Преступление без наказания: Документальные повести
Шрифт:
В. А что означает ее псевдоним «Ахматова»?
О. Это фамилия ее бабушки.
В. Кто такие были Ахматовы?
О. Ахматовы не то монгольские, не то нагайские татары. В семье было известно, что Ахматовы — князья из рода чингисидов, принявших православную веру и получивших фамилию Ахматовы [50] .
50
Исследователи
В. А кто ваш отец?
О. Дореволюционный поэт Гумилев Николай Степанович. По социальному происхождению он тоже дворянин.
В. Тот самый Гумилев, который до Октябрьской революции являлся одним из руководителей реакционного направления в поэзии, а затем был активным участником белогвардейского заговора, имевшего целью насильственное свержение Советской власти?
О. Да, расстрелянный в 1921 году органами Советской власти за участие в антисоветском заговоре Гумилев Н. С. является моим отцом.
Потомок Чингисхана
Среди рукописей, изъятых при обыске, следователя больше всего заинтересовала трофейная записная книжка Льва. Там обнаружился очерк, когда-то написанный им для фронтовой газеты, но так и оставшийся в черновике. Крамольное сочинение приобщено к делу в качестве вещдока.
Замечание о закате Европы
Sic transit gloria mundi [51]
О закате европейской феодально-буржуазной цивилизации говорили и писали много, но до сих пор это был спорный вопрос, однако в 1945 году сомневаться в этом может только человек, не умеющий и не желающий видеть. Но и таких еще много.
Не меня, но многих моих товарищей немецкая культура поражала своею грандиозностью. В самом деле — асфальтированные дороги Berliner ring'а, превосходные дома с удобными квартирами, изобилие всех средств механизации, начиная от тракторов и кончая машинками для заточки карандашей, душистые сады, саженые леса и т. д., и т. п. Не менее обильны проявления духовной культуры: в домах полно книг, на стенах хорошие и плохие картины, чистота, опрятность, торжество порядка.
51
Так проходит мирская слава (лат).
И посреди этой «культуры» — мы, грязные и небритые, стояли и не понимали: почему мы сильнее, чем мы лучше этой причесанной и напомаженной страны?
Так бывает: в лесу стоит огромный дуб, в четыре обхвата, головой в поднебесье. Кажется — ничто его не повалит. Лесоруб пробует сделать зарубку, и топор с одного удара проскакивает внутрь. Вся середина дуба выгнила, там одно огромное дупло. Еще два-три удара, и валится он на землю на удивление всему лесному миру, никак не ожидавшему ничего подобного. А рядом стоит
Вот разгадка нашего преимущества: мы моложе, будущее наше.
Культура заключается не в количестве машин, домов и теплых сортиров. Даже не в количестве написанных и напечатанных книг, как бы роскошно ни были они изданы. И то, и другое — результаты культуры, а не она сама. Культура заключается в способе отношений людей между собой. Культура там, где из человеческих взаимоотношений возникают сильные и благородные чувства — дружба, верность, сострадание, патриотизм, любовь к своему и гуманность как уважение к чужому.
Именно такой, настоящей культуры и не хватало Германии. Немцы абсолютно не умели устанавливать взаимоотношений с другими народами. Я не говорю уже об ужасах концлагерей. Нет, даже простые немцы, не связанные с гестапо или войсками СС, просто не умели найти тона, приемлемого для поляков, французов и сербов. Немцы забыли, что мало победить, надо уметь помириться с побежденным, чтобы победа была прочной. Но если бы они и помнили это, то они не смогли бы переделать себя. Они отучились быть человечными. Вот в чем гибель культуры.
Из духовной неполноценности вытекает удивительный, на первый взгляд, факт — нестойкость немцев в бою. Сначала даже не верилось, что финны, венгры и даже румыны сражались отчаяннее немцев, потому что в Первую мировую войну немцы удивляли мир именно стойкостью. Но и это становится понятным. Постоянный порядок в мелочах личной жизни отучил немцев от инициативы, столь необходимой в условиях войны, где все время приходится «применяться к обстановке».
Характерен случай из восстания рабочих в Гамбурге в 1918 году. Рабочие, повстанцы, наступали через городской парк и, встреченные пулеметным огнем, побежали. Так бежали они по дорожкам, кривым и извилистым. Даже под угрозой смерти им не пришла в голову мысль сократить себе путь, пересекая газоны. Внутренняя, творческая инициатива была задавлена внешней, заученной привычкой к порядку. Эти качества не прирожденные, но благоприобретенные. 200 лет тому назад немцы были гуманнее и смелее. Тогда они создавали для всего мира философию, литературу, музыку, научные системы. В XVII веке немцы были лучшими солдатами в мире. В XX они оказались пригодны только для человекоубийства.
И наконец, третьим результатом вырождения является физическая неполноценность. Высокий, широкоплечий, мускулистый европеец, будучи выведен из привычных ему, тепличных условий существования, удивительно быстро скисает, теряет бодрость и опускается до того, что малейшая болезнь сводит его в могилу. Сопротивляемость его изнеженного организма крайне мала. Это показала практика. Таковы не только немцы, но и другие западноевропейские народы, т. к. феодально-буржуазная культура разлагается всюду, от Вислы до Гибралтара. Кровь остывает в жилах.
Так стоит ли завидовать всему этому «великолепию», изгнившему от корней до макушки, нам, людям с добрым сердцем и горячей кровью? Беспокоиться нам не о чем. У нас все будет — и машины, и дороги, и теплые сортиры с рукомойниками. И нам ничто не страшно до тех пор, пока мы умеем: 1) уважать и ценить чужое и 2) больше жизни любить свое. Эти два качества русской натуры, прямо противоположные европейскому самодовольству и расчетливости, создали великую русскую культуру и ее лучшие творения: русскую литературу и русскую армию.