Преследуя Аделайн
Шрифт:
Поэтому я веду себя как имбецил и наклоняюсь, чтобы выпить еще больше маргариты, когда она стоит на столе.
— Хм, — хмыкает он.
Макс должен знать, что у меня теперь есть преследователь. Шериф Уолтерс сказал мне что-то такое, что укусит меня за задницу, но я не могла не сообщить о том, что кто-то преследует меня. Макс, должно быть, видел эти отчеты. Но одно я знаю точно: я не сообщала о его руках, появившихся на моем пороге.
— Понимаешь, Адди, я просто не могу понять мотив, понимаешь? Например, зачем
Я вздрагиваю от его грубых слов, чувствуя почти стыд за то, что вообще позволила Арчу дотронуться до себя.
— Макс, — огрызается Дайя. Его холодные глаза обращены к ней, но она не трусит. — Я говорила вам миллион раз, мать вашу. Адди не имеет к этому никакого отношения.
Его взгляд снова сужается, и он еще больше наклоняется к столу, устремляя на Дайю пристальный взгляд.
— В этом-то и проблема, Дайя. Я тебе ни хрена не верю.
Она рычит, ее руки сжимаются в кулаки.
— Если тебе нужны ответы, Макс, ты ищешь их не в том месте, — вклиниваюсь я, пока этот разговор не взорвался и Макс не убил нас прямо здесь и сейчас.
— Я так не думаю, — отвечает он, снова повернувшись ко мне лицом. — Потому что руки Арча оказались на пороге твоего дома на следующее утро. И если бы я не знал ничего лучше, сказал бы, что это личное. Так почему руки Арча должны быть личными для тебя?
Он победно улыбается, когда мои глаза округляются от удивления.
— Откуда ты это знаешь?
— Что-то было не так, когда Арч пропал в твоем доме. На следующее утро после этого мы послали человека осмотреть вашу собственность. Как раз вовремя, чтобы увидеть, как Дайя забирает окровавленную коробку и уезжает с ней. Они проследили за ней и после того, как она закопала коробку, просто выкопали ее. Представьте наше удивление, когда я увидел руки моего лучшего друга в этой коробке. И представьте мое удивление, когда мои люди сказали мне, что она была подарена тебе.
Я не смотрю на Дайю. Я не хочу, чтобы Макс видел, насколько я встревожена.
Мои глаза истончились.
— Может быть, его положили на моем пороге, потому что тот, кто это сделал, предполагал, что я связана с делами Арча.
Тогда он смеется.
— Ты думаешь, наш соперник решил, что ты сучка Арча? И что ты имеешь отношение к нашей работе?
— Может быть, — огрызаюсь я. — А они бы знали, если бы я не была?
Он не отвечает. Он просто смотрит, изучая меня. И я смотрю в ответ, позволяя ему увидеть гнев на моем лице. Разочарование.
— Почему ты заставила Дайю закопать их, Адди? Почему не сказала полиции?
Я взвешиваю свои варианты и решаю, что сказать частичную правду — мой лучший вариант.
— Потому что в нем была записка с угрозой моей жизни, а также всех полицейских, если я позвоню им. К тому времени мне стало известно о… работе Арча, и
И снова он просто смотрит. Мое сердце вырывается из груди, и, судя по выражению глаз Макса, я все еще не уверена, что он считает меня невиновной.
Часть меня просто хочет признаться ему, что меня преследуют. Какая разница, в любом случае, на данный момент? Теперь, когда Макс обнаружил руки Арча, нет причин держать это в секрете.
Но есть.
Если Макс узнает, что у меня есть преследователь — явно жестокий и опасный — он может использовать меня как рычаг, чтобы выманить его и отомстить.
Я стану залогом. И я не уверена, что выберусь живой.
По крайней мере, в этом случае есть шанс, что Макс оставит меня в покое, если решит, что я просто случайная девушка, попавшая под прицел банды.
Макс снова хмыкает и встает, поправляя пиджак и застегивая пуговицы. От костюма веет классом и деньгами, и что-то подсказывает мне, что Макс взял на себя управление делами Талаверров.
В городе появился новый криминальный авторитет, и он зол. На меня, не меньше.
— Наслаждайтесь остатками ужина, дамы.
Он уходит, унося с собой всю свою плохою ауру. После его ухода воздух сразу становится легче, но он все равно оставляет во рту пепельный привкус.
— Они будут проблемой, — тихо говорит Дайя.
Я киваю и подзываю официантку.
— Добавь это в гребаный список.
Глава 17
Тень
Черт. Она такая милая, когда думает, что никто не смотрит.
Моя маленькая мышка пробирается в свою спальню, ее потрепанные тапочки волочатся по гладкому каменному полу. Она устала. Под ее глазами начинают появляться темные круги.
Я хочу разгладить их, только чтобы они снова вернулись. Но я хочу, чтобы она устала от того, что не спала всю ночь, принимая мой член в свое тело, пока не иссякнут все ее силы. Даже тогда я все равно буду трахать ее.
В прошлый раз я лишил себя всего. Отказался прикасаться к ней своими руками, когда она еще не заслужила этого от меня. Но смотреть, как этот ствол входит и выходит из ее киски, было для меня не менее мучительно.
Я едва успел добежать до машины, как кончил в руку, сладкая мелодия ее прокуренных криков эхом отдавалась в моей голове.
Один только голос этой женщины может поставить любого мужчину на колени.
А сейчас на ней только длинная белая футболка, мягкий хлопок доходит до середины бедра. Ее розовеющие соски проступают сквозь тонкий материал, и мой рот наполняется желанием взять один из них в рот и сосать его, пока она не начнет извиваться подо мной.