Прелюдия беды. Мрак под солнцем. Четвертая и пятая книги
Шрифт:
— … Сам Николай Орлов — закончил среднюю школу, оценки хорошие, но не блестящие. Проходил срочную службу в Чеченской республике, характеристика от командования положительная. Инициативен, грамотен, дерзок, был командиром отделения. Среди личного состава пользовался уважением. Были проблемы с поведением. Свободно владеет английским языком, за время нахождения в Чеченской республике выучил чеченский и частично арабский. После срочной заключил контракт, вернулся на Кавказ в составе сводного отряда особого назначения ВДВ, известного как Скорпион. Награжден Орденом мужества. После трех лет досрочно разорвал контракт из-за конфликта с командованием.
Заместитель
— Что за конфликт? Выяснить.
— Уже выяснили, господин директор. Совершенно идиотская ситуация, стало известно об эмиграции его брата, на него начал наседать особый отдел. Видимо, не без участия командира, по нашим данным у него были постоянные конфликты с командованием. Он психанул и разорвал контракт…
— Идиотизм — сказал кто-то за столом.
— Да, вероятно идиотизм — признал заместитель директора — давайте дальше.
— Вернулся в Москву, год нигде не работал. Дальше — исчез на два года, но нам удалось установить, что как минимум год он провел в Ираке в составе группы наемников. Вероятно, выехал туда через Украину или через Республику Сербскую, и там и там действуют пункты вербовки. Причины, по которым он покинул Ирак, нам неизвестны, но мы достоверно установили, что он там был…
В кабинете этом — все было по-старому. Фальшпотолок, под который так хорошо сунуть подслушивающее устройство — отсутствовал, вместо него была старомодная люстра. На стенах — карельская береза и настоящая телячья кожа, но так дурно выделанная и покрашенная что со стороны она кажется дермантином. И тяжелые шторы вместо жалюзи. Если бы не современные сверхтонкие ноутбуки — можно было бы подумать, что на дворе восемьдесят пятый год. А не две тысячи пятнадцатый…
— На кого именно он работал?
— Достоверно установлено, что, по крайней мере, часть времени на Харт Групп.
— Охрана нефтяных полей? Серьезно.
— Да, в основном противодиверсионные мероприятия. Видимо, чеченский опыт пришелся как нельзя кстати…
— Дальше?
— Вернулся в Москву. Пытался организовать частный клуб для обучения стрельбе, прогорел не без помощи московской полиции. Сейчас — временно без работы, очевидно, существует на то, что удалось заработать в Ираке, ну и охранником подрабатывает.
Заместитель директора покачал головой.
— Мы можем устроить его? К примеру — в Газпром. Или Роснефть. Павел Леонидович?
Невысокий, плотный человек в хорошем костюме утвердительно кивнул головой.
— Все возможно, господин директор.
— Выйдите на него, прямо сейчас. Пусть этим займется кто-то, кого он знает раньше, посмотрите — кто из его бывших сослуживцев где работает. Подходите осторожно.
— Сделаем.
— И вообще. Я, кажется, давал поручение об организации сети частных охранных компаний с международной инкорпорацией. В чем дело, почему опять не выполнено?
— Василий Всеволодович — поднялся молодой человек в самом конце стола, компании уже инкорпорированы, но ощущается противодействие. Вероятно, американцы и англичане поняли, что мы делаем и вставляют нам палки в колеса.
— Вашу мать… — со злобой заговор заместитель директора ГУО — а какого хрена вы здесь тогда делаете. Правильно, американцы вставляли, вставляют и будут вставлять палки в колеса. Потому что они американцы и другого от них ждать глупо. А вот что представляем из себя мы? Когда надо зарегистрировать помойку и слить на нее контрольный пакет — мы тут как тут, в миг сделаем. А как для дела… Если не можете — наймите людей, которые смогут. Долбоебы! Зайдите в Интернет — там черта лысого на блюдечке принесут! А они не могут!
— Так точно… — ответил молодой человек, пораженный жестокостью разноса.
— Проехали… — зам директора ГУО был человеком современным и часто употреблял слова, которые он подслушивал от внуков, когда те приезжали на госдачу деда — что у нас еще есть на этого Орлова?
— Кое-что интересное, но тут мы наткнулись на стену. Вероятно, большую роль в формировании Орлова как личности сыграл его родной дядя Орлов Владимир Денисович, майор Советской армии. Погиб в восемьдесят шестом году в Афганистане, посмертно присвоено звание Героя Советского союза. Обстоятельства гибели засекречены до сих пор.
— Подайте записку на мое имя.
Один из неприметных, с проседью в волосах поднял палец.
— Не стоит. Я помню Орлова. Командир боевого отряда Вымпел, геройски погиб во время специальной операции на территории Пакистана при ликвидации крупного лагеря моджахедов, где содержались советские военнопленные [83] . Американский снайпер его снял, уже на отходе. Дельный мужик был.
Заместитель директора ГУО поссорился.
— Иван Георгиевич, вы опять за свое. Тоньше надо, тоньше…
83
Операция реально имела место. Подробности — засекречены до сих пор.
— Были времена, когда к нам и близко не подходили.
— Так, все. Это лучший кандидат из возможных?
— Так точно. Мы прогнали по компьютеру еще двоих. Ни у одного из них процент совпадения не вышел за шестьдесят — а это минимум. У этого — восемьдесят два.
— На чем его будем брать?
Оперативники переглянулись. Речь шла не о тупом методе вербовки, который освоили сначала менты — а теперь и опера ФСБ им не брезговали. Подкинуть в квартиру дурь, пару патронов, арестовать… еще и по 282 [84] начать крутить — потом предложить «руку помощи». На втором курсе, на оперативных методиках — рассказывают, что этот метод вербовки является крайним, пригоден только лишь для недолгой работы с агентом, обладающим к тому же низкими морально-волевыми качествами и психологической устойчивостью. Но опыт отцов и дедов, оплаченный кровью забывали, как только вставали на оперработу. Так… корочки у вас есть. А теперь будем учиться работать, как то так…
84
Экстремизм, 282 УК РФ.
Речь шла о том, что можно предложить потенциальному агенту. Какой приз, какую морковку — подвесить перед носом да так, чтобы агент не чувствовал себя при этом ослом.
— Он бесквартирный. Может, квартиру ему?
Заместитель директора тяжело вздохнул.
— Хотел бы купить — купил бы уже. Уверен. Предварительная отработка проведена?
— Никак нет, без санкции…
Еще один вздох. Не те люди пошли, не те. Раньше на смерть шли, и интернационал пели — а теперь к креслам жо…ми приросли.