Прежде чем я усну
Шрифт:
— Это я, Эд. Эд Нэш. Доктор Нэш.
— Я знаю, — ответила я. — Я…
— Вы читали дневник?
— Да, но…
— У вас все в порядке?
— Да, вполне.
Он заговорил тише:
— Бен дома?
— Нет. Его нет. Просто я, м-м, не ждала вас. Мы разве договаривались о встрече?
Он помедлил — всего несколько секунд, но и этого было достаточно, чтобы нарушить плавный ритм нашего разговора. Не договаривались, я это знала. Или, во всяком случае, в дневнике ничего про это не было.
— Да, — ответил он. — Разве
Не записала, но говорить ему не стала. Мы стояли на пороге дома, который я пока не научилась считать своим, и смотрели друг на друга.
— Можно войти? — спросил он.
Я не сразу ответила. Поскольку не была уверена, что хочу его впускать. Это отчего-то казалось мне ошибкой. Предательством.
Но кого я предавала? Бена и его доверие? Теперь я и не знала, важно это для меня или нет. После того, как он мне соврал. А я убила целое утро, читая одну его ложь за другой.
— Да, — сказала я и открыла дверь.
Входя, он кивнул и огляделся. Я забрала у него пиджак и повесила на вешалку рядом с дождевиком — судя по всему, принадлежавшим мне.
— Сюда, — я провела его в гостиную.
Я налила нам кофе и дала ему чашку, присев напротив. Сделав медленный глоток, я подождала, пока он сделает то же самое. Он поставил чашку на кофейный столик, который стоял между нами.
— Вы не помните, что вы попросили меня прийти? — спросил он.
— Нет, — ответила я. — Когда?
От его ответа у меня поползли мурашки:
— Сегодня утром. Когда я звонил сказать, где лежит ваш дневник.
Я совершенно не могу вспомнить, чтобы он звонил с утра, даже теперь, когда он ушел.
Я стала думать об остальных вещах, которые записала. О тарелочке с ломтиками дыни — я не помню, чтобы я ее заказывала. О печенье — я не помню, чтобы его просила.
— Не помню, — сказала я. Мне стало страшно.
На его лице промелькнуло сочувствие.
— Может, вы снова заснули? Вздремнули?
— Нет. Совсем нет. Я просто не помню. Когда это было? Когда?
— Кристин, — сказал он. — Успокойтесь. Скорее всего, ничего страшного.
— Но что если… я не…
— Кристин, прошу вас. Это ни о чем не говорит. Вы просто забыли об этом, вот и все. Такое со всеми случается.
— Но забыть целый разговор! Всего пару часов назад!
— Да, — сказал он. Он говорил ласково, пытаясь меня успокоить, но оставался сидеть, где сидел. — Ваша память всегда была нестабильной. То, что вы что-то забыли, вовсе не означает, что вам стало хуже и вы не поправитесь. Понимаете?
Я кивнула, отчаянно желая верить ему, его словам.
— Вы попросили меня прийти, потому что хотели поговорить с Клэр, но толком не знали, хватит ли у вас духу на это. И чтобы я поговорил с Беном от вашего имени.
— Правда?
— Да. Вы сказали, что вряд ли справитесь в одиночку.
Я посмотрела на него и вспомнила обо всем, о чем писала. Поняла, что не
Он говорит неправду.И я подумала: должно быть, есть другие причины его визита. О которых он не решается мне сказать.
Может, у меня и отшибло память, но не ум.
— Зачем вы пришли на самом деле? — спросила я. Он заерзал в кресле. Может, просто хотел посмотреть, как я живу. Или просто повидать меня еще раз — до того, как я поговорю с Беном. — Беспокоитесь, что Бен не позволит нам видеться после того, как все узнает?
Мне приходит в голову еще кое-что. Может, никакого научного исследования нет. Может, ему хочется проводить со мной столько времени по другой причине. Но я гоню эту мысль прочь.
— Нет, — ответил он. — Вовсе нет. Я пришел потому, что вы меня позвали. К тому же вы решили не говорить Бену о наших встречах. Во всяком случае, до разговора с Клэр. Помните?
Я покачала головой. Не помню. Понятия не имею, о чем он говорит.
— Клэр трахается с моим мужем, — выпалила я.
Мои слова его шокировали..
— Кристин, — начал он, — я…
— Он обращается со мной, как с полной дурой, — сказала я. — Врет мне обо всем и обо всех. Но я-то не дура.
— Я знаю, — ответил он. — Но с чего вы взяли…
— Они трахаются уже сто лет, — продолжала я. — Поэтому он и соврал, что она уехала. Поэтому мы и не видимся, хотя она якобы моя лучшая подруга.
— Кристин, — сказал он. — Вы запутались. — Он встал с кресла и пересел ко мне на диван. — Бен вас любит. Я это знаю. Я говорил с ним, когда хотел убедить его позволить мне встречаться с вами. Он был абсолютно предан вам. Верен. Он сказал, что один раз уже потерял вас и больше не хочет. Что ему пришлось смотреть, как вы мучаетесь, когда вас пытались лечить, и он больше не желает видеть ваших страданий. Он вас любит. Это же очевидно. И хочет защитить. От правды, я так полагаю.
И я вспомнила то, о чем читала утром. О нашем разводе.
— Но он ушел от меня. Чтобы быть с ней!
— Кристин, — сказал он. — Посудите сами. Если бы это было правдой, зачем бы ему вас забирать? И привозить сюда? Он мог оставить вас в Вэринг-Хаусе. Но он этого не сделал. Он ухаживает за вами. Каждый день.
Я почувствовала, как внутри меня что-то оборвалось, замкнулось. Я слушала то, что он говорил, но не слышала ни слова. Я чувствовала тепло его тела, видела ласковый взгляд. Когда я посмотрела на него, он улыбнулся. Казалось, он становится больше, и скоро единственное, что я видела перед собой, — это его тело, а слышала лишь его дыхание. Он продолжал говорить, но я не разбирала слов. Я чувствовала только одно — любовь…