Предание о старом поместье
Шрифт:
И когда она поцеловала его, он почувствовал, словно целительный бальзам пролился на его больную душу. Но он все еще не смел поверить, что ею движет любовь. И лишь
И перед чувством огромного, непередаваемого счастья, которое пробудило в Хеде эта любовь, рассеялись окончательно остатки тьмы. Она раздвинулась перед ним, как громадный, шуршащий занавес, и он ясно увидел перед собой царство страха, по которому он блуждал. Но там, в этом гнездилище страха, он встретил Ингрид, там он вынул ее из могилы, там он играл для нее около лесной избушки, там билась она над тем, чтобы исцелить его.
И к нему вернулась не только память, но и чувства, которые она тогда внушила ему. Он весь был переполнен любовью. И то же жгучее влечение охватило его, как тогда в Рогланде, около церкви, когда Ингрид увезли от него.
Там, в этом царстве страха, в этой бескрайней пустыне, по которой он блуждал, вырос цветок, утешавший его своим ароматом и красками. И он почувствовал, как любовь эта стала неискоренимой. Дикий цветок пустыни был перенесен в сад жизни, и здесь он прижился, пустил корни, вырос и расцвел. И, почувствовав это, он понял, что спасен, что нашелся тот, кто помог ему одолеть тьму.
Ингрид умолкла. Она устала, как после тяжелой работы, но в то же время чувствовала удовлетворение, так как работа эта была выполнена наилучшим образом. Она знала, что победа у нее в руках. Наконец он нарушил молчание.
— Обещаю тебе, что выстою.
— Спасибо! — сказала она.
Хеде чувствовал, что не может выразить, как сильно он ее любит. Он знал, что словами этого не передать. Ему придется доказывать это всю жизнь — каждый день и каждое мгновение.