Предания о дзэнском монахе Иккю по прозвищу «Безумное Облако»
Шрифт:
— Мне бы не повезло быть унесённым и потом выбраться, если б сначала не угораздило свалиться в реку!
Слышавшие то люди громко засмеялись:
— Какой мастак пошутить этот монах!
Когда Иккю переправлялся через реку Кацура, так получилось, что он упал в воду и его понесло течением.
3
О том, как Иккю ответил на вопрос
Один человек, знающий толк в житейских хитростях, принёс к Иккю воробья и спросил:
— Ответьте-ка,
Иккю изволил ответить:
— Му! [192]
Тот человек удалился, не попрощавшись.
Неизвестно точно, что он думал, но, наверное, если бы Иккю ответил: «Жив!» — то он воробья убил бы, а если бы сказал: «Мёртв!» — то выпустил [193] .
А потом Иккю сам пришёл к нему, ступил одной ногой в дом и позвал: «Хозяин! Хозяин!» — и тот к нему вышел.
Иккю спросил:
192
Ответ, который буквально означает «нет!», встречающийся в дзэнских (чаньских) беседах. Точнее говоря, он скорее значит «ни да, ни нет». См. также первый коан «Собака Чжаочжоу» в [Мумонкан 2000].
193
Этот сюжет позднее был использован в пьесе театра Кабуки «Девушка в храме Додзёдзи».
— Я уже в дом вошёл или ещё нет? — а хозяин кое-что понимал, а потому ничего не ответил, только хлопнул в ладоши и рассмеялся.
4
О женщине, которая убила своего мужа
Одна замужняя женщина в горной деревне тайком встречалась с другим, очень полюбили они друг друга, и сильна была та любовь.
Как-то ночью говорили они: «До каких пор мы будем скрываться! Как-нибудь убьём нынешнего мужа и тогда сможем встречаться друг с другом, когда захотим!» Так они сговорились, всё обдумали, и однажды вечером она так напоила мужа сакэ, что он упал и уснул, а поздно ночью, когда все люди легли спать, вдвоём с любовником вбили они мужу в голову гвоздь и так убили, потом подожгли дом и сожгли его в нём, а чтобы ни у кого не вызвать подозрений, жена вцепилась в обгоревшее тело мужа и принялась громко рыдать.
В то время проходил там Иккю, услышал рыдания той женщины, подивился и расспросил людей, которые были поблизости, а они рассказали — так, мол, и так.
Иккю выслушал их и сказал:
— Рыдает она так, будто чего-то боится, а горя не слышно. Удивительно! — с этими словами он пошёл дальше.
А потом рассказывали: «Давешний подвижник — не человек. Это Великий Учитель, распространяющий Учение [194] , явился самолично, чтоб обличить тех, кто от страстей своих забывает о сострадании!» Другие соглашались: «Точно, это приходил Великий Учитель! Только по голосу он ясно понял, в чём дело! Необычайно редкий по проницательности монах во все века!» — так все удивлялись.
194
Монах Ку:кай (774–835), основатель школы Сингон, был известен учёностью, и с его именем связан ряд легенд в различных регионах Японии. Был удостоен почётного титула Ко:бо:-дайси (Великий Учитель, распространяющий Учение).
5
О том, что случилось, когда Иккю было одиннадцать лет
Наставник-монах уехал по делам, и как раз тогда, когда он был в отъезде, прибыла заказанная им ваза. Иккю
А наставник тоже был скор на ответ:
— «Полная луна не может быть ущербной» — а где же ущербная часть? — а Иккю, уже в ту пору наделённый мудростью, отвечал:
— «Её скрыло облако!» — и вернул надбитую часть.
Смысл сказанного наставником таков: «Полная луна кругла и у неё не бывает ущерба. Ваза тоже должна быть подобна луне и не иметь надбитости, так почему же у неё не хватает края?» — а ответ Иккю: «Её скрыло облако!» — значит, что «скрылось в облаках и есть вот здесь», на что наставник рассмеялся: «Какой находчивый послушник!» — и подарил ему ту вазу.
6
О том, как Иккю гулял по Восточной горе
Иккю вместе с двумя-тремя прихожанами пошёл любоваться цветами на Восточной горе, Хигасияма. Тогда как раз была середина весны, деревья были в полном цвету, и гуляющих было много. В одном месте собрались четверо-пятеро человек, хлопали в ладоши, подпрыгивали и громко смеялись. «Что вас так веселит?» — спросили у них, и оказалось, что те пускали ветры. Один из прихожан сказал:
— Это они, должно быть, перепили сакэ, потому так и развлекаются, пуская ветры.
Иккю на это говорил:
— Не скажите, это, должно быть, и вправду весело, вон ещё в старину считалось увлекательным, даже вот в театре Но: «Как радостны весенние ветры, о, весенние ветры, как радостны вы!» [195] — раз так поют, то в пускании ветров по весне, наверное, что-то есть!
7
О том, как мужчина и женщина, живущие в горах, превзошли постигающих Путь
195
Цитата из пьесы Но «Тамура», в пьесе «весенние ветры» (харубэ) — весна, весеннее время, весенние пейзажи.
Когда Иккю проходил горную деревню в земле Сэццу, он видел двоих горных жителей. Один распластался на земле, а другой вскапывал огород. То были отец и сын. Когда Иккю приблизился, то увидел, что сын лежал, укушенный змеёй, и уже умер.
Отец же, не выказывая никаких горестных чувств, обратился к Иккю:
— Дальше по дороге будет дом. Я там живу. Оттуда должны принести обед. Сын неожиданно помер, так что скажи: «Неси еду на одного!»
Иккю подошёл к нему и спросил:
— Когда смерть разлучает сына с отцом, люди печалятся. Отчего же ты не выказываешь сожалений? — а тот ему отвечал:
— Как говорится, птица с птенцом ночует в лесу, а назавтра они разлетятся.
А смысл тут такой, что связь родителей и детей подобна узам между птенцами и птицами, которые вместе ночуют в лесу, а наутро, как закончится ночь, улетают кто куда.
Иккю оттуда пошёл в указанный дом и передал женщине, оказавшейся там, то, что сказал ему тот человек.
— А, вон оно что… — И от приготовленной на двоих еды отложила часть, оставив еды на одного, и вышла из дома.
Иккю спросил:
— Кем вам приходится тот человек, что погиб?
— Это был мой муж! — так она отвечала без тени сожаления.
Иккю сказал:
— В этом мире, даже если умирает посторонний человек, то грустят и печалятся, а тут умер ваш муж, как же вы, слабая женщина, так к этому относитесь? — а она отвечала:
— Как говорится, муж и жена — как люди на рынке, сделали дело и разошлись, — и с этими словами пошла своей дорогой.
А смысл этого такой, что связь между мужем и женой такая же, как между людьми, которые повстречались на рынке, сделали дело, за которым пришли, и расходятся.