Презумпция лжи
Шрифт:
(прим автора – то есть самоубийца за дело веры. В принципе понятие "хашишин" больше подходит к тому, что подрывается на автобусной остановке, чем шахид. Слово "хашишин" произошло от "хашиш" или гашиш – именно его употребляли смертники. Еще их называли "люди старца горы" и они были беспощадными и фанатичными убийцами, прошедшими специальную подготовку. От этого же слова пошло западное assassin).
Шли медленно – смотрели не столько вперед, сколько под ноги. Растяжки из гранат тут делать уже научились, а снайпер вполне мог установить парочку
Нашли не сразу. Несмотря на то, что искало больше двадцати человек, гильзы нашел я и нашел намного ближе, чем я предполагал – примерно в четырехстах метрах на голом (!!!) склоне. Как сюда пробрался снайпер, как он смог замаскироваться и главное – как смог уйти – было загадкой. Но факт оставался фактом – россыпь темно-зеленых, плохо заметных на фоне коричневого каменистого склона, гильз лежала у меня перед ногами…
– Павел Степанович! Есть!
Варяжцев почти мгновенно оказался рядом, поднял одну из гильз, понюхал, начал осматривать. Я уже хотел было сказать, что пальцами трогать нельзя пока не сняты отпечатки и фотограф не сфотографировал находку, но вспомнил – здесь не Москва. Здесь Афганистан…
– Интересно…
– Что?
– Патрончики то не наши… Видишь?
Я посмотрел на донце гильзы, на странные знаки на нем – не только не советские обозначения, но и вообще на письменность не похоже, какие то условные значки.
– А чьи?
– А черт его знает. Я такого обозначения вообще не видел. Похоже на ГДРовские, но только похоже, у них маркировка другая. А это – ни буквы, ни цифры, вообще хреновина какая то непонятная… Полковник Хашим!
Полковник, до этого бывший на другой стороне цепи подбежал к нам. Как афганцы умудряют бегать по горному склону когда я, например, смотрел куда ногу ставлю чтобы не упасть – для меня оставалось загадкой…
– Видели когда-нибудь такое?
Вполне могло быть, что это афганская или пакистанская маркировка, которую мы могли и не знать. Но полковник, осмотрев гильзу, тоже покачал головой.
– Никогда такой патрон не видел, товарищ Сергей. Соберу, пусть еще посмотрят. Надо все собрать…
Полковник наклонился и начал собирать оставшиеся гильзы, Варяжцев сунул свою в карман и мы начали осторожно спускаться вниз, к машинам…
– Что думаете?
– У тебя ведь разряд по стрельбе? – вопросом на вопрос ответил Варяжцев
– Да
– Вот и скажи, к примеру – смог бы ты повторить действия этого стрелка?
– Из автомата… Нет, не смог бы.
– Вот и я о том же. Ты заметил – он не стремился подстрелить кого-то из нас. Я уверен, если бы захотел – подстрелил бы. А тут – он выстрелил – причем одиночными, быстрой серией, и положил четко между нами, по достархану, один в один.
– И кто это мог быть?
– А черт его знает. Ты кому-нибудь из афганцев говорил о том, куда именно собираешься поехать?
– Да нет…
– А советским?
– Вроде нет.
– Вроде или нет? Вспоминай.
– Нет…
– Точнее вспоминай. Просто так "вроде" не говорят. Вспомнишь – скажи…
– Нам надо будет найти место для встреч. Такое,
– Точно… – Варяжцев задумался – давай, так сделаем. Ровно в двенадцать часов ты выходишь в туалет в том здании, где ты сидишь – я там и буду. Не на улице…
– Вам не пройти в здание, там пропускной режим. Это режимный объект, он серьезно охраняется – то ли от угрозы нападения сил контрреволюции, то ли еще от чего…
– Я пройду. Главное – ты не засветись…
Афганистан, Кабул
Вечер 28 сентября 1978 года
Отдохнули…
Отдых на афганской природе был быстро свернут, после обстрела было уже не до достархана и прочего. Быстро свернулись, выехали к городу. Одна из машин с царандоевцами пошла за нами – на случай, чтобы на нас не напали во второй раз, а получилось что этот рычащий и пыхтящий, еле едущий драндулет только задерживал нас. В конечном итоге до Кабула мы добирались вдвое дольше, чем ехали из Кабула…
Выгрузив из машины недоеденные явства – собрали, чтобы вечером не готовить, я поднялся к себе на этаж, открыл дверь, прошел на кухню – и выпустил все из рук. Весь пол в кухне был залит водой. Текло сверху…
Да что же за день то сегодня такой, а… Мало того, что холодильник сдох – так теперь и сверху залили. Что за б…ство то такое…
Вспомнил, кто живет сверху, скривился – Мащенко. Подполковник Мащенко, замполит, который из Главпура, неприятный такой товарищ, высокомерный, наглый, скрывающий тупой требовательностью свою полную некомпетентность. Работал он в Главпуре (прим автора – главное политическое управление) и творил такое… Я уже немного был в курсе, чем живет колония, и знал, что именно Мащенко выдвигает самые бредовые идеи. Например, как-то раз он предложил резидентуре КГБ собрать всех "сознательных афганцев" (читай осведомителей) и провести с ними… чтение и обсуждение книги Брежнева "Малая Земля". Нормально? Вот такое вот, от нечего делать приходило в голову замполитам…
(прим автора – это не моя выдумка. Этот факт имел место в действительности, равно как и многие другие. Предлагали провести в разведке соцсоревнование, сфотографироваться на доску почета, висящую в посольстве, причем в форме, организовывали парткомы в резидентурах. Просто удивительно, как сотрудники нашей разведки в такой обстановке давали такие результаты).
Поднялся на этаж выше, постучал в дверь. Никто не открыл…
Это что, всю ночь, что ли литься будет?
Пошел вниз, к Горденко, надеясь, что хоть он окажется дома. Если нет, то дверь придется ломать, а зная Мащенко я представлял, какой за этим последует скандал. Горденко оказался дома, открыл почти сразу, после второго звонка. Одет он был не в форму, а в домашнее и в синий рабочий халат – что-то мастерил…
– Владимир Потапович. Мне опять надо дверь вскрыть…
– Опять что ли? – сделал страшное лицо Горденко
– Да нет… Мащенко, надо мной который живет – от него вода бежит ко мне на кухню, а его нет. Надо перекрыть, а то или дверь ломать или весь стояк придется перекрывать. Дальше вниз потечет скандал будет…