Превращение [CИ]
Шрифт:
– Избалованная?
– Я засмеялась, смех был тихим и немного хриплым, так как горло все больше и больше сдавливала рука Антона.
– Иди ты к черту "дорогой", все, что я знаю, умрет со мной.
– Я взяла его за кисть, немного сдавив, чем заставила его ослабить хватку.
– Не совсем умрет.
– Ехидная улыбка озарила мое уставшее лицо.
– Все, что я знаю, после моего исчезновения пойдет в Ливан.
– Сказала все это я без заминки, первое, что пришло на ум, просто для того, чтобы он поверил моему вранью. Я не знала, что так может его задеть, доведя до такого нервного взгляда,
– Откуда?...
– Он шипел, глядя мне в глаза, а я взглянула на Кирилла, которого сдерживала с последних сил. Антон заметил это и улыбнулся.
– Значит, сильно беспокоишься о нем?
– Уже не интересно, откуда знаю?
На мой провокационный вопрос он никак не отреагировал, сказав Кириллу оставаться на месте, он опять взял его под контроль, а затем резко ринулся ко мне, опять заломив мои руки за спину.
– А ведь если пропадет он, ничего не будет.
Мне не сразу дошел смысл сказанных слов, но когда я увидела, что черное пламя направлено в сторону груди Кирилла, мои глаза расширились, а одна резкая попытка вырваться ни к чему не привела, кроме того, что я почувствовала как кость на левой руке сломалась надвое. Но даже боль не вернула мне трезвость ума - пламя достигло своей цели и пронзило грудь Кирилла насквозь, там, где должно было быть сердце.
Мертвые глаза моего возлюбленного бросили на меня последний взгляд, а затем рассыпались в пепел вместе с телом. Я не могла поверить своим глазам, твердая рука Антона все так же крепко сжимала мои руки, я физически ощущала, что он улыбается.
Я сплю, сплю. Невозможно, чтобы Кирилл умер, не верю, не хочу. Сплю! Крик? Чей это крик? Мой? Может быть. Боль. Во всем теле. Не важно. Он умер. Не верю!
– Не верю!
– Мой голос пронзил ночную тишину. Когда я вынырнула со своих мыслей, то увидела, что грудь Антона исполосована тонкими неглубокими ранками, а под моими ногтями застрял пепел, видимо бывший когда-то кожей. Я даже силы вампира не использовала, только отчаянье. Когда я взглянула в красные глаза, меня ударило понимание того, что передо мной стоит тот, кто убил всех близких, а сейчас ещё и Кирилла.
Глаза застелила пелена боли и отчаянья, голова пошла кругом. Все, что окружало меня, слилось в непонятную мазню. В груди начало безумно жечь, я сложила руки на груди и завыла звериным рыком. Я даже чувствовала себя зверем, загнанным в угол. Зверем, чью стаю уничтожили на его глазах и просто наблюдают за его реакцией. Мне хотелось уничтожить весь этот жестокий мир, но я не могла даже тронуть виновника всего этого. Сознание отключилось.
Когда я в следующую секунду открыла глаза, то увидела, что вокруг меня образовался барьер цвета старой крови, почти черной. Я не чувствовала никаких последствий от нанесенных мне ран, во мне бурлила сила и уверенность. Я даже подумала, что умерла, но проведя взглядом вокруг, я увидела Рому и... Антона, который смотрел на меня с восхищением. Гнев заполонил меня, но на этот раз не бессильный. Как только я шевельнулась, барьер разлетелся на мелкие осколки, но не растворился в воздухе, а полетел наземь, как яркий салют. Одним рывком, слишком быстрым даже для меня, я оказалась возле Антона и, схватив его за горло, с разгона ринулась вниз. Когда его тело соприкоснулось с асфальтом, на последнем образовалась кругообразная вмятина, а со рта вампира вылетело несколько кровавых капель. Он выпустил в меня огонь, но я легким взмахом пальцев уничтожила его бесследно. Его глаза были наполнены страхом и благоговением.
Я все больше сжимала его горло, а когда услышала, что его позвоночник на шее сломался под моими пальцами, то резко разжала пальцы, позволив вампиру заживить раны и дышать.
Что это за сила во мне? Как я повалила его, без малейшего напряга, он ведь чуть не убил меня. Что-то со мной не так...
Немного поднявшись в воздух, я не отводила взгляда от ненавистного мне вампира, глаза которого были наполнены подлинным ужасом. Взмахнув крыльями, я почувствовала что-то необычное.
Когда я повернула голову, то полностью забыла об Антоне - за моей спиной красовалось две пары крыльев. Знакомая, с серебристым оперением, приобрела неземное сияние, а так же на них появилась черная абстракция, дополнявшая их сияние. Вторая была выше и имела кроваво-красный цвет, чуть ниже самого верха была полоска из угольно черных-перьев. Взмахнув крыльями, я увидела, что одно красное перо вылетело и поплыло по воздуху, не растворяясь. Протянув руку, я схватила его, оно блеснуло словно лужица крови и слилось с моей плотью. Волосы доходили мне до пояса, легко колышась от моих движений и не обращая внимания на ветер. Посмотрев на свою правую руку, я увидела, что там появилась татуировка, зеркальное отображение той, что на левом предплечье, я догадалась, что на лопатках так же.
Обратив взор на Антона, я увидела, что он находится в той же позе, что я его оставила и не отводит от меня взгляд. Я была в растерянности.
– Как?...
– Только одно слово я смогла выговорить.
– Все таки мне удалось.
– Его голос был наполнен радостью. Я схватила его за воротник и подняла, он попытался ранить меня, приставив руку напротив сердца и выпуская пламя, но я легко заломила ее, ненароком сломав кость, но это меня не сильно волновало.
Услышав победный рык, я повернулась в сторону дерущихся животных и увидела, как Арим разрывает горло дракону и тот растворяется в воздухе. При виде этого Антон что-то закричал и резко дернулся, но я толкнула его и он опять ударился спиной об асфальт. Я увидела, что его глаза помутнели, но знала, что это ненадолго.
– Как это возможно, мать твою?!
– Злость, негодование и непонимание разрывали меня на части.
– Меня же перевоплотили! Я не какая-то там чертова принцеска!
– Можно я объясню?
– Я повернулась на уже знакомый, но в то же время чем-то новый голос - к нам приблизился Рома, остановившись на расстоянии в метр. Антон попытался подняться, но я сильнее надавила ногой ему на грудь, пронзая каблуком его внутренности и ломая ребра с противным хрустом.
В Роме было что-то не так, за его спиной мимо крыльев мелькал темный дым, а глаза перескакивали с серо-голубого в серебристый с черным. Можно было подумать, что это обман зрения, но в глубине души я понимала, что это не так.