Право последнего вздоха

Кипарисова Елена

– Ты, правда, думал, что твой отец примет меня? – Мне хотелось рассмеяться от этой мысли. – Что если закроешь глаза на эти убийства, все вернется в норму?

– У меня был выбор? Да, это человеческие жизни, да, они ценны, но для меня имеешь значение только ты одна. Это мой долг – защищать тебя. И я не справился. Возможно, не стоило быть таким самоуверенным.

– Мне тоже. – Моя улыбка оказалась натянутой. – Мы с тобой такие глупые. Не нужно было ввязываться во взрослые игры.

– Еще есть шанс, – неуверенно сказал Эдриан, целуя мою шею, медленно спускаясь ниже, к груди. – Я что-нибудь придумаю, не позволю никому приблизиться

к тебе. Не волнуйся.

Я замерла из-за этих слов, неожиданно всколыхнувших мои воспоминания. Как бы ни прекрасен этот сон, его границы все равно оставались иллюзорны. Там, в реальности меня ожидала казнь, мне суждено было стать жертвой, загнанным зверьком, пищей. Слезы побежали сами собой, и я не смогла их скрыть.

– Милая, – Эдриан смахнул влажные дорожки, страстно целуя меня, – не плачь. Мы справимся. Разве раньше было проще? Нам не в первой, ведь правда?

– Пусть этот сон никогда не заканчивается, – прошептала я, пряча лицо в изгибе его шеи, обнимая широкие плечи, притягивая к себе с такой силой, на которую вообще была способна. – Я хочу остаться здесь. Навсегда.

– Я задержу этот сон настолько, насколько смогу. Нам хватит времени. – В его тоне что-то изменилось, а с ним и все настроение сна. – Мы не будем торопиться.

Приподняв голову, я посмотрела на парня, и не могла не ответить на его улыбку своей. Сердце дрогнула, а потом забилось в бешеном ритме, словно окончательно сошло с ума. Мне удалось сделать всего один вздох, перед тем как наши губы встретились. Жар затопил кожу, наполняя вены раскаленной лавой. Каждое прикосновение обжигало огнем, посылая импульсы к нервным окончаниям, заставляя извиваться под чувственными ласками. Мне не хватало воздуха, но я собиралась обойтись без него, ведь Эдриан стал всем – моим дыханием, моим обезумевшим сердцебиением, мной самой. Я с жадностью отвечала на его поцелуи, порой замирая, чтобы прикусить его полную нижнюю губу, добиться голодного звериного рычания. Его руки скользили по моему телу, то поднимаясь к груди и обводя нежные изгибы, то опускаясь к ягодицам и еще сильнее притягивая к себе на колени. Стон сорвался с моих губ, удивив даже меня саму. Я разорвала поцелуй, проводя языком по его скуле, лаская чувствительную шею, замечая, как напрягаются сильные мышцы. Мне нравилась эта власть, осознание, что такое сильное бессмертное существо вздрагивает под моими губами, теряет контроль под осторожным едва ощутимым движением пальцев. Сердце замерло, когда Эдриан слегка прикусил мою ключицу, а жар внутри стал нестерпимым. Я тяжело дышала, нащупывая пальцами крошечные пуговицы его рубашки, руки не слушались, начиная дрожать все сильнее. Парень рассмеялся, помогая мне и наконец отбрасывая ненужную одежду в сторону, а затем, принимаясь за мое платье. Всего несколько секунд и моя горячая кожа коснулась его. Очередной стон, полный желания, разорвал тишину, присоединяясь к мелодии нашего учащенного дыхания.

– Жарко, – только и сумела произнести я, проводя ногтями по его мускулистой груди, отчаянно прося о большем.

Желание заставило меня забыть обо всем, оставляя только жгучую потребность, разрастающуюся внутри все сильнее. Оно вытеснило все мысли, кроме его имени, навязчиво звучащего в голове. Он плавно опустился на спину, утягивая меня за собой – наши тела уже нельзя было разъединить. Мы стали одним целым – одно дыхание, одно сердце, одно желание. Я тихонько рассмеялась, обхватывая широкие запястья и поднимая руки Эдриана над его головой. Пусть речь шла лишь об иллюзии власти, но мне нравилось чувствовать себя сильной, нравилось контролировать его удовольствие. Он пошевелился подо мной, давая понять, что сдерживается из последних сил.

