Прерванный полет «Эдельвейса». Люфтваффе в наступлении на Кавказ. 1942 г.
Шрифт:
После 22.00 в штаб Саратовского дивизионного района ПВО от постов ВНОС стали поступать доклады о том, что над ними в сторону города идут большие группы самолетов. В 22.36 по приказу полковника М.В. Антоненко был дан сигнал «ВТ». Зенитная артиллерия начала заградительный огонь, пытаясь поставить на предполагаемом курсе бомбардировщиков неподвижную огневую завесу. Прожектористы включили свои приборы, воткнув в небо палочки световых лучей. Вскоре кто-то нервно крикнул, что освещен самолет…
Однако части ПВО вновь не смогли помешать налету. Вышковые наблюдатели крекинг-завода отчетливо видели, как из мрака ночи, надсадно ревя моторами, словно хищные птицы, один за другим вываливаются черные силуэты «Юнкерсов», они проходят низко, прямо над заводскими трубами, и в этот момент воздух пронизывает леденящий кровь вой падающих бомб. Затем все вокруг сотрясается от взрывов, в небо поднимаются огромные языки пламени. Всего немецкие бомбардировщики произвели на объект 16
В результате на заводе возник огромный пожар, охвативший сразу 20 объектов. Прекратилась подача воды, пара и электроэнергии. Куски листового резервуарного железа от взрывов поднимались в воздух и разлетались в радиусе 250–300 метров. Огненный смерч, раскаляя воздух до колоссальной температуры, воспламенял одно здание за другим, уничтожая нефтяные баки, трубопроводы, перегонные установки и все, что попадалось на его пути. Десятки людей сгорели живьем.
Городской штаб МПВО сразу по окончании налета направил на крекинг-завод все, что было под рукой, в том числе пожарные и аварийно-восстановительные формирования, бойцов Саратовского гарнизона. Но поначалу борьбу с огнем вели только сами рабочие. Часть персонала убежала, многие погибли, но оставшиеся на своих постах совершали поистине героические поступки. Большую выдержку и самоотверженность проявили мастера цехов завода Ильин и Чернов, начальники караулов военизированной пожарной охраны А. Сергеев и В. Денисов, пожарные Панфилов и Захаров (оба погибли при ликвидации очагов пожаров), тяжелое ранение получил помощник начальника команды Красновельмов, был контужен взрывом бомбы начальник цеха водоснабжения Савельев. Боец Конахин лично потушил более 20 мелких зажигательных бомб, начальник медико-санитарной службы завода Техтеева, несмотря на бомбежку, оказала помощь 6 пострадавшим [140] .
140
Саратовская область в годы Великой Отечественной войны. С. 54.
Бомбардировке также подверглись станция Князевка, поселок Увек, железнодорожный мост через Волгу и деревня Нахаловка. Кроме того, несколько бомб упало на аэродром авиазавода № 292, расположенный на юго-западной окраине города. В результате были повреждены взлетно-посадочная полоса и 12 истребителей Як-1.
Части ПВО были ошарашены столь сильным ударом, и отбой «ВТ» был подан только в 5.30 утра. Советские ночные истребители совершили несколько боевых вылетов, но контакта с противником по-прежнему не имели. Основные очаги пожара были локализованы к 7.00, однако пламя по-прежнему полыхало в нефтеямах, и его тушили весь следующий день. Клубы черного дыма поднимались высоко в небо, и все жители Саратова понимали, что на крекинг-заводе им. Кирова случилось нечто страшное. Предприятие действительно было полностью разрушено. Человеческие жертвы тоже оказались большими. Всего от налета пострадали 200 человек, из них 129 погибли. Многие трупы невозможно было даже опознать [141] .
141
Ченакал В.В. Военное небо Поволжья. С. 199.
А в Тацинской Эрнст Борманн оценивал результаты налета. Летчики сообщали об огромном пожаре, который было видно за многие километры от цели, при этом все бомбардировщики вернулись на свои аэродромы. Тогда, предположив, что с нефтеперегонным заводом покончено, командование эскадры решило напоследок разбомбить еще и Увекскую нефтебазу, расположенную в двух с половиной километрах южнее Саратова. В воздух поднимаются «Юнкерсы» из III./KG76 гауптмана Хайнриха Швайкхарта.
На командном пункте ПВО в Саратове полковник Антоненко вновь получает донесение о приближении с юга немецких самолетов. Тяжело вздохнув, он отдает приказ снова дать сигнал «Воздушная тревога» и одновременно звонит на аэродром Анисовка, приказывая ночным истребителям подняться в воздух. Вскоре по слегка освещенной полосе мчатся два Як-1 командира эскадрильи 586-го иап ПВО Евгении Прохоровой и ее ведомой лейтенанта Валерии Хомяковой. Набирая высоту, они летят в сторону южной окраины Саратова. Внизу виднелась широкая полоса реки и вдоль нее затемненный город. Небо прорезали трассеры снарядов зенитной артиллерии и тонкие лучи прожекторов. Затем в районе крекинг-завода появились вспышки разрывов.
Направив свой истребитель в район южнее Саратова, Валерия Хомякова внимательно всматривалась в темное небо и вдруг увидела прямо перед собой в перекрестии прожекторных лучей черный силуэт двухмоторного бомбардировщика [142] . Это был Ju-88A-4 «F1+HR» командира 7-й
142
Всего во время этого налета прожектористами было освещено 12 целей.
Самолет, сбитый Хомяковой, на следующее утро был обнаружен в степи около деревни Квасниковка, в 10 километрах юго-восточнее Саратова. На место падения вместе с летчицей выехал командир авиадивизии М. Нога. Оказалось, что весь экипаж погиб, видимо не успев выпрыгнуть из отвесно падающего самолета. И хотя, по словам летчицы, «картина произвела на нее тяжелое впечатление», она не побрезговала забрать с трупов парашюты «для пошива белья», а потом поехала в часть праздновать победу с водкой и арбузами [143] .
143
За совершенный подвиг В.Д. Хомякова была награждена, по различным данным, орденом Красной Звезды либо Красного Знамени. Однако получить награду она не успела. В ночь на 6 октября во время взлета по тревоге старший лейтенант Валерия Хомякова из-за спешки начала набор высоты с правым креном и разворотом, что при отсутствии видимых ориентиров привело к столкновению с землей и гибели летчицы. Так закончилась карьера единственной в мире женщины-пилота ночного истребителя, сбившей бомбардировщик противника.
Поскольку этот «Юнкере» стал первым германским самолетом, сбитым истребителем в районе Саратова, к тому же сбитым женщиной, этот факт привлек к себе огромное внимание. Было объявлено, что «сбитый гитлеровский офицер Г. Маак руководил налетами на Саратов». Хомякова получила денежную премию в 2000 рублей, ей срочно присвоили звание старшего лейтенанта и назначили командиром третьей эскадрильи полка.
Командование люфтваффе не без оснований оценило рейды KG76 на Саратов как успешные, а германское радио официально объявило, что «немецкие летчики полностью разрушили крупнейший в России нефтеперерабатывающий завод».
Сумма ущерба была впоследствии оценена государственной комиссией в 25,5 миллиона рублей. 25 сентября Саратовский городской комитет обороны принял специальное постановление «О ликвидации разрушений на заводе имени С.М. Кирова». Несмотря на героические усилия коллектива завода, личного состава формирований МПВО, солдат Саратовского гарнизона, восстановить предприятие не удалось до конца 1942 года. Хотя формально считалось, что завод «мог работать» уже с 1 октября, неповрежденных емкостей для нефтепродуктов практически не осталось, что делало нефтеперегонку невозможной. В итоге продукция с крекинг-завода не поступала ни в октябре, ни в ноябре. Часть заказов пришлось в срочном порядке разместить на других предприятиях Поволжья. Так, нефтеперегонный завод № 2 «Нефтегаз» в Горьком получил задание выработать до конца года 10 000 тонн дизельного топлива и 1000 тонн мазута.
Всего с 16 по 25 сентября 4-й воздушный флот совершил 9746 самолето-вылетов. Как и во время штурма Севастополя, многие летчики выполняли по 4–5 вылетов в день и более. В результате получалось, что даже при небольшом количестве наличных боеготовых машин люфтваффе постоянно висели в воздухе над Волгой. Тот же гауптман Бётхер за указанный период 15 раз поднимался в воздух, атакуя разные цели в самом Сталинграде и его окрестностях.
Погоня за четырьмя зайцами
В то время как бомбардировщики и штурмовики 4-го воздушного флота утюжили Сталинград и его окрестности, 20 дивизий группы армий «А» продолжали операции на Северном Кавказе. Поскольку общий фронт здесь составлял уже около 500 километров, Листу с конца августа пришлось проводить разрозненные операции на разных направлениях. 1-я танковая армия наступала к Тереку, к нефтяным месторождениям в Чечне, а 17-я армия Руоффа продвигалась к Черноморскому побережью. 5-й армейский корпус наступал на Новороссийск, а две дивизии 49-го горного корпуса – на Туапсе и Сухуми.