Прекрасный хаос
Шрифт:
Я покосился на катафалк и вспомнил, как в прошлом году впервые увидел машину Лены. Тогда я решил, что это знак, и возможно — плохой.
«Так и оказалось?»
Сложный вопрос…
Дело не в Лене. Встреча с ней — лучшее, что случилось в моей жизни. Просто все слишком запуталось.
Я погрузился в размышления. Теперь у меня нет выбора. До восемнадцатой луны — два дня. Если мы с Леной не выясним, чего хочет Лилум и кто же такой Единый, то старый мир исчезнет. Наверное, появление катафалка снова предвещало будущее.
Мы тщетно копались в архиве. Когда
«Нельзя изменить судьбу».
По-моему, так однажды сказала мама.
— Где мой конный экипаж? Я же написала — четверка белых коней! — раздался рядом со мной родной голос.
Возле меня находилась бабушка! Не призрак, окруженный ореолом света, а Пру собственной персоной! Я даже мог легко принять ее за одну из приглашенных соседок, если бы не ее одежда. На ней был наряд, в котором она умерла.
— Возникла небольшая проблема… ты ведь не Авраам Линкольн, — пробормотал я.
— Хватит, Итан! — нахмурилась она. — «О, благодать!» должна исполнять Сисси Ханикатт. Она прекрасно спела ее на службе по Шарлин Уоткинс! И где она?! А вот парнишки очень стараются, — смягчившись, добавила она, кивая на волынщиков. — Мне нравится — ценю!
— Сисси Ханикатт сообщила, что согласится, если мы позовем Юнис…
Мое объяснение вполне удовлетворило бабушку Пру. Я посмотрел на волынщиков и заметил:
— Боюсь, они знают только один псалом… они ведь не с Юга…
— Ничего страшного! — улыбнулась она.
Мелодия разливалась в воздухе. Хотя бабушка и ворчала, я чувствовал, как она довольна.
— Давно я такой толпы не видела! На похороны всех моих мужей не собиралось столько народа!
— Да, мэм, — кивнул я.
Я слегка ослабил воротничок накрахмаленной рубашки. В сорокаградусную жару в таком наряде можно и в обморок упасть, подумал я. Бабушка подмигнула мне.
— Надень-ка свой смокинг, Итан! Что за неуважение к покойной! — заявила она.
Эмма договорилась с папой, что не будет сочинять надгробную речь, а прочитает стихотворение. Ну а мы обрадовались, что сможем вычеркнуть сразу два пункта из длинного списка.
«Пребудь со мной, уж свет сменился мглой, Гуляет тьма, Господь, пребудь со мной! Когда лишусь опоры я земной, Оплот бессильных, ты пребудь со мной. Так жизни день короткий утечет, Померкнет все земное и пройдет, Все песни счастья только звук пустой, Друг неизменный, о, пребудь со мной. В Тебе нуждаюсь каждый час, мой Бог, Чтоб искусителя ты превозмог. И в светлый час и облачной порой, Руководя, храня, пребудь со мной. Не страшен враг, коль Ты, Господь, вблизи, СкорбьКаждое слово пронзало мне сердце словно стрела. Свет действительно сменился мглой, и до полного разгула Тьмы оставалось совсем немного времени. Земле грозило уничтожение… Теперь уж не до песен счастья.
Эмма и парень, который написал текст, были чертовски правы. И я был готов на коленях умолять «неизменного Друга», чтобы он пребывал со мной…
А еще лучше — если он просто спасет меня.
В церкви воцарилась звенящая тишина. Эмма сложила листок и спрятала его в карман. Она стояла на кафедре, как прорицательница Сулла. И внезапно я понял, что она хотела сказать: это не стихотворение и даже не церковный гимн.
Только что прозвучало пророчество.
20.12
Гибрид
Я стоял на вершине белой водонапорной башни, повернувшись спиной к солнцу, и отбрасывал тень на нагретый металл.
Я ЖДУ.
Моя вторая половина! Картинка задрожала, будто кадр из кино, которое я видел так много раз, что решил смонтировать его по-новому. Затем все взорвалось ослепительной вспышкой и распалось на куски.
Боль от удара.
Ноги в кедах.
Падение…
— Итан!
Я скатился с кровати и рухнул на пол.
— Неудивительно, что к тебе в окно то и дело залезают инкубы! Тебя же из пушки не разбудишь! — склонившись надо мной, произнес Джон Брид.
Снизу он казался мне шестиметровым великаном. В голове мелькнула дикая мысль: «А он может наподдать мне посерьезнее, чем мой двойник во сне». А Джон выдал такое, что я окончательно проснулся.
— Мне нужна твоя помощь, — произнес он.
Джон уселся в кресло у письменного стола — наверное, мне надо переименовать его в трон для инкубов.
— Почему бы тебе не отдыхать по ночам? — буркнул я, натягивая футболку с надписью «Harley Davidson». Что за ирония судьбы, и надо же было именно ей попасться мне под руку!
— Не получается, — ответил он и вперил взор в потолок.
— Тогда хотя бы не забывай о том, что нормальные люди вообще-то…
— Это я, — перебил меня Джон.
— Что?!
— Лив мне рассказала. Единый, кто стал двумя — это я.
— Ты уверен? — недоверчиво переспросил я.
— Да. На похоронах твоей бабушки до меня дошло.
Я взглянул на часы. Вообще-то не «сегодня», а «вчера»…
— Объясни поподробней.
— Я всегда подозревал нечто подобное, — начал он, расхаживая взад и вперед по комнате. — Я родился в двух мирах. А когда заговорила Эмма, то все сразу стало ясно.
Я удивленно уставился на инкуба. Конечно, и мои родственники, и соседи приняли кончину Пру близко к сердцу, но Джон?.. Неужели он не бесчувственный?
— Ну и?.. — выдохнул я.
— Завтра у меня день рождения. Моя восемнадцатая луна, — печально констатировал Джон.