Прелюдия беды. Мрак под солнцем. Четвертая и пятая книги
Шрифт:
Порядка особого не было, пилот коротко перекинулся с диспетчером, сели довольно быстро — перед Баграмом например всегда бывали воздушные пробки. Они зарулили к каким-то ангарам, после чего их попросили из самолета — никто не должен был знать о деятельности «воздушного такси». Собрав сумки, американцы потащились к тому, что было здесь «пассажирским терминалом».
Самолет действительно был обстрелян из автомата, а возможно и чего похуже. Николай увидел попадание на самой законцовке крыла и на фюзеляже.
— Греб бы все мать… — заявил один из американцев — как меня все за…ло. Из страны в страну — и везде одно и то же. Какого черта эта часть шарика постоянно бурлит?
— А хрен его знает…
— И когда все это кончится…
— Надеюсь, не раньше, чем я рассчитаюсь с Шейлой и ее гребаным адвокатом за развод.
— Лучше
— Заткнулись все! — пристрожил старший и они потопали дальше. По серым, ноздреватым плитам — змейками струился песок, пахло керосином…
Николай смотрел по сторонам и запоминал. В отличие от обычного разведчика, которые проходят подготовку в академии ФСБ и потом работают в капстранах — он был младшим офицером с боевым опытом Чечни и доскональным знанием того, как организуется военная и охранная работа в частных военных и государственных армейских структурах НАТО. Короткие и вроде бы равнодушные взгляды по сторонам давали вал информации, которая заботливо откладывалась в нужные ячейки памяти в голове, чтобы потом быть извлеченной, обработанной и представленной в Москву в качестве донесения. Явно на летное поле нападали, обстреливали, все это было не раз и не два. Вон платформа Центуриона в боевом положении — морской вариант зенитной пушки Вулкан с автоматически наведением на трейлерной платформе, предназначена для уничтожения мин и самодельных ракетных снарядов. Куда лучше израильской ракетной системы Iron Dome, дорогущими противоракетами сбивающей один Кассам из трех. Вот это — сектор ООН и гражданских подрядчиков — тут в основном русские самолеты, но вон там — новенький, китайский Y-20. Интересно, как не боятся… самолет разрабатывался под украинские двигатели, которых теперь по понятным причинам не стало, сейчас начали ставить собственные, китайские — в результате за прошлый год два самолета упали, один — с многочисленными жертвами, упал на город при взлете. А вон там — похоже спецсектор, причем серьезный — броневик «Хаммер» и на нем, прямо на крыше — расположился снайпер с винтовкой Барретт-82, получается — спецгруппа ВВС. Там — уже старые добрые С-130, а вон там даже…
Оба-на! А вон там — даже МС-130, причем в варианте Harvest Hawk, он точно видел ракетные пакеты на крыльях, тонкий ствол пушки мешала увидеть стена мешков с песком. Специальный комплект для превращения любого самолета С-130 в ганшип, тяжелый штурмовик — стойка с оборудованием, комплект для интеграции со штатной системой навигации и РЭБ, гондола с тридцатимиллиметровой автоматической пушкой Бушмастер, подвески ракет Viper, совместимые с держателями для дополнительных топливных баков. Такие «конверсии» первоначально делала для себя морская пехота в Афганистане, переделывали топливозаправщики. А вот это — похоже, самолет для специальных операций, он может осуществлять самые разные функции — и логистика, и заброска разведгрупп и патрулирование и поддержка отрядов спецназа. И если здесь есть этот самолет — то значит, здесь есть и части специального назначения США, USSOCOM. Интересно, а вон тот двухмоторный самолет — не Преторианец [85] , случайно? Что-то сильно похоже.
85
AC-27 Praetorian, в ВВС США Stinger II. Новейший, на момент написания только находящийся в разработке ударный самолет. В варианте для ВВС США был оснащен 30 мм пушкой BushmasterIII, 12,7 мм пулеметом GAU-19, ракетными установками Viper. Использовался для поддержки частей спецназа.
Все это значило только одно — в стране в значительном количестве присутствует армии США, точнее — части спецназа армии США. Присутствие США в Ливии не ограничивается отрядами морской пехоты, охраняющими посольство, дипломатический анклав и некоторые месторождения, где работали граждане США и американские компании. Силы спецназа присутствуют здесь на постоянной основе, со средствами поддержки и ведут активные боевые действия, причем — наверняка не только в Ливии, но и Египте и в других местах. После событий, названных Арабской весной — проще назвать те страны, в которых спокойно. В том же Чаде — христиан вырезают целыми семьями, неспокойно в Алжире, Нигере. Практически везде — лагеря беженцев, ни находятся на попечении ООН и разных гуманитарных организаций, местные откровенно завидуют тому, что они добывают хлеб в поте лица, а эти — просто получают гуманитарную помощь. Все лагеря уже превратились в реактор ненависти, антиамериканского действия и исламского экстремизма, лучшей школы ненависти, чем лагерь беженцев, где дети видят как родители унижаются в очереди за гуманитарной помощью и придумать сложно. Это все уже пройдено, и пройдено не раз — Ливан, Иордания, лагеря палестинских беженцев по всему Востоку. Пример палестинцев показал, что сопротивление может длиться и десять лет и пятьдесят и сто, и те, кто видел начало, все погибнут — но на их место встанут новые и новые мстители. Ни американцы ни израильтяне знать это хотели, они продолжали весело танцевать на углях, раскидывая во все стороны искры…
На входе в терминал их остановили. Военная полиция США, в открытую — с нашивками на форме и без знаков ООН. Николай — достал карточку сотрудника ООН, показал.
— Простите, где я могу найти ближайший офис?
— Пройдешь прямо, парень, дальше смотри по сторонам. Голубой флаг — это он и есть.
— А кого спрашивать?
— Не знаю, парень. У вас все время люди меняются, то и дело новое. Узнаешь сам.
Американцы проходили контроль с шутками — прибаутками. Бутылка виски обрела своих новых хозяев…
— Удачи, парни… — поблагодарил их Николай, когда они прошли чек-пойнт и вступили на ливийскую землю.
— Удачи тебе, русский — за всех сказал один из американцев — мы тебе не завидуем. По крайней мере, мы хотя бы можем отстреливаться…
Ну, это мы еще посмотрим…
Николай не ненавидел американцев. Но его первый ротный — будучи уже подполковником погиб под Донецком и Николай, как и многие другие русские, думал, что американцы заслуживают возмездия. Поляки в первую очередь — но и американцы тоже. Речь шла не про месть. Про справедливое возмездие…
Он огляделся и увидел голубой с белым флаг ООН над одним из компаундов, огороженных сеткой — рабицей. Тут же — стояли белые грузовики, турецкие дешевые бортовики с бронированными кабинами, которые ставили на стандартные точки крепления — все это он видел в Ираке. Здесь было шумно, пыльно, все куда-то спешили, ехали машины, белые и цвета хаки — и он, прикрыв лицо пустынным бедуинским шарфом, пошел по направлению на флаг, надеясь найти там кого-то, кто определит его судьбу.
Офис ООН находился в небольшом стандартном вагончике, площадью около двадцати квадратов, около него не было охраны. Сам вагончик был разделен на две равные части, в одной была никем не занятая приемная и архив, в другую вела закрытая дверь. Николай вошел, постучался в дверь — ответа не было. Решив, что рано или поздно хозяин придет — он сел, бросил рядом вещи и принялся терпеливо ждать. Чтобы не скучно было ждать — он налил себе воды в большой пластиковый одноразовый стакан из кулера, такого же, какой бывает в офисах по всему миру. В перевернутом девятнадцатилитровом баллоне — емкости для воды и все здесь были градуированы на европейские манер — оставалось больше половины и он решил, что хозяин — не слишком на него осерчает, если он воспользуется его водой. В пустыне воды как и денег много не бывает и если выдалась возможность попить — надо пить, потому что никогда не знаешь, когда такая возможность выдастся еще…
Он сидел больше часа, на улице уже начало темнеть — хотя здесь почти экватор, дело к лету, дни длинные — длинные. Он уже посматривал на часы — когда дверь с шумом распахнулась и пожилой негр в армейском бронежилете и каске, наскоро вымазанной белым — удивленно уставился на него.
— Ко мне?
Николай вскочил.
— Так точно.
— Вы откуда здесь? Полеты закрыты…
— Прибыл с грузовым рейсом…
На поясе у негра забухтела рация, он сорвал ее с пояса, ответил по-английски, на языке, принятом как официальный язык ООН. Из смысла сказанного — Николай понял, что есть какие-то проблемы с логистикой. Потом негр, не глядя, сунул рацию за пояс на защелке, выругался на своем языке, видимо африкаанс.
— Жди здесь. Я скоро. Там груз потеряли…
Вернулся негр, когда совсем стемнело. В руках его был большой котелок и пластиковая посуда на две персоны в полиэтиленовом пакете.
— Пошли.
Негр открыл свой кабинет — он оказался пыльным, полузаброшенным, с небрежно сложенными бумагами на столе. Сдвинув лишнее в сторону — он начал сноровисто накрывать на стол со скоростью, какая сделала бы честь и официанту в дорогом отеле. Мимоходом — он включил большой чайник в розетку…