Представитель
Шрифт:
Гуго осторожно обернулся, но в коридоре уже никого не было — человек-двойник завернул за угол.
«Наверное, почудилось», — решил Гуго.
Глава 86
Встреча с Флангером нос к носу вовсе не входила в планы Густава Птюча. Тем более сейчас, когда подкожные инъекции лица начали неожиданно рассасываться.
Попадись Птючу врач, который гарантировал долгое действие уколов, он удавил бы его голыми руками. Немедленно удавил. Однако врач был далеко и, наверное, хорошо пристроил
Впрочем, злиться впустую не имело смысла, тем более что Птюч был человеком предусмотрительным и прихватил с собой десяток необходимых ампул.
Заскочив в свой номер, он перешел на слегка прихрамывающую походку.
— Что с тобой, Больцер? — спросил Панопулос.
— Не знаю, чего-то съел не то, — проскрипел в ответ Густав, гримасничая, чтобы сосед по номеру не заметил изменений. — Пойду погреюсь в душе — может, полегчает…
— А может, тебе лучше врача вызвать? А то у тебя даже морда опала.
— Ну их в задницу, этих врачей. Всегда без них обходился.
Густав пошарил в сумке и вместе с полотенцем и бутылкой шампуня взял ампулы и шприц.
Чувствуя спиной взгляд Панопулоса, он вошел в ванную и включил воду; потрогал опавшее лицо, разложил на полочке все необходимое и, вспомнив схему, по которой врач вводил препарат, приступил к действиям.
Уколы без анестезии оказались весьма болезненными, но это было ничто по сравнению с тем, как с ним могли обойтись в контрразведке.
Через каких-то несколько минут все уже было позади, и Птюч, ощущая странное онемение, наблюдал в зеркале, как его физиономия перестает быть копией лица Гуго Флангера.
Убедившись, что эффект от инъекций устойчив, Густав принял душ и вышел из ванной.
Снова ощутив на себе пристальный взгляд Панопулоса, он улыбнулся и сказал:
— Вроде полегчало.
— Да, — согласился сосед. — Сразу видно. Теперь я узнаю прежнего Больцера.
Густав устало кивнул и поставил на пол туфли со спрятанными в них пустыми ампулами. Затем повалился на постель.
— Где пропадал? — как бы между прочим спросил Панопулос.
«Скажите, какой дотошный кандидат в покойники», — подумал Густав, а вслух ответил:
— Ходил по центру города… Любовался… И ты знаешь, мне все здесь начинает нравиться. Поначалу вроде не очень, а теперь я бы здесь даже жить согласился.
— Один?
— Ну не один, конечно. Женщин здесь хватает.
Густав намеренно заговорил на эту тему, подозревая, что Панопулос обо всем докладывает командиру отряда. Что ж, пусть докладывает. Это не шло вразрез с планами Птюча, он решил уволиться из отряда, потому что пребывание под личиной Стефано Больцера не оставляло ему времени для основной работы. Стоило отлучиться, чтобы осмотреть подходы к военной базе, как его сразу начинали искать и спрашивать, куда он ходил.
А так все, кому надо, будут знать, что он подумывает разорвать контракт. Остается, для правдоподобия, найти какую-нибудь шлюху и заплатить ей, чтобы она сыграла роль «долгожданной любимой».
— И что же, осядешь в городе и наплодишь детей? — продолжал интересоваться Панопулос.
— Еще не знаю, старик, это пока только мысли. Надоело, знаешь ли, скитаться.
Густав так сильно вошел в роль, что невольно представил себе залитую солнцем веранду и светлоголовых детишек — штук пять.
И неожиданный суровый голос: «Вы арестованы!»
Конечно, Птюч не поддастся, а дальше ствол, выстрел, пуля и темнота.
Следующую картину он видел уже на кладбище. Скромный холмик, безутешная вдова и несчастные малютки, которые еще не понимают, что осиротели.
— Остались без папки, — сдавленным шепотом произнес Птюч и почувствовал, как по щеке покатилась слеза.
От этого видения пробрало до слез. Что ж. Наблюдательного Панопулоса это наверняка собьет с толку.
Теперь уже Густав окончательно понял, что ему нужна девушка, которую он предъявит командиру и попросит о разрыве контракта. И уж тогда никто не сможет помешать ему тратить свое свободное время как ему заблагорассудится.
Птюч уже приметил слабые места в охране базы, однако еще надо было определить поточнее, где находились ангары с ракетными установками, ведь, пока существовало это оружие, его планы оставались под большим вопросом. Кроме ракет, Густав не боялся ничего, однако теперь он был уверен, что скоро вырвет эти ядовитые зубы. И тогда — все. Атака, террор и объявление о переходе Малибу в руки истинного хозяина.
Впрочем, существовала еще хоть и небольшая, но все же вероятность того, что его опознает Гуго Флангер. Птюч кожей чувствовал опасность, исходившую именно от своего двойника. Если поначалу Густав намеренно прятался в тени Флангера, который, как лампочка, слепил глаза агентов контрразведки, то сейчас такое прикрытие становилось опасным.
— Эй, Больцер, ты что, плачешь? — послышался удивленный голос Панопулоса. — Что случилось, парень?
— Да ничего, приятель, — отмахнулся Птюч. — Теперь мне уже лучше. Мне значительно лучше.
Глава 87
Выбрав столик подальше от ранних посетителей, Гуго Флангер дождался официанта и попросил:
— Первым делом принеси бутылочку «Кревтона».
— Может, для начала хотя бы коньячку, сэр? — попытался остановить посетителя официант.
— Коньячку потом, братец. Ты пойми — сегодня я желаю нагрузиться под завязку. Ну и все эти закуски, фрукты тоже неси.
— Как скажете, сэр. — Официант поклонился и побежал исполнять заказ. Секунд через тридцать он появился с охлажденной бутылкой «Кревтона», крохотной рюмочкой и тарелкой с тонко нарезанным лимоном.
Чувствуя жажду гостя как свою собственную, официант моментально откупорил сосуд и наполнил наперсток.
— Будь, — сказал Гуго и опрокинул в себя столь необходимое ему лекарство. На мгновение у него перехватило дыхание, потом вышибло слезы, а уже потом начало согревать пищевод.