– Не останавливайся, – пробормотал Эдриан, стараясь расслабиться, но его мышцы сокращались так часто, что мне все сложнее удавалось удержаться на нем. – Хочу тебя.

Я скользнула ниже по его телу, игриво прикусив темный сосок, вырвав глубокий чисто мужской стон из его стиснутых губ. Для него это стало последней каплей. Эдриан

зарычал, подхватывая меня, укладывая на спину. Теперь он стал главным в этой игре. Мир перестал существовать, точнее, он существовал только во мне, там, где разрастался жар, где кожу предательски жгло от желания, а мышцы стягивало в сладком предвкушении. Я не могла сосредоточиться на его лице, поддерживая визуальный контакт, чувства переполняли, затягивая, словно неконтролируемый омут.

– Сейчас. – Еще один жаркий стон.

Эдриан двигался молниеносно, одной резкой волной, полностью подчинив меня своей воле. Я не понимала, где нахожусь, узнавая только плавные глубокие толчки, разжигающие внутренний пожар все сильнее. Его губы был беспощадны, забирая последние крупицы дыхания. Казалось, мы двигались в тесном удушливом коконе, отделенном от внешнего мира плотным пологом. Мышцы начали требовательно сжиматься, заставляя меня отбросить назад голову и громко застонать, клыки Эдриана осторожно скользнули по моей шее, просто давая ощутить опасное давление, и тело ответило на это безумной вспышкой, сметающей все на своем пути. Я парила в невесомости, видя перед глазами только цветные пятна, вспыхивающие и угасающие как сверхновые звезды. Я слышала ответный стон, но он показался таким далеким, что мгновенно исчез из памяти, оставив только безграничное наслаждение, и сладкую ноющую боль в мышцах. Его тело окутывало меня словно кокон, даря блаженные минуты покоя, забирая туда, где могли существовать только мы вдвоем. Я отыскала его губы, чувствуя на них странный привкус горечи. Эдриан нежно погладил мою спину, успокаивая, как маленького ребенка. Мне не хотелось отпускать его, я просто не могла существовать в одиночку. Только не прежний холод и темнота.

– Не оставляй меня. – Мои губы ловили его частое дыхание, пальцы все сильнее сжимали мускулистые плечи, боясь отпустить. – Не оставляй.

– Никогда.– Его объятия становились легче воздуха, а голос растворялся в нарастающем гуле. – Ничего не бойся. Я буду рядом.

– Люблю…

Тело дрожало, словно губка впитав в себя весь холод от каменного пола. Я жалась на крохотном островке сырой соломы. Зубы стучали друг о друга так громко, что должно было слышно за несколько километров. Мышцы затекли, отзываясь на каждое движение колкой болью. Стон вырвался сам собой, нарушив устрашающее умиротворение темницы.

– Проснулась? – Голос эхом прошелся по каменным стенам. – Я думала, ты уже не очнешься.

– О чем ты? – мне с трудом удалось принять вертикальное положение, медленно разминая затекшие мышцы.

– За нами скоро придут, ты как раз вовремя.

Воспоминания вернулись ни сразу. Я оглядывала поржавевшие толстые прутья, пытаясь понять, где именно нахожусь. Больше всего на свете мне не хотелось верить, что Эдриан был лишь частью сна, такого жаркого и реального, но, тем не менее, такого хрупкого. Неужели все происходящее являлось лишь моей фантазией, мольбой о спасении перед смертной казнью? Я потерла шею, до сих пор чувствуя его теплое дыхание на коже, пытаясь бороться со слезами, защипавшими уголки глаз. Сердце заныло в груди и мне даже на секунду показалось, что оно не выдержит и остановится. Эдриана здесь не было – только я и мрачная клетка. Мне пришлось согнуться пополам, касаясь лбом холодных камней, чтобы подавить рвущиеся из груди рыдания. Время утекало, а тот момент, когда Ньюбелз объявит Охоту, становился все ближе.

– Я хотела уже позавидовать – умереть накануне казни, это просто подарок какой-то, – расхохоталась Виолетта. – Ты вообще на меня не реагировала. Хороший сон?

– Да, – только и ответила я, мысленно надеясь, что громко не стонала.

– Знаешь, пока ты тут дрыхла, я подумывала, а не повеситься ли на шнурке от кроссовок.

– У тебя нет кроссовок, – хмуро ответила я, еще сильнее кутаясь в кофту, в попытке согреться.