Прерванный полет «Боинга-737»
Шрифт:
— Камикадзе? — переспросил тот.
Алим хотел объяснить, кто они такие, но прикусил язык, чтобы не навлечь на себя гнев старших. Вместо него голос подал Джамхад:
— Ты говоришь о шахидах?
— Да, — кивнул Лонгман. — Я говорю о шахидах. О смертниках. Или, как вы их еще называете, о мучениках Аллаха.
— Я подобрал двоих, — с важным видом произнес Ардан. — Оба окончили курсы управления самолетами, но Мустафа Тарвал разбирается в этом лучше, поэтому я назначил его командиром. Ему будет помогать Камиль Хакмал.
— В какую сумму обошлась вербовка? — поинтересовался американец.
— Опий в нашей стране дешевле грязи, — усмехнулся Джамхад. — Покуда у этих двоих есть зелье, они будут покорнее мулов, а зелья у них предостаточно, хвала Аллаху.
— Отлично. Я также просил обеспечить им надежную охрану.
— Я выделил троих воинов, как обещал, — сказал Ардан. — Надир Омар, Хасан Барик и Джума Кармал, он за старшего. Все они храбрецы и держат оружие в руках с детства. Не подведут.
— Этих троих в наши дальнейшие планы не посвящать, — распорядился Лонгман. — От них требуется лишь слепое повиновение.
— Они к этому привыкли, мистер.
— Те, кто подчиняется воле Всевышнего, попадут в райские сады, в которых поют и танцуют прекрасные гурии, — произнес Джамхад. — А непокорные будут обречены на мучительные страдания.
— Да-да, конечно, — прервал его Лонгман. — Теперь пойдем дальше. Я вручу тебе номер телефона одного из заместителей главы Администрации президента России, Каминского. Сергея Дмитриевича Каминского.
— Ка-мин-ский, — повторил по слогам Джамхад. — Сергей Дми… три…
Несмотря на то что он свободно владел русским языком, отчества всегда давались ему с трудом.
— Я дам тебе листок с координатами этого человека, — успокоил муллу Лонгман. — Когда самолет будет готов, позвонишь ему.
Мулла невольно открыл рот и поспешил захлопнуть его, дабы не выглядеть полным идиотом.
— И что я должен буду сказать Каминскому? — спросил он, уставившись на четки в своих проворных, как паучьи лапы, пальцах.
— Скажешь ему, что угнанный «Боинг» находится у тебя. Вместе со всеми пассажирами.
— Разве среди них есть русские? — удивился Джамхад.
— Нет, — ответил Лонгман, — русских на борту не было, я проверил списки.
— Тогда я не понимаю. Самолет не принадлежит России. Русских среди заложников нет. При чем тут Администрация президента России?
— В том-то и все дело, — хохотнул американец. — Несомненно, Каминский выразит недоумение, как и ты, мой друг. Но он перестанет удивляться, когда ты выдвинешь условия.
— Что за условия? — заинтересовался Джамхад.
Алим и его дядя непроизвольно подались вперед, чтобы не пропустить ни одного слова.
— Итак, — стал объяснять Лонгман, — нужно будет сказать Каминскому, что угонщики самолета, то есть вы все, хотите обменять экипаж и пассажиров на заключенных, отбывающих срок в России.
— Кто они такие? — почти одновременно вырвалось у Джамхада и Ардана.
Что касается Алима, то он благоразумно продолжал придерживать зубами кончик своего чересчур болтливого языка.
— Вы скажете, что речь идет о наемниках-талибах, воевавших в Чечне против российских войск, — пояснил Лонгман. — Список я дам. В нем десять боевиков, осужденных много лет назад. Если быть точным, то в 1997 году. Мол, Талибан вспомнил о своих героях и вознамерился возвратить их на землю предков, чтобы вознаградить по заслугам.
— Я даже не знаю, кто они такие, эти десять наемников, — честно признался Джамхад.
— Тебе и не надо знать. Твое дело — зачитать их имена заместителю главы Администрации. А потом как можно решительнее потребовать, чтобы все они были немедленно направлены в Москву из мест лишения свободы.
— Они нам действительно нужны? — недоверчиво спросил Ардан. — Я имею в виду наемников, воевавших в Чечне. Странно как-то все это.
— И ты не догадываешься, что под этим кроется? — спросил Лонгман.
— Нет, — честно признался Ардан.
То же самое повторил Джамхад. Алим заерзал на месте, чувствуя, что еще немного — и он заскулит, как щенок, изнывающий от любопытства.
— Наберитесь терпения дослушать до конца, тогда поймете, — снисходительно усмехнулся Лонгман. — Итак, русские доставляют в столицу десять перечисленных заключенных. Туда же прибудет наш «Боинг» с заложниками. После обмена талибы сядут в этот же самолет и вернутся на родину. Если русские попытаются их задержать или каким-либо иным способом нарушить договор, то вы пригрозите провести серию кровавых терактов где-нибудь на юге России. Понятно?
— Нет, — покачал головой Джамхад.
— Нет, — повторил за ним Ардан, и тогда Алим тоже рискнул подать голос, сказав свое «нет» вслед за старшими.
— Зачем нам такой обмен? — высказался за всех Джамхад. — Стоило угонять «Боинг» ради этого? Что мы выигрываем? Столько денег и сил потрачено… на что?
— Вот мы и дошли до главного, — произнес Лонгман, выдержав интригующую паузу. — Идея вам не пришлась по вкусу, но подвоха вы не заподозрили. Вот и господин Каминский ничего не заподозрит. Они там у себя посовещаются, прислушаются к слезным уговорам глав других государств и примут решение. Каким оно будет? — Лонгман поднял палец. — Оно будет положительным. Иными словами, Москва даст добро на пролет «Боинга» через территорию России. Этого-то мы и добиваемся.
— Ага! — воскликнул восхищенный Алим. — До меня наконец дошло. В самолете будут не заложники, а взрывчатка и горючее.
— Не совсем так, юноша, — слегка улыбнулся американец, — но, в общем-то, ход мыслей верный. В «Боинге» будут одновременно находиться и пассажиры, и взрывчатка. — Он вскинул подбородок. — Вы спросите, зачем пассажиры, зачем эта лишняя головная боль? Я отвечу. Во-первых, это послужит гарантией того, что российские истребители не собьют наш самолет где-нибудь на полпути. Во-вторых, спецслужбы смогут поддерживать с заложниками связь, чтобы убедиться в том, что они действительно находятся на борту и летят в Москву…