Преследование

Джойс Бренда

Искры желания уже раздувались в огромное пламя.

— Перестаньте. Это слишком важно. Вы подвергались сегодня ночью опасности?

Амелия была вне себя от волнения. В чем дело, неужели он колебался?

— Да. Но не той опасности, о которой вы думаете. Единственная опасность заключается в том, что вы — здесь, со мной. — И на его губах заиграла улыбка, взгляд стал тяжелым.

— Что происходит? Я знаю, что вы пытаетесь скрывать свою деятельность, Саймон! Вас кто-то преследует? Как я могу заботиться

о ваших детях, если не знаю, что с вами происходит?

Он коснулся большим пальцем ее шеи, потом скользнул рукой вниз, к ложбинке между ее грудями.

— Я просто не в состоянии следовать за вашей логикой, Амелия. Ну как, скажите на милость, мой вечерний выход ради стаканчика горячительного влияет на благополучие моих детей?

Его прикосновения были невероятно возбуждающими. Но Амелия даже не попыталась отстраниться.

— У вас нет ни малейшего желания рассказывать мне, чем вы на самом деле занимались этой ночью, не так ли? Я в первую очередь забочусь о ваших детях, Саймон, а вы — о себе, любимом!

Его глаза загадочно замерцали.

— Вы правы. В настоящий момент я думаю не о детях — и прямо сейчас я забочусь в первую очередь не об их потребностях.

Сердце Амелии замерло, когда Саймон схватил ее за плечи и склонился к ней. Амелия хотела сказать, что ему не стоит целовать ее, — ведь речь шла об очень важных вещах. Она должна узнать правду! Но в глубине души Амелия ждала этого момента. Она предвкушала поцелуй Саймона.

Он сжал ее плечи еще сильнее и улыбнулся, а потом его губы прильнули к ее губам.

Амелия закрыла глаза, забыв обо всем на свете. И когда его губы принялись неистово терзать ее губы, тишину вдруг нарушил чей-то стон. На мгновение очнувшись, Амелия поняла, что стонала она сама.

Инстинктивно Амелия прижалась к Саймону еще крепче. Под своими ладонями она ощущала его горячие голые плечи. Все мысли разом вылетели из головы. Саймон сомкнул вокруг Амелии кольцо своих рук, и слишком поздно она поняла, что попала в его объятия. Когда поцелуй стал глубже, горячее, она скользнула руками по груди Саймона. Он издал стон, и Амелия затрепетала от столь явного выражения блаженства. Наконец, она ответила на его поцелуй, страстно, неистово, не сдерживая порыва, и ее пальцы скользнули вниз по его спине.

Он снова застонал и вдруг выпустил ее из объятий, тяжело и прерывисто дыша.

— Я поклялся Лукасу, что не трону вас!

Амелия покачала головой, на мгновение потеряв дар речи. Мысли лихорадочно метались в голове, тело пылало. Ну сколько же еще все это будет продолжаться?

— Амелия, вы должны уйти, — тоном не допускающим возражений приказал Саймон.

Разум наконец-то начал возвращаться к ней. Амелия сглотнула, все еще трепеща от пронзившей тело волны страстного желания, но не сдвинулась с места.

— Где

вы были сегодня ночью, Саймон? — наконец-то сумела выжать она из себя. — Ответьте. Пожалуйста.

Саймон отступил от нее на несколько шагов, его грудь по-прежнему часто вздымалась.

— Вы когда-нибудь отстанете от меня, вы когда-нибудь уйдете? Вам вряд ли понравится то, что вы так хотите узнать, Амелия.

Она напряженно застыла на месте, и не только потому, что уловила в его тоне предостерегающие нотки. Неужели он сейчас признает, что уходил ночью не для того, чтобы просто выпить?

— Вчера вечером вы направили на меня пистолет, Саймон! Сегодня ночью вы ушли из дому вооруженным, сильно изменив свою внешность. И что я должна думать? — Амелия в отчаянии обхватила себя руками.

Саймон долго смотрел на нее, его широкая грудь все так же прерывисто вздымалась.

— Вы пришли к абсолютно неправильным выводам, — наконец сказал он. — Да, я подвержен приступам меланхолии. А вам когда-нибудь приходило в голову, что я до сих пор не оправился после смерти моего брата?

Амелия во все глаза смотрела на Саймона, но она по-прежнему не слишком ему верила.

— Вам уже известно, что я терпеть не мог свою жену. И все вокруг знают, что я — затворник. С чего же вы решили, будто я — патриот наподобие Бедфорда? Мне плевать на нашу страну, Амелия. Мне плевать на войну. — Его глаза потемнели и вспыхнули. — Уорлок — мой знакомый, а не мой шеф!

— Тогда где вы были ночью? — закричала Амелия. — Только не говорите мне, что выпивали в таком странном наряде!

— Я был с женщиной.

Амелия вздрогнула от неожиданности. До нее не сразу дошел смысл его слов.

— Это абсурд. Вы никогда не ходили по проституткам, и такое объяснение никак не вяжется с вашим причудливым маскарадом, — заявила она, но вдруг представила себе джентльмена, который меняет внешность, чтобы посетить публичный дом.

Вскинув брови, он пронзил ее многозначительным взглядом.

Амелии стало неловко.

— Саймон?

Он повернулся к ней спиной. Потом подошел к стоявшему напротив кровати гардеробу и вынул оттуда длинный восточный халат. Халат был темно-синий, в тонкую полоску и расшит золотом.

— Разве я сказал, что быт с проституткой?

Саймон резко, с грохотом захлопнул дверь гардероба. Его губы скривились в усмешке.

— Я никогда не хожу по проституткам.

«Он лжет», — подумала Амелия, приходя в странное отчаяние. Нет, он вернулся не с любовного свидания! Но перед мысленным взором вдруг настырно замаячила картина: Саймон в объятиях чувственной, красивой женщины. Амелия отогнала от себя эти мысли.

— Я вам не верю.

— У меня не было ни малейшего желания признаваться. Мне очень жаль, если причинил вам боль.