали попытку узнать побольше об этой части его тела, и их неизменно ждало разочарование. Гэри был не просто своим парнем, но еще и осторожным дипломатом.
— Возникла неотложная необходимость, Гэри. Прости меня, но мне пришлось попросить Еву забрать Кейси. Ты можешь работать в резиновых перчатках. И потом, клиентами будут японские туристы, а они, как правило, не красят волосы.
Тон его сразу изменился:
— Японцы? Что может быть лучше? Они умеют тратить деньги.
— Хорошо, но не переходи границ.
Гэри ушел, и Грэйс откинулась в удобном кожаном кресле, присланном из Италии. Стены были обиты светло-серым материалом, по фактуре напоминавшем замшу, и украшены многочисленными портретами кинозвезд — самых знаменитых клиентов салона. Здесь Грэйс окружил мир ее девичьих амбиций, веселого беззаботного счастья, мир победителей. Краснощекая простушка из Иллинойса стала самым известным парикмахером в этой столице грез. Но для того, чтобы подняться так высоко, ей пришлось много работать. Надо было поднимать дочь, ставшую сейчас профессором английской словесности в Иллинойсском университете, и никому Грэйс ничего не была должна, кроме Дрейка и Пич Малони. Но этот долг останется неоплатным. Если бы ей не встретился Дрейк Малони, одному Богу известно, что случилось бы с Грэйс и ее ребенком.
Холодным снежным вечером в Чэмпэйне после закрытия кафе Джерри Кейси пригласил ее прокатиться в своем «понтиаке». Он провел в кафе весь вечер вместе со своими братьями, и Грэйс была покорена его сильной, крепкой фигурой и тем особенным обаянием, каким обладают рыжеволосые мужчины. Джерри был единственным парнем в Иллинойсском университете, у кого всю зиму сохранялся загар.
Грэйс вечерами работала в кафе, чтобы платить за учебу. Маленькая бакалейная лавка в Маунт-Верноне, штат Иллинойс, позволяла ее отцу лишь еле-еле сводить концы с концами. Две старшие сестры окончили парикмахерские курсы и уехали на заработки в Чикаго, но Грэйс всегда училась блестяще и надеялась стать учительницей в школе.
В тот вечер, когда Джерри пригласил ее покататься, она колебалась с ответом всего минуту. У него была не слишком лестная репутация парня, быстро заводящего знакомства и легко расстающегося с очередной поклонницей, но Грэйс его почему-то не боялась. У Грэйс была пышная грудь, и она давно уже привыкла к приставаниям молодых людей. Но Джерри вел себя с ней по-другому, никогда не распускал руки и не пожирал глазами ее грудь, по крайней мере не делал этого слишком явно. Говорил он уважительно, Грэйс ни разу не слышала от него сальностей. И еще он был хорош собой.
Шел сильный снег, общежитие находилось далеко от кафе, и она приняла приглашение Джерри и пошла в гардеробную за пальто. Он помог ей сесть в машину и сразу включил двигатель, печку и радио. Тони Беннетти пел «Это все ты». Грэйс дрожала от холода и возбуждения. Джерри достал с заднего сиденья меховой плед и укрыл ее, бережно подоткнув мех под бедра.
— Вот так ты быстрее согреешься, — сказал он.
— Спасибо, мне и так тепло, — ответила она, — и потом, до общежития не так далеко ехать.
— А ты туда очень торопишься? — спросил Джерри.
— Как сказать… Вообще-то не очень.
— Ну вот и хорошо. Тогда мы сможем поговорить. Я долго ждал подходящего случая.
— Ты ждал?
— Я хочу сказать, что мне не нравится, как эти парни о тебе отзываются, все их замечания. — Он переключил передачу и медленно отстегнул ремень безопасности.
— Правда? — несколько смущенно спросила она.
— Я считаю, что гадко так говорить о… ну как сказать, ну, о твоем бюсте.
Несмотря на холод, лицо Грэйс будто обожгло. Она всегда стеснялась размера своей груди и старалась одеваться так, чтобы сделать эту часть тела наименее заметной.
— Думаю, что ты к ним привыкла, но меня это приводит в бешенство, и я им сказал, что думаю. Женщина представляет из себя нечто большее, чем пара толстых сисек.
— Я вовсе не привыкла к этим замечаниям и едва сдерживаюсь, когда слышу что-то подобное. Мне всегда бывает очень обидно.
Они медленно ехали по тихой заснеженной улице, разговаривая о занятиях, о людях, о музыке. Грэйс поразило, как много у них общего, и она даже не заметила, как он остановил машину, повернулся к ней лицом, внимательно ловя каждое ее слово. Словно со стороны она услышала свой голос, доверяющий ему свои тайные мысли, с какими она не могла поделиться ни с одним человеком.
Рука его скользнула по ее плечу, и они сели поближе друг к другу. Так было теплее. Когда Джерри наконец стал целовать Грэйс, ей было так приятно, что даже не хотелось его останавливать. Прошло совсем немного времени, и она почувствовала его руку под юбкой. Другие ребята первым делом всегда трогали ее грудь, и она сразу пресекала дальнейшие попытки. Джерри оказался мудрее, оставив в покое все, что было выше талии, и напрямую направился к заветной цели. Грэйс уже была доведена до той степени, при которой его прикосновения были желанными, и когда она развела ноги, пропуская его руку, Джерри знал, что контролирует ситуацию.
Нежно целуя и поглаживая ее, он подвинул Грэйс на сиденье так, чтобы ему было удобнее. Стянув с нее уже влажные трусики, он быстро расстегнул «молнию» на своих брюках и одним коротким движением овладел ею так быстро, что боль при потере невинности сгладило первое чувственное наслаждение. Джерри не успел кончить вместе с ней, и к тому времени как он достиг апогея, Грэйс испытала оргазм во второй раз. Лежа на спине в машине своего соблазнителя, расслабленно уткнувшегося ей в плечо, Грэйс надеялась, что доставила ему удовольствие и Джерри захочет встретиться с ней еще.