Прекрасное далеко

Брэй Либба

— Ну же! Выскажись!

Порхающее рядом существо нетерпеливо упирается ручками в талию и скалит зубы.

Бледное лицо Фелисити показывается между костями.

— Джемма, идем же! Скажи хоть что-нибудь!

— Чего ты боишься? — снова спрашивают ворота.

С другой стороны дует холодный ветер, и меня пробирает дрожь. Облака клубятся, бурлят, черные и серые…

— Я боюсь Зимних земель, — осторожно отвечаю я. — Я боюсь того, что найду там.

Ворота испускают долгий ледяной вздох, но это вздох удовлетворения, как будто они чуют мой страх и наслаждаются

им.

— А твое желание?

Я опять не отвечаю сразу. Резкий ветер бьет по щекам, от него у меня течет из носа… Сердце Зимних земель нетерпеливо.

— Твое желание, — шипит оно.

— Я… я не знаю.

— Джемма! — умоляюще восклицает с другой стороны Фелисити.

Фея носится возле моей головы так, что меня начинает мутить. Потом она впивается коготками в плечо.

— Говори! Говори же!

— Но я не знаю! Я не знаю, чего я хочу, но мне хочется это знать. И это самый честный ответ, который я могу дать тебе!

Сердце бьется еще быстрее. Ворота громыхают и стонут. Я пугаюсь, что разгневала их. Но они наконец со скрипом открываются, и кости постукивают на ветру.

Фелисити усмехается и протягивает мне руку.

— Идем поскорее, пока они не передумали!

Ноги сами собой останавливаются перед входом, потом наконец ступают на каменистую почву другой стороны. Я в Зимних землях. Здесь нет цветов. Нет зеленых деревьев. Только черный песок и острые камни, покрытые снегом и льдом. Ветер свистит и завывает между вершинами утесов и щиплет за щеки. Огромный ком темных облаков движется на горизонте. Им навстречу с земли поднимаются струйки пара, и вместе они рождают клубящийся туман, который окутывает все тонким серым налетом. В этом месте возникает особое чувство — глубокое одиночество, которое я нахожу и в себе.

— Сюда!

Фея машет нам, зовет следовать за ней, к охраняющим горизонт зубчатым горам, рябым от пятен льда.

Мы идем, и наши ноги оставляют едва заметные следы на черном песке.

— Какой печальный край, — говорит Энн.

Да, здесь все голо и уныло, но и в этом есть странная, завораживающая красота.

Вокруг на многие мили, насколько мы можем видеть, нет ни единой души. Это кажется зловещим, как внезапно опустевший город. Я вроде бы вижу каких-то бледных существ, наблюдающих за нами издали. Но когда я заставляю факел разгореться поярче, они исчезают, как мираж, рожденный туманом и холодом.

Я слышу шум воды. Узкое ущелье прорезает утесы, и по нему бежит река. Держись реки, иди за рекой, говорила Цирцея, но это представляется смертельно опасным. Течение здесь бешеное, а тропинки по обе стороны потока выглядят не шире, чем наши ступни.

— А есть какая-то другая дорога? — спрашиваю я фею.

— Насколько я знаю, нет, — отвечает она.

— Мне казалось, ты обещала быть проводником, — ворчит Фелисити.

— Я не могу знать все, смертная! — огрызается Золотые Крылышки.

Мы осторожно шагаем по камням, стараясь не поскользнуться на участках гладкого как стекло льда, в котором отражаются наши бледные, как у призраков, лица. Я беру Вэнди за руку и помогаю ей продвигаться вперед.

— Смотрите! — вскрикивает Энн. — Вон там!

Величественное судно выплывает из тумана и подходит к черному песку берега. Лодка длинная и узкая, вдоль бортов висят в уключинах весла. Она напоминает корабли викингов.

— Мы спасены! — кричит Пиппа.

Она подбирает юбку и мчится к лодке. Фабричные девушки спешат за ней. Я хватаю Фелисити за руку.

— Погоди-ка… Откуда взялась эта лодка? Куда она поплывет? — спрашиваю я фею.

— Если хочешь узнать, придется рискнуть, — отвечает та, показывая острые зубки.

— Идем, Джемма! — умоляюще произносит Фелисити, глядя вслед Пиппе и остальным девушкам.

— Все будет в порядке, — поддерживает ее Энн и забирает у меня факел, готовясь побежать за другими.

— Там может быть опасно для того, кто не видит.

Фея хватает локон Вэнди и подносит к носу, глубоко вдыхая, потом облизывает его.

— Оставьте ее здесь. Я за ней присмотрю.

Вэнди крепко вцепляется в мою руку.

— Нет, этого мы не сделаем, — говорю я.

Фея порхает прямо перед моим ртом.

— Она лишь будет вас задерживать.

— Думаю, ты мне уже надоела.

Я сильно дую, и зеленая светящаяся тварь кувырком летит в воздухе. Она шлет мне вслед проклятия, а я, подобрав подол, спешу к лодке и тащу за собой Вэнди.

— Хорошо, — говорю я, поднимаясь на борт качающегося судна. — Теперь мы остались сами по себе. Давайте не терять рассудка. Здесь могут быть ловушки. Могут быть и охотники… или еще похуже что.

— Но как насчет вашей силы, мисс? — спрашивает Мэй.

Фелисити усаживается на скамью и ставит меч между ногами.

— Да, действительно. Если они окажутся настолько глупы, что побеспокоят нас, мы уж известим их официально, кто мы такие.

— Мы не знаем, хватит ли у меня сил, — предостерегаю я девушек. — Мы вообще ничего на самом деле не знаем о Зимних землях. Магия не всегда подчиняется мне, и мне не хочется применять ее без крайней необходимости.

Я оглядываю серьезные лица подруг и вдруг ощущаю себя совсем маленькой. Мне хочется, чтобы здесь был кто-нибудь еще, готовый разделить со мной ношу. Ущелье впереди не рассмотреть; над водой плотно висит туман, и я надеюсь, что мы не плывем навстречу чудовищной ошибке.

— Ну что, готовы? — спрашивает Бесси.

Одной ногой она стоит в лодке, а другой — на узком выступе берега.

Энн возвращает мне факел. Я укрепляю его на носу лодки, чтобы он освещал нам путь.

— Отправляемся, Бесси, будь любезна, — отвечаю я.

Она с силой отталкивается от берега, и лодка выплывает на середину реки, отходя от безопасной гавани. Мы занимаем места у весел. Пиппа стоит на носу и всматривается в туман. Фелисити, Вэнди и я работаем одним веслом, пыхтя от усилий. Вода не отпускает его, но мы справляемся и вскоре уже плывем по реке. Туман редеет, и мы восхищенно смотрим на блестящие глыбы камня, вздымающиеся по обе стороны от нас, как гигантские обветренные ладони какого-то забытого бога.