Право на выбор
Шрифт:
Пока не встречается расщелина сильнее меня.
Руками в землю, лицом в руки — живот отдает сотрясающей болью. Я выворачиваюсь, отползаю, спина врезается, перед лицом — только чудовище с оголенной пастью… не так, господи… только не так, как угодно, но только не быть разорванной в шаге от дома, где меня ждут…
Смотреть нет сил, подняться — тоже. Я закрываю голову руками, набираю полную грудь воздуха — но не успеваю закричать.
Кричит мрок — низко и страшно — когда в него на полной скорости влетает темное тело. Отбрасывает в сторону, рычит на него, лупит… веткой?.. что это?... кто
Мрок топчется, бросается снова — и получает по спине оглоблей. Снова и снова незнакомый тур заносит руки над головой, трещит древесина, трещит и раскалывается о голову зверя. Тот мотает головой, покачивается… и наконец перестает бросаться вперед. Его ведет из стороны в сторону, он издает низкий рокочущий звук, как старый двигатель… и наконец тяжело оседает, опускается на брюхо и замирает со свистом.
Тяжело дышит тур передо мной, я вижу, как ходуном ходит его спина. Он медленно оборачивается — и знакомое лицо кажется мне незнакомым. Передо мной стоит Вереш — приветливый мальчик, который носил мне фрукты, который смущался при виде меня в тонкой рубашке.
Передо мной стоит мужчина, только что убивший зверя — его руки, лицо и шею медленно оплетает темная вязь.
...
— Вам крупно повезло.
Мои внутренности другого мнения на этот счет. По ощущениям, я отбила себе все что можно, но больше всего пострадали ноги — все разбитые, ступни и лодыжки горят огнем. Другого мнения Мар и Раш’ар, прилетевший буквально через минуту после врача. Как он добрался от космопорта за полчаса?.. Не хочу даже думать, с какой скоростью он ехал...
Врач выглядит невозмутимым — как будто его каждый день вызывают на дом осматривать женщину, которая собрала своим телом все камни и стволы близлежащего оврага. Не обращая на пристальные взгляды и капли внимания, он бережно, но уверенно ощупывает каждую косточку, наносит мазь и накладывает повязки.
— Этот молодой арнум заслуживает похвалы. Надеюсь, вы почтите его семью как должно.
— Само собой, — как эхо отзывается Мар, не глядя в сторону Вереша, что изваянием застыл на пороге комнаты. В его сторону никто из присутствующих старается не глядеть — я в первую очередь.
Потому что черные полосы на его теле никуда не исчезли.
В ушах у меня шум, в голове — кавардак. Еще один? Третий? Что с ним делать вообще? Куда деть? Я только с двумя разобралась… куда третьего-то? а можно это как-нибудь… назад сделать?.. ааа, что за глупости, я же прекрасно знаю, что никак… но почему теперь? Он ведь не первый раз меня видит, тогда почему раньше не было признаков? Вошел в половую зрелость, что ли? Нет, ну почему?.. может, мне лучше из дома теперь не выходить?..
— Это же Зов крови у тебя, верно? — резко спрашивает молчавший до этого Раш. Он не проронил ни слова, когда увидел меня на диване в гостиной всю ободранную, только глаза почернели; молчал, пока доктор обрабатывал синяки и ссадины. А теперь вот…
— Не… знаю… — тяжело произносит Вереш, не отрывая от меня глаз. От его взгляда неуютно — он словно под кожу пытается залезть. — Отец… не так описывал…
— Не знает он! А кто знает?! — еще немного, и Раш бросится на него, но Мар останавливает его одним движением.
— Погоди, я вот
— И что?
— Надо было уроки не прогуливать.
— Я тебя сейчас...
— Уймись и подумай. В любом случае надо проверить, — Мар лезет в свой планшет, все еще очень хмурый, но куда спокойнее Раш'ара, которого просто колотит. — Я отправлю тебе контакты клиники, скажешь от кого, примут без очереди.
— С... спасибо...
Я перевожу недоуменный взгляд с одного тура на другого. Если не Зов крови, тогда что?..
— Есть еще что-то, о чем я не знаю?..
— Давай потом, ладно? — Мар косится на врача, тот наблюдает за нами со снисходительным любопытством. — Спасибо вам за помощь, дальше мы сами.
— Разумеется. Сейчас подготовлю рекомендации.
Он долго набирает что-то в планшете, после чего отправляет на мой файл с длинным перечнем анализов и добавок, которые мне нужно принимать. Зачем столько? Присвистывает и Раш, как обычно без спросу сунувший нос мне за плечо.
— Извините… — поднимаю я голову на врача. — А все эти анализы… думаете, я могла что-то повредить при падении?
— Предосторожность точно не повредит, в вашем-то положении.
Мне кажется, я слышу звон. Он нарастает, нарастает, заглушая и затягивая все. Положении?.. о каком… положении… он говорит?..
— Простите… не совсем понимаю…
— Вы в тяжести, — произносит доктор с небрежной легкостью. — Мои поздравления. Не знаю правда, кому из ваших супругов пожать руку… но в любом случае, это большая радость. Здесь самый минимум, будет лучше, если вы в ближайшее время...
Тяжести? Это что же... у меня будет... ребенок?..
5-7
— В вашем случае нет ничего удивительного… что вы так смотрите?
Я сижу в мягком белом кресле, напротив меня — приветливый доктор. Не тот, другой — специалист по репродуктивным вопросам, так написано на его карточке. В кабинете светло, пахнет смолой, в окно пробивается окрашенный алым закатный свет.
— Я…
Что я хочу сказать? Что не ожидала, не планировала беременность, когда вступала в интимные отношения с половозрелым туром? Формально у меня даже два мужа, а в браке обычно рождаются дети… Вот только мы разных видов. А еще я бесплодна — была, во всяком случае, когда-то. И даже мысли, что могу понести, у меня не возникало.
— Я понимаю, вас смущает… инопланетная принадлежность. Но туры совместимы практически со всеми известными на сегодняшний день разумными видами, ваш — не исключение. Семя туров очень неприхотливо к биохимическим и температурным показателям среды, а такая как ваша еще и относится к числу наиболее благоприятных. Случаев беременности женщин именно вашей расы в нашей практике еще не было, однако с учетом имеющихся у нас медицинских данных проблем возникнуть не должно...
Подвешенная в воздухе пыль чуть мерцает и медленно, едва заметно движется. Я бездумно смотрю в окно, пытаясь уложить в голове то, что во мне теперь новая жизнь. Что я больше не одна в своем теле. От этих мыслей голова пухнет и кажется, сейчас отделится от тела, и слова доктора долетают словно сквозь толщу воды.