Преданная
Шрифт:
– Тебя я хочу, а не Карину. Предательница.
Глава 39
Глава 39
Юля
Я не слышу ничего, кроме «тебя я хочу».
И я тебя. Очень.
Сминаю его волосы, нетерпеливо притягивая ближе к себе.
Судья всего на секунду тормозит в миллиметре от моих призывно раскрытых губ, но эта секунда меня убивает.
Если ты передумаешь…
Стреляю предупреждением в глаза, но додумывать не приходится: Тарнавский накрывает мой рот своим. Я стону, но этого никто не слышит. Чувствую внутри его язык и звеню восторженной струной. Пусть знаю, что это ничего не меняет, но хочу сумасшествия. Хотя бы напоследок.
Сила его желания ощущается так ясно, будто в воздухе кроме него ничего больше и нет.
Он исследует мой рот, вряд ли пытаясь себя тормозить. Толкается языком раз за разом откровенно. Сильно. Выбивает дух, страх, мысли.
– Руки подними, – я слушаюсь, вытягивая их вверх. По раздраженной бесконечным ожиданием прикосновений коже скользит ткань. Он снимает топ вместе с лифчиком. Мне кажется, я липкая, возможно, соленая, но его совсем не заботит.
Одежда летит под ноги. К моей шее припадают губы. Я запрокидывая голову, закрываю глаза и тону в чувственных ощущениях. Он целует кожу. Немного втягивает ее. Ведет языком. Снова целует. Втягивает. Спускается ниже.
Я рискую посмотреть на него, когда обводит языком ключицу. Взгляды перекрещиваются. В моем, думаю, один сплошной туман. В его – азарт, всё ещё злость, хищность, похоть.
Он сказал… Предательница? Или я ослышалась?
В манящей тьме столько всего, что снова сносит. Коленки слабые, ноги подкашиваются.
Руки сами собой падают на мужской затылок, когда Слава втягивает ртом напряженный сосок. Сердце навылет. Белье мокнет. Я громко дышу и ловлю что-то похожее на паничку. Но не как следствие сумасшедшего страха, а запредельной остроты. Он делает языком до безумия хорошо. Я такого никогда не испытывала.
Подхватывает мою ногу под коленом и ведет выше. Скатывает юбку. Сжимает сначала бедро, потом голую ягодицу. Целует грудь, вторую – сжимает до боли. Она как будто создана для его рук. И губ.
Пульсация между ног бьет громким набатом.
Слава не просит, но я сама тянусь к застежке на юбке сзади и расслабляю.
Мужчина на несколько секунд отпускает мое бедро – ткань скатывается по освободившимся ногам. На мне теперь – только стринги.
Он отступает. Смотрит.
В горле застревает предупреждение, которое я должна сделать.
Знаю, что должна. Знаю. Но не скажу ему, что у меня еще никогда и ни с кем.
Тарнавский делает шаг на меня. Подхватывает под ягодицы, я инстинктивно понимаю, что нужно обвить ногами торс. Делаю это.
Тянусь к пуговицам рубашки. Расстегиваю несколько. Пальцы путаются, получается хуево, потому что во рту снова хозяйничает его язык, а горячие ладони путешествуют по телу. Гладят. Мнут. Сжимают. Скручивают соски в разные стороны до боли.
Я охаю и дрожу.
Он смотрит во все глаза. Одновременно парализует меня и питает.
Давит на поясницу, выгибая мое тело себе навстречу. Метит поцелуями еще больше кожи. Вылизывает и покусывает грудь. На мне все больше его слюны и неповторимого запаха.
Прошу:
– Сними… Рубашку… – И он слушается. Выдергивает ее из-под ремня, тянет через голову.
— За меня держись, — приказывает отрывисто.
Я жадно впиваюсь в голый плечи, веду по покрытой жесткими волосками груди, когда он возвращается к изучению моей.
Поднимается к губам. Смотрит на них. Я дышу тяжело, но и он тоже.
Впиваюсь в кожу ногтями. Стреляет угрозой в глаза. Сейчас я понимаю, что это значит: ему нравится.
Подаюсь к губам сама. Сначала целую, потом сжимаю нижнюю зубами и тяну. С нажимом веду ногтями от лопаток к плечам.
Я не уверена, что способна сейчас доставить ему достаточно удовольствия ласками, просто потому что не знаю, что понравится, что нет. Но хочу, чтобы в нем жили такие же яркие эмоции, как во мне.
Он перехватывает инициативу. Ведет языком по моим губам, ныряет между ними и совершает недвузначные толчки.
На одном из них я чувствую такой же толчок бедрами. Между нами – ткань его брюк, но я все равно обжигаюсь о жар стояка. Это движение будит что-то первобытно животное.
Хочу… В себе.
Под ткань белья по лобку скользит мужская рука. Я не успеваю испугаться – он не спрашивает, хочу ли. Ясно, что хочу.
Медленно гладит половые губы. Раз. Второй. Третий. Раскрывает их. Из меня сочится влага.
Частит дыхание. Чуть отрывается – тянусь за ним.
Целуй меня. Целуй, пожалуйста…
И он «прислушивается».
Наш новый поцелуй получается тягучим. Не такой быстрый темп. Не такой напор. А между ног – ускоряющиеся движения умелых пальцев. Влаги становится больше. Он обводит вход. Я дрожу. Вводит фалангу – у меня искры из глаз. Охаю.
Боже, это слишком хорошо…
Смотрю в крутящийся потолок, чувствуя горячее дыхание на шее и новые скользящие движения по нижним губам до клитора…
Слава ведет по кругу, потом с нажимом, потом вниз к входу, вводит палец глубже…
Я хочу продолжения, это очень чувственно и кончится неизбежным оргазмом, но вместо того, чтобы довести меня, он сдвигает ткань в сторону.
Смотрит в глаза. Я вижу, что там ноль сомнений. Нет тормозов. Тарнавский достает из кармана презерватив.