Прелести жизни. Книга первая. Мера жизни. Том 4
Шрифт:
– Оставь женщину в покое! – услышал голос отца. – Так сам не пустил её к себе в постель. Хватит!
Видимо хозяин, плохо понял слова отца на русском языке, побои продолжались. Тогда отец спустился из мазанки к хозяину. В грубой форме объяснил ему на местном языке свою просьбу.
Но хозяин вновь замахнулся на свою жену кнутом, тогда отец вырвал у хозяина из рук кнут и бросил его далеко в чулан. Хозяин, повинуясь воле гостя ушёл в сторону, а женщина пошла в комнату, где спал мой отец, чтобы там убрать постель и привести себя в порядок.
Мой отец и хозяин дома находились в разных концах небольшого двора.
Ждали, когда женщина выйдет к ним, чтобы обратно прислуживать мужчинам, хозяину дома и его гостю. Хозяйка вышла из комнаты в повседневной одежде, принесла медный тазик и кувшин с водой.
Мой отец и хозяин дома подошли к тазику. Хозяйка полила на руки мужу и гостю. Когда они умылись, то хозяйка накинула им обеим на плечи полотенец. Мужчины вытерлись полотенцем и вернули его хозяйке.
После чего мой отец пошёл в комнату и одел свою уже чистую одежду. Старшая дочь семьи содрала с меня одежду, в которую меня вчера одевали, а под ноги мне бросила мою одежду.
Быстро надел на себя свою одежду и вышел во двор к мужчинам, которые ждали приглашения к завтраку. Женщины и девочки готовили в комнате кушать на ковре.
Всё в той же огромной комнате, предназначенной к почётным гостям. В этот раз место завтрака не выглядело столь празднично, чем вчера за ужином. Отец был одет в свою дорожную одежду. Разница лишь в том, что одежда была чистой, но не глажена.
В горах не принято гладить одежду. На нас не напяливали белые штаны и рубашки. На ковёр положили медный поднос намного меньше вчерашнего. В поднос положили куски вчерашнего чурека и в глиняных чашках налили какую-то баланду, которая чем-то напоминала неудачный суп, который пытался сварить дома мой отец после пьянки.
Мамы в это время не было дома, она рожала братьев-близнецов, Сергея и Юрку. Мне приходилось тогда смотреть на пьяного отца и давиться неизвестными миру блюдами, которые по пьянке пытался в эти дни приготовить мой отец.
Вот и сейчас у горцев в гостях смотрел на блюдо, нечто похожее у моего отца. Так вот, мне приходилось вновь вспомнить «отцовскую кухню» и давиться такой баландой у этих горцев.
Куски чурека так сильно высохли за ночь, что их приходилось грызть, как кости, чтобы хоть как-то заглушить неприятный вкус баланды и запить всё это неизвестным мне напитком, который был похож на сыворотку, такой напиток получается после производства масла и сметаны из коровьего молока. В казачьих станицах, эту сыворотку, отдают в пойло свиньям.
Здесь же эту сыворотку давали в питьё людям, как у нас животным. Можно было подумать, что мы бараны, а не люди. После такого свинского завтрака, нам только оставалось покинуть мазанку и отправиться дальше в поисках оригиналов для работы отца.
Больше нам тут, в этом ауле, делать было нечего. Хозяйка собрала нам в дорогу какие-то продукты в узелок и отдала это мне в руки. Мы собрали свои принадлежности – отцовский трофейный фотокор немецкого производства и планшеты с готовыми портретами, которые мой отец ещё должен был вручить заказчикам в других аулах. В этом ауле свои заказы отец раздал ещё вчера вечером.
– Спасибо, кунак, за хлеб и соль. – сказал отец, хозяину, у ворот двора. – Кунак, жену ты бил зря.
– Это знаю. – по-русски, ответил хозяин. – Бил её согласно нашему обычаю, за то, что она не спала с гостем. Но если бы ты спал с моей женой, то за воротами своего дома убил бы тебя и свою жену. Ты прости кунак, что у нас такой обычай, Аллах велит соблюдать обычаи предков. Хотя мы с ним не во всем согласны.
– Поэтому у нас, в казачьих станицах, говорят – «Будь, как дома, но не забывай, что в гостях.» – сказал отец, на прощанье. – Ладно, нам надо ехать, скоро будут дожди. У меня много заказов в горах. Надо успеть везде.
Драндулет завёлся с третьей попытки и клубы дыма, из его выхлопной трубы, скрыли нас за поворотом дороги от любопытных глаз высыпавшей из дворов детворы аула, которые молча, рассматривали нас.
Мотоколяска медленно выползла из аула на дорогу, ведущую в горы. Река Баксан, которая во время дождей стремительно мчится к морю и смывает всё на своём пути, сейчас ручейком скользила в ущелье с камня на камень и терялась за огромными валунами, которыми играла в сезон дождей.
Нам надо было несколько раз съездить по горным аулам, чтобы отец мог выполнить заказы, так как скоро начинался сезон осенних дождей, во время которых дороги были всюду в горах размыты и проехать на нашем драндулете было практически невозможно.
После дождей в горы приходит зима. Горные дороги до самой весны перекрывались снежными лавинами. Жители гор становились отрезанными от внешнего мира.
Лишь смельчаки из аулов, иногда, спускались вниз к морю, чтобы в городе запастись недостающими продуктами своим сельчанам.
5. Забытая родня.
Драндулет едва дополз до аула, ступеньками крыш свисавшего с огромного каменного массива. В ауле крыши домов соседей снизу служили дворами соседей выше. Все дома были каменные.
Один дом кирпичный отличался своей архитектурой и видом, как белая ворона среди чёрного воронья.
Такие кирпичные дома в основном строят в станицах терских казаков и в городах. Огромные дома, как крепости, угрожающе свисали друг над другом, готовые в любой момент оказать сопротивление врагу, ступившему на их территорию или разом обрушиться в глубокую пропасть и не достаться никому из врагов.
Среди громады каменных домов, кирпичный дом стоял особняком, как бы с боку припеку, чего нельзя было сказать о других домах, которые никакой архитектуры не представляли, были просто единой серой массой из глыбы больших камней. Вот к этому дому из кирпича, направил отец старенький драндулет, покрытый дорожной пылью и копотью.
– Салам алейкум, Сергей! – вышел с приветствием к нам, жирный, словно кабан, высокий мужчина. – Молодец, сват, добрался до своей забытой родни. Горцам рассказал про свои портреты, которые ты сделал. Сейчас все соберутся рассматривать твои чудо портреты. Здесь всё в диковинку.
– Алейкум ас салам, Исса! – обнимая толстяка, приветствовал отец, хозяина. – Очень рад, что тебя сегодня застал дома. Твой заказ выполнил, портрет нарисовал с черным костюмом, как ты просил.
Мой отец передал старшей дочки хозяина дорожную сумку с подарками к дому и планшет с портретами. Сам остановился у ворот огромного двора, рассматривая красивый кирпичный дом.