Предатель. Вернуть любимую
Шрифт:
Хотя сама еле держусь. Мне кажется, что воздух в машине насквозь пропитан запахом моих мокрых от желания трусов. Мне даже неудобно перед Семеном, который тоже молчит и просто везет меня в особняк.
И Мирон молчит. Я не знаю, о чем он думает, и вижу только его ухо и щеку, потому что он смотрит в боковое окно, отвернувшись от меня.
Но, странно, эта тишина не тяготит. Потому что она не пустая. Нас трое в салоне. И все трое понимают, что происходит. Только, кажется, никто не знает, что с этим делать.
Когда машина останавливается
Суворов подает мне руку и ведет через дворик к двери дома. Помогает ее отпереть и входит вместе со мной, но дальше порога не проходит. Я вижу, что хочет остаться, но не настаивает, не напрашивается, не давит. Он вообще больше на меня не давит и не навязывает свое внимание. Даже поле признания в любви на танцполе.
А я… Я вдруг делаю шаг к нему и целую его в губы. Это контрольный в голову. Если сорвемся, это будет наш последний секс.
Я целую Мирона, наслаждаясь его губами, дыханием, запахом. Не набрасываюсь алчно, а чувствую каждое движение языка и губ, смакую их, слушаю свои ощущения. Обнимаю Мирона за шею, а он держит свои большие теплые ладони на моей талии. И отвечает на поцелуй, не увлекая меня в похотливой бой языками. Он даже глаза закрыл и, кажется, тоже наслаждается поцелуем.
И я позволю себе большее — скольжу согревшимися ладошками под его одежду, потому что хочу коснуться его кожи.
Страсть больше не туманит мою голову, я осознаю все, что делаю и что делает Мирон.
Мы раздеваем друг друга прямо на пороге, и лишь когда остаемся только в нижнем белье, Мирон подхватывает меня под попу и несет в спальню. Бережно укладывает на постель и нависает сверху. Проводит ладонью по моему телу от груди по животу и бедру. Смотрит на меня так… так… Я не могу найти слов. Но вся страсть в его глазах. А в движениях — размеренная нежность.
Мирон покрывает поцелуями мое тело, освобождает грудь от лифчика и накрывает губами сосок. Ласкает его языком, зацеловывает кожу вокруг и гладит пальцами меня между ног, запустив руку в трусики.
Я так возбуждена, что кончаю очень быстро. Стону и выгибаюсь, а Мирон ловит мои стоны губами, выпивает их поцелуем, выписывая пальцами восьмерки на клиторе.
Я открываю глаза, ослеплённые вспышками оргазма, моргаю и тянусь рукой к члену Мирона, выпирающему из трусов. Он твердый и теплый, с бархатно-нежной кожей и влажной головкой. Я смотрю на него и стягиваю с Мирона боксеры. Я хочу видеть его всего, вместе с крупными яйцами. Накрываю тугой мешочек ладошкой и чуть сжимаю, скользя второй ладонью по стволу.
Мирон подается бедрами навстречу моим движениям и запрокидывает голову, закусив губу. Его член вздрагивает, когда касаюсь головку. Я сползаю по постели ниже, и возбужденный мужчина оказывается надо мной.
Ему ничего не остается, как шире развести ноги, чтобы не сдавить ими мои плечи. Я облизываю головку и мягко беру ее в рот, не переставая играть на самом кончике языком. Мирон стонет и выгибается, его бедра дрожат, ягодицы под моими ладонями напрягаются. Я чувствую, знаю, что он хочет глубже, но принимает мою ласку и, кажется, кайфует даже больше.
Я действую смелее, облизываю член, посасываю головку, беру в рот глубже и двигаю головой ритмично. Мирон подхватывает мой ритм и двигается навстречу, упираясь одной рукой в постель, а пальцы другой запустив в мои волосы. Он чуть нажимает на мою голову, но полностью подчиняется мне.
Я хочу над ним властвовать сегодня. Толкаю его ногу, и Мирон ложится на спину. Я ласкаю его губами и языком. Мне хочется, чтобы он кончил, но Мирон вытягивает из моих рук свое тело и садится, откинувшись на изголовье кровати, подтягивает меня на себя.
Я седлаю его, отодвигаю ластовицу трусиков, оголяя свои мокрые складочки, и обхватив член рукой, вожу головкой по ним, рассматривая то, что делаю. Это так откровенно меня волнует… направляю член в себя и медленно опускаюсь на него, закрыв глаза, давая себе прочувствовать каждый миллиметр проникающей в меня мужской плоти. Мне нравится, как она распирает меня изнутри, как задевает какие-то точки так, что меня потряхивает от возрастающего желания.
Опускаюсь до конца и вжимаюсь в Мирона, и он помогает мне, положив ладони на бедра и натягивая меня на себя плотнее. Я начинаю двигаться волной, ни на миллиметр не выпуска из себя член. Мне нравится чувствовать его полностью.
Возбуждение нарастает, я стону, сжимаю свою грудь пальцами, запрокидываю голову и закрываю глаза. То, что я чувствую, так восхитительно…
Мирон обнимает меня, поддерживает под спину, как в танце на свадьбе Арины, позволяя мне наслаждаться им и нашей близостью. Я откидываюсь назад, снова полностью доверившись ему. Голова кружится, мне кажется, я лечу, кружусь, пьянею от любви к этому мужчине. И кажется, я кричу об этом и ловлю экстаз.
Оргазм накрывает с головой. И только после него я понимаю, что лежу на спине, а Мирон целует мое лицо, шею, плечи, совершая глубокие неторопливые толчки внутрь моего тела.
— Ты невероятная, Рита, — шепчет он, — самая лучшая на свете. Я очень тебя люблю.
И целует в губы так, что у меня на ногах поджимаются пальчики.
Глава 57
Мирон
Всю ночь я не выпускал из объятий Риту. Так и отключился, прижимая ее к себе. Но утром, едва открыв глаза, меня еще какое-то время не покидает ощущение нереальности происходящего…
Я наконец просыпаюсь в доме, где когда-то мечтал жить с Ритой, а в моих руках она сама — та самая девушка-мечта. Неужели после стольких событий все так удачно сложилось? Или я отравился паленым гранатовым пойлом и попал в рай? Даже если так, я согласен умереть, лишь бы быть с ней.