ПРЕВЕД победителю
Шрифт:
— Мне вечером надо уйти… На круглый стол.
Муж неопределенно пожал плечами.
Ловко орудуя штопором, откупорил бутылку, разлил вино по стаканам.
— За нас.
— За нас, — повторила Анжела.
Муж редко пьянел, пил обычно запоем. По неделе, по две. Размеренно, с утра начинал вливать в себя спирт, куда-то пьяно уходил, возвращался, спал, опять пил. В эти периоды Анжела старалась поменьше бывать дома, а спальню запирала на ключ. Он ломился, угрожал ей, упрашивал,
Она в два глотка выпила вино. Тело приятно потеплело, головная боль улетучилась, даже мысли как-то прояснились.
— Это, что, опять начинается? — строго поинтересовалась Анжела у мужа.
— Что начинается? — он якобы не понял вопрос.
— Ну, понятно. Черт с тобой, делай, как знаешь.
Муж, ухмыльнувшись, скоренько подлил ей еще.
«Только не трахаться, — в отчаянии подумала Анжела, — я этого не вынесу».
Они опустошили бутылку, вяло переругиваясь.
— Пойдем в душ? — предложил муж.
Это означало, что Анжела будет мастурбировать под струей воды, а он наблюдать.
«Черт с тобой, — снова подумала Анжела, — может отвяжешься…»
Когда-то она очень любила мужа, ей льстила его необузданность, напор, даже некоторая сексуальная жестокость, но теперь все эти пустые понятия отпали, обнажив банальную грубость и эгоизм. Он никогда не целовал Анжелу в губы, не ласкал языком ее соски, максимум на что он решался — просунуть руку ей в трусы и шершавыми сухими пальцами помять клитор.
Всеми вышеперечисленными удовольствиями щедро одаривал Коля Кульберг.
«Значит, я не люблю мужа, а люблю Колю!» — решила Анжела, устраиваясь в ванной. «Ведь любовь — это и есть секс» — завершила она свою мысль. Дело принимало вполне привычный для Анжелы оборот: в ее романах героини всю первую часть изнемогали под гнетом нелюбимого тирана, отвлекаясь лишь на пьянку и наркоту, а всю вторую часть изнемогали в постели с обожаемым «простым парнем» — без денег, без особых талантов, в жизни у таких обычно имеется семья.
Муж излился Анжеле в лицо. Это выглядело подавляюще, но Анжела успокоила себя тем, что сперма очень полезна для кожи. «И маску не надо делать!» — оптимистично подумала она.
Он ушел. Послышался звон стаканов — муж лез в бар.
Анжела с достоинством смыла сперму, вытянула волосы «утюжком» и накрасилась. Было всего три часа, но находиться дома она больше не могла. Джинсы, сандалии, водолазка и черный кожаный пиджачок «Thiery Mugler» — купила мама, но ей он оказался мал.
— Я пошла! — крикнула она от двери и быстро закрыла ее за собой.
Сидеть три часа в кафе Анжеле не хотелось. Логичнее было бы навестить Дашу, благо та жила в доме напротив.
Даша, как в сказке, обнаружилась дома, мужик ее работал. Анжела перешла на четную сторону Кутузовского и нырнула в магазин с идиотским названием «Ежик». Она купила бутылку вина, сырную нарезку и торт.
С Дашей Анжела дружила со школы, они сидели за одной партой, одинаково причесывались, вдвоем впервые напились и даже трахнулись с парнями одним и тем же летом между восьмым и девятым классом.
После школы Анжела поступила на филфак, а Даша провалила экзамены в Первый МЕД. Пришлось нести документы в 13-е медучилище на Пироговку, в народе почему-то прозванное Му-му.
Уже два года Даша работала детским массажистом и вроде бы неплохо зарабатывала. Три дня в неделю с 9 до 14:00 она сидела в районной поликлинике, а остальное время разъезжала по богатым хачовским семьям, где дети никогда не переводились. У Даши был симпатичный, купленный в кредит пежо.
Она и впрямь, как в преувеличенных красках отметила Анжела, похудела на сельдерее, но зачем-то сразу залпом съела два куска торта.
— В жопу все, — прокомментировала Даша, — одна радость в жизни осталась — жратва.
Анжела, безвольная с похмелья, жадно глотала крем.
— Сегодня с Колей встречаюсь, — поделилась Анжела, опуская подробности круглого стола молодых авторов.
— Ну, и на хрен тебе? — поинтересовалась Даша, отхлебывая вино.
— Кажется, я в него влюбилась! — сладостно хихикнула Анжела.
— А муж?
— В запое.
— Тогда у тебя — уважительная причина.
Сама Даша жила с реаниматологом Женей. По выходным он жарил ведра восхитительных нежных беляшей. Больше сказать о нем было нечего, потому что в присутствии Анжелы реаниматолог всегда молчал. Также у Даши в доме присутствовала жирная коричневая кошка, по кличке Шуба, которая все время вопила и каталась по полу, требуя кота.
— Трахаться будете? — по-деловому спросила Даша, отпихивая кошку ногой.
Даша не раз в этих целях предоставляла подруге свое жилье.
— Да, — ответила Анжела, — в туалете, наверное, придется.
— Если что, заваливайтесь, Женек сегодня в ночную дежурит, — пригласила Даша.
Без пяти шесть Анжела вошла в здание, где на чердачном этаже гнездился журнал «Плакат».
У лифта она наткнулась на Олега Свечкина, мрачно вперившегося в неподвижные серебристые двери лифта.
— Привет, Олег! — сказала Анжела.
Она пребывала под приятным винным хмельком, и, казалось, ничто не может испоганить ей настроение.
— Привет, — отозвался Свечкин.