Предел. Дети палача
Шрифт:
Рабочие в доках вломились на склад, где хранилась партия готового к отгрузке оружия и доспехов. Люди вооружились, надели броню и двинулись в город, на защиту своих семей.
В подворотне, в северо-западной части столицы, нищий по имени Сайз неожиданно для себя самого встал на защиту двух богато одетых женщин. Размахивая факелом, он отгонял крупного ворха.
— Пошла прочь, тварь! Убирайся!
Ворх скалился, отскакивал и снова приближался. Женщины скулили, прижавшись к стене. Бледная тварь потеряла терпение и бросилась вперед,
— Идемте, я выведу вас из города через катакомбы.
Всполохи озаряли мрачное небо все ярче и яростней, будто за пеленой несущихся вдаль туч шла своя битва.
Глава 41
В клубах пыли Фарамор быстро шел по мостовой. За ним шагало с полсотни чернокнижников, среди которых был и Блэсс. Изуродованные трупы людей и лошадей, дома с выломанными дверьми и сорванными ставнями, обломки телег, повозок, оград и лавок — везде, где уже побывали чудовища, царили разрушение и смерть.
Фарамор направлялся не во дворец. Таракот подождет, решил он. Был еще один человек, которого жаждала уничтожить Искра.
«Круг должен замкнуться!»
— Круг должен… — прошептал Фарамор. Его растянутые в улыбке губы походили на загноившийся шрам.
А Блэсс, как и остальные чернокнижники, с тревогой и некоторой надеждой поглядывал вверх. С небом творилось что-то неладное. Тучи выглядели, как грязевой стремительный поток. И еще эти вспышки! «Неужели Нэб уже близко?» — каждый из чернокнижников задавал себе этот вопрос.
Сейчас Фарамора вела Искра. Она направила его в переулок, а затем вывела на улицу с разоренными торговыми лавками. Здесь, ударом топора, Фарамор прикончил раненого, стонущего солдата. А на следующей улице пришлось перебираться через завал из телег, повозок и бочек. Наконец Искра привела к дому с разнесенным в щепки крыльцом и выломанной дверью. Чуть дальше, возле таверны «Белый бык», вся мостовая была усеяна трупами, а еще дальше — лежала громадная туша мертвого морбеста. С соседней улицы доносились звуки боя: крики, лязг металла, ржание лошадей и грохот.
Фарамор забрался в дверной проем, проследовал через гостиную — здесь среди обломков мебели лежал труп женщины — и зашел в комнату с огромным камином, в котором мерцали угли. Справа возле стены стояли два больших сундука. Слева — стол и кресло с высокой спинкой.
— Думаешь, ты умнее всех? — насмешливо спросил Фарамор. Ведомый Искрой, он подошел и потянул на себя подсвечник, прикрепленный к стене над столом. Раздался скрежет, сработал тайный механизм и один из сундуков задвинулся в нишу в стене. На полу обнаружился люк.
Фарамор посмотрел на чернокнижников, которые стояли в проходе и усмехнулся:
— Он решил спрятаться. Но мы его вытащим. Давай, Хет, приступая к делу.
— Как скажешь, — буркнул демон.
Через несколько мгновений из-под пола раздались хрипы и грохот, будто что-то упало, а потом — тихое размеренное поскрипывание. Дверца люка откинулась, показалась голова с жидкими светлыми волосами, в глазах сверкали красные искры, на одутловатом лице — бесстрастное выражение.
— А вот и мой старый знакомый! — радостно, словно увидев лучшего друга, воскликнул Фарамор.
Палач Гейдер вылез из убежища и порывистыми шагами подошел к камину. На нем была теплая куртка и высокие сапоги с меховой окантовкой.
— Все, Хет, выходи из этого кабана, — велел Фарамор.
Тут же красные искры в глазах палача погасли, уступив место дикому страху. Гейдер уставился на Фарамор, потом перевел взгляд на чернокнижников. Его губы задрожали, выражение лица стало плаксивым.
— Что?.. Что?.. — промямлил он.
— Ты не узнаешь меня? — с наигранной обидой спросил Фарамор. — Ты, правда, не узнаешь меня?
Гейдер нервно замотал головой. А Блэсс подумал, что рассмотреть в Носителе Искры прежнего юношу не смогла бы и родная мать, будь она жива.
— Я тебе напомню, кто я такой, — Фарамор сложил руки на груди. — Ты отрубил голову моему отцу, Легису Тоулу.
Лицо Гейдера стало пунцовым, а потом побледнело. Дрожащая челюсть поползла вниз. Из глотки вырвался стон.
— Узнал, — довольно проговорил Фарамор. — Вспомнил. Не ожидал, что мы еще когда-нибудь встретимся? Да, не ожидал.
— Я… — прошептал Гейдер и всхлипнул. Он поднес пальцы к дрожащим губам, будто пытаясь вынуть из глотки, застрявшие там слова.
— А я ведь пришел убить тебя, — спокойно продолжал Фарамор. — Хотя, знаешь, по всему выходит, что я должен быть благодарен тебе. Да-да, именно так. Если бы не ты… В общем, не важно, нет у меня желания что-то объяснять такой мерзкой букашке, как ты.
— По… пожалуйста, — сумел-таки произнести Гейдер.
— Что? Мольба о пощаде? — Фарамор повернулся и взял у Блэсса свой топор. — Нет-нет, я все равно убью тебя. Видишь ли, круг должен сомкнуться, — он ухмыльнулся. — Этого желает Искра, да и я получу удовольствие.
— Нет! Не надо! Не надо! — прорвало Гейдера. Он рухнул на колени, уперев трясущиеся руки в пол. Глаза, в которых плескался ужас, готовы были выскочить из орбит. — Не надо! Нет!..
— По-другому я себе это представлял, — вздохнул Фарамор.
Гейдер быстро отполз к стенке и скорчился, прикрывая голову руками.
— Не… не… не… — он задыхался, а когда Носитель Искры занес топор для удара, Гейдер закричал и крик этот перешел в визг.
Лезвие, разрубив руку, врезалось в плечо палача. Следующий удар пришелся в живот. Фарамор с улыбкой, словно влюбленный в свою работу дровосек, заносил топор и бил, заносил и бил. В воплях Гейдера сквозило порожденное болью и ужасом безумие.