Преследуемый
Шрифт:
Я продолжал лаять, но уже без прежнего энтузиазма. Просто, чтобы скрыть появление Оберона. Еще одна расщелина в скале позади, но я понял, что придется сместиться к востоку, чтобы найти путь дальше. А стадо каждой секундой отдалялось все больше.
Пришлось остановиться и наблюдать. Как я и ожидал, Оберон появился внезапно, выпрыгнув из-за креозотового куста, прямо в том месте, где бараны спустились со склона. До ближайшего следующего холма было ярдов пятьдесят или больше, но между ними — только голая пустыня и редкие кустарники.
Оберон сумел
Оберон приблизился, чтобы добить барана, но в этом не было нужды. Стрела Флиды поразила животное точно в сердце, да и сама богиня, должно быть, уже там, осматривает добычу. Я начал спускаться с холма, размышляя, была ли эта охота для нее достаточно увлекательной. Погоня закончилось невероятно быстро; все прошло практически идеально. Скорее всего, сказался опыт наших предыдущих попыток.
Но видимо их было слишком много, чтобы пройти незамеченными. Только я спустился с холма туда, где Флида уже принялась потрошить животное, а Оберон в ожидании расположился неподалеку, как появился смотритель парка, нацеливший на нас луч фонарика и ствол ружья. Он приказал оставаться на месте, продолжая ослеплять бликами фонаря.
Мы были в жутком замешательстве. Как никто из нас не заметил его приближение, а тем более все трое?! Но детей богини Даны трудно испугать. Я не успел еще повернуться в его сторону, как Флида вытащила кинжал и метнула его немного левее света фонаря.
Она не прицеливалась, даже не посмотрела в ту сторону. Кинжал не убил смотрителя, но вошел тому в левое плечо, заставив издать крик боли и бросить фонарь на землю. Теперь он и прицелится не сможет, если все же решит стрелять.
Но, похоже, он решил иначе. Несколько выстрелов раздались в тишине ночи. Одна пуля пролетела в миллиметре от меня, еще одна попала в кактус слева. Флида застонала, получив пулю в руку, но крик боли скоро сменился яростью, когда она осознала, что произошло.
— Убейте его! — крикнула она, и я, не раздумывая, бросился выполнять; так же, как и Оберон. Но, в отличие от него, в голове моей, словно включилась сирена, и я смог остановиться. В случае убийства смотрителя начнется следствие, и мы, скорее всего, будем вынуждены бежать, а я не хотел покидать Аризону.
Как только вернулось человеческое обличие, с моих глаз словно пелена спала. Все то время, что я был в виде гончей, Флида управляла моими действиями. Так же, как управляла Обероном. Так же, как могла контролировать любое животное.
Без железа на нем, Оберон не смог остановиться. Мужчина, поваленный им на землю, не переставая, кричал. Я говорил Оберону прекратить, но тот не слышал, подчиняясь сейчас только Флиде. Телепатическая связь тоже пропала.
— Флида! Освободи моего пса, сейчас же! — крикнул я, но смотритель уже затих. Было слишком поздно. Без единого предупредительно рыка или лая, Оберон просто разорвал горло бедного человека.
Прояснившееся сознание моего пса было подобно наводнению. Вопросы хлынули один за другим.
— Аттикус? Что случилось? Почему я чувствую вкус крови? Кто этот человек? Где я? Разве мы не пошли охотиться на баранов? Это ведь не я сделал?
Я сказал, чтобы он отошел от убитого, что объясню все через пару секунд. У тех, кто видел столько смертей, сколько Флида и я, уже не возникает состояния ступора, когда кто-то внезапно погибает. Ни истерики, ни слез, ничего.
Просто спокойная констатация факта. Но если последствия настолько ужасны, эмоции позволительны.
— Какого черта ты его убила?! — крикнул я, но вместо Флиды старался смотреть на труп. — Мы могли просто обезоружить его. Теперь мы с Обероном в полном дерьме.
— С чего ты так решил? — ответила она. — Выбросим где-нибудь подальше тело — и все.
— Это раньше так было. Сейчас же, они, в конце концов, найдут тело, а с ним и ДНК Оберона из слюны в ране.
— Ты говоришь о смертных? — удивилась охотница.
Что делать, если о терпении уже приходится просить богов, но один из них и есть причина твоего отчаяния?
— Да, конечно, о смертных! — ответил я.
— О каком ДНК ты несешь?
Я скрипнул зубами и далеко в пустыне услышал веселые подвизгивания Койота. И смеялся он надо мной.
— Забудь.
— Я считаю, он заслужил смерть. Этот человек стрелял в меня! И в тебя, друид. Он воспользовался тем, что я была занята. Это непозволительно.
Должен признать, мне стало любопытно. Я подошел ближе к телу, попросив Оберона отойти.
— Аттикус? — он скулил в панике. — Ты злишься на меня?
— Нет, Оберон, — ответил я. — Не ты это сделал, а Флида. Она использовала тебя, как оружие. Так же, как использует нож или лук.
Он заскулил сильнее.
— Мне так стыдно. Кажется, меня сейчас стошнит. О-ой!
Он закашлялся и согнулся в приступе рвоты.
Я нагнулся и осмотрел убитого сторожа. Это был молодой человек, кажется, латиноамериканец. Он носил густые усы, обрамлявшие тонкие губы. Аура его к тому времени совсем померкла, душа покинула тело. Но, когда я использовал одну из подвесок амулета, оказалось, что на серьге в его левом ухе, все еще оставались следы магии друидов. Пора начинать беспокоиться.
Я встал, кивком указав на парня.
— Флида, его серьга заколдована. Ты можешь определить, зачем или кто это сделал?
Природа колдовства не вызывала сомнений, но вот способ его наложения был мне незнаком. Так что это было вроде теста. Если Флида подтвердит, что это магия друидов, а, возможно, и скажет цель заклинания, значит она здесь не причем.
Любой другой ответ, вроде магии Вуду или подобной ерунды, будет обозначать ее непосредственное участие в подготовке нападения. Флида приблизилась. И убитый баран, и боль в руке отошли на второй план